Наши уже не придут 3 - RedDetonator
— … и если будет установлено, что в произошедшем есть вина генерал-майора Немирова, то он будет наказан по всей строгости советских законов, — продолжал Ленин. — Товарищи, начинаем голосование.
Лев перевёл взгляд на Немирова. Этот всё так же держался внешне спокойно, но вот его глаза…
«Он зол», — верно распознал Троцкий это выражение. — «И немного ошеломлён».
Физиономист из него был не очень, но понять, когда человек с трудом сдерживает гнев, он мог довольно-таки легко. Годы дискуссий хорошо научили его «читать» людей. Немиров злится и справляется с удивлением.
«Значит, неожиданно», — сдержал Троцкий довольную улыбку. — «Значит, не всё ты предусмотрел, гражданин Немиров, ха-ха-ха…»
Голосование проходило медленно, так как стало полнейшим сюрпризом почти для всех присутствующих. Не было выработано единого мнения, генеральных идей, никто заранее не знал, кого включать в специальную комиссию, поэтому партийцы копошились и колебались.
Происходила настоящая стихийная демократия, как в Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов, до тех пор, пока в нём большинство не заняли большевики…
Через час с лишним дебатов и голосования, был учреждён состав специальной комиссии, в который Троцкому удалось протиснуть целых троих своих людей.
Он планировал всё совсем не так. Ленин должен был защищаться, Троцкий должен был парировать все его мыслимые способы защиты Немирова заранее подготовленными контраргументами, а уже после этого, когда Ленин поймёт, что дело гиблое, Лев должен был предложить сформировать специальную комиссию…
Увы, план приходится менять на ходу, при этом ещё и пытаясь понять, что именно задумал Ленин.
«Не пойму», — с отчаянием признался себе Лев Давидович.
Его удар по Ленину строился на том, что всё происходящее нельзя было предвидеть заранее. Но у Ленина, скорее всего, давно уже была заготовка на случай, если кто-то попытается свалить его протеже.
«Его невозможно переиграть», — промелькнула в голове Троцкого паническая мысль. — «Возможно, я участвую в его долгоиграющей комбинации, которая направлена даже не на моё уничтожение, как политика, а на что-то ещё…»
Сейчас он корил себя за то, что вообще ввязался в это. До расширенного заседания ему казалось, что он может бороться с Лениным на равных, но, увы, первые же десять минут показали, что Владимир Ильич всегда готов к бою.
«Но зачем он списывает Немирова?» — терзала Троцкого мысль. — «Зачем?»
*8 января 1924 года*
— Как это понимать? — спросил до этого молча смотревший на Ленина генерал-полковник Алексеев. — Объясните мне происходящее, товарищ Ленин, а то я не понимаю.
— Товарищ генерал-полковник, сейчас не самое лучшее время… — посмотрел Владимир Ильич на часы. — Через тридцать семь минут у меня состоится встреча с представителями Народного Хурала Монголии, так что не могли бы мы перенести этот разговор?
— Для вас это шутка какая-то? — нахмурился Верховный Главнокомандующий РККА.
— Лучше побеседуйте об этом с товарищем Немировым, он найдёт время для объяснения ситуации, — вздохнул Ленин. — И почему все сразу же идут ко мне?
К нему забегали Микоян, Орджоникидзе, оба дважды, Гамалея, Преображенский, Ворошилов, также забегавший дважды, Калинин, Киров, Назаретян и Сергеев. Фёдор Сергеев, более известный всем, как товарищ Артём, и вовсе забегал четырежды. Все просили за Аркадия Немирова, которого осуждают несправедливо и всё это партийное разбирательство — профанация и дискредитация.
«Эх, будто бы я не знаю…» — подумал Владимир Ильич.
— Что вы собираетесь предпринимать? — спросил очень недовольный генерал.
— Я? — переспросил Ленин. — Ничего. Специальная комиссия решит, что делать.
— Вы же даёте себе отчёт, что не сидели бы сейчас в этом кабинете, если бы не он? — спросил побагровевший Николай Николаевич.
— Я прекрасно всё понимаю, — вздохнул Ленин. — И я советую вам не переживать.
— Моего друга собираются клеймить, как преступника, а вы говорите мне не переживать⁈ — возмущённо воскликнул Алексеев.
Владимир Ильич нахмурился и задумался.
— Садитесь, — указал он на стул.
Генерал-полковник промедлил несколько секунд, после чего сел на предложенное место.
— Что происходит? — спросил он.
— Ни одно услышанное слово не должно покинуть этот кабинет — вы это прекрасно понимаете? — задал Ленин вопрос.
Генерал Алексеев удивился, но кивнул.
— Итак, слушайте внимательно… — начал Владимир Ильич.
*11 января 1924 года*
— … и по толуолу — ситуацию с коксохимическими заводами держать под пристальным контролем, — продолжал наставлять своего бывшего подчинённого Аркадий.
Дело уже решённое — не быть ему начальником двух главных управлений.
Специальная комиссия продолжает своё расследование, в ходе которого всплывают всё новые и новые подробности произошедших в Нуристане инцидентов.
Выяснилось, что Немиров «лично передавал оружие бандам, учинившим геноцид мирных кишлаков, поэтому ответственность за произошедшее у него не просто моральная».
— Мне объяснять не надо, я всё полноценно осознал ещё при первом разговоре, — кивнул Лаврентий.
— Лишним не будет, — покачал головой Аркадий, после чего подвинул к нему папку. — И, кстати, новую «неразглашайку» подпиши.
Берия раскрыл её и внимательно прочитал очередную подписку о неразглашении. Она повышала его допуск к государственным секретам до уровня на ступень ниже, чем у Немирова.
— Зачем? — спросил Лаврентий, поставив все необходимые подписи.
— Вон тот сейф — там сконцентрирована вся необходимая тебе информация, все мои проекты на десять лет вперёд, — сообщил ему Аркадий. — Ленин знает, Сталин знает, а вот остальные… Пусть больше не знает никто.
Он открыл сейф и вытащил из него толстую папку, полную листов с печатным текстом.
— Вот, например, мои прогнозы развития танкостроения, — произнёс Немиров, показывая свои иллюстрации и блоки текста, исчерпывающе описывающие изображённые детали и изделия. — Не нужно предупреждать тебя, как сильно всё изменится, попади что-то из этого в руки иностранных разведок?
— Не нужно, — покачал головой Берия, вчитываясь в предисловие. — Но я думал, что бронеавтомобили — это и есть будущее…
— До какой-то поры, — улыбнулся Аркадий. — Кое-кто ударяется в крайности и полностью отказывается от танков, как таковых, а кто-то понимает концепцию неверно, но мы не будем. Вот эта папка.
Он вытащил из сейфа ещё одну очень толстую папку.
— «Танкоград»? — нахмурился Берия. — Не слишком ли претенциозно?
— О, нет, — покачал головой Немиров. — Название исчерпывающе раскрывает суть явления. Это будет массив заводов, единственной задачей которого будет разработка, производство и дальнейшее совершенствование самой современной бронетехники. Почитаешь потом и
