Филип Дик - Человек из Высокого Замка

Филип К. Дик

Человек из Высокого Замка

ББК 84.7США-4

Д45

Филип К. Дик Убик. Человек из Высокого Замка

Харьков: КИЦ «Сварог», 1992 г. // Серия: Капище Сварога. Том 462

ISBN 5-11-001003-Х

© Philip Kindred Dick, 1962

© Перевод с английского Николая Мухортова, 1992 год.

Редактор Наталья Парфенова.

«Об авторе» Сергей Зайков

Послесловие: «История в сослагательном наклонении» (статья) Сергей Зайков, Николай Мухортов.

Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации И. Сенькина.

Об авторе

Филип Киндред Дик, американский писатель-фантаст, родился в Чикаго в 1928 году. Большую часть жизни провел в Калифорнии. Студенческие годы длились недолго. Учебу в университете так и не удалось завершить.

Какое-то время Дик работал в магазине продавцом отдела грампластинок, затем — в рекламном агентстве. Помимо литературных интересов серьезным увлечением стала музыка. Одно время он даже работал ведущим цикла передач, посвященных классической музыке, в одной из радиокомпаний.

Первый фантастический рассказ Филипа Дика — «Beyond Lies the Wub» опубликован в журнале «Planet Stories» в июле 1952 года. Всего перу Дика принадлежит более 100 рассказов, причем большинство из них написаны в первые пять лет его литературного пути. В 1955 году увидел свет первый роман «Solar Lottery» («Солнечная лотерея»).

Творчество Филипа Дика закономерно вызывает острую полемику, полярные Суждения критиков и читателей. Но в одном мнения сходятся: это — Мастер. Признание пришло к нему из Европы, где всегда большое внимание в литературной среде общепринято уделять стилистике, разумеется, не в ущерб перипетиям сюжета. Хотя писатель и обращается к традиционным темам фантастики — космические путешествия и войны, кибернетический мир и возможный Апокалипсис, — его видение грядущих катаклизмов существенно отличается от мифотворчества американских фантастов. Там, где большинство из них ограничивается описанием придуманного мира, Филип Дик вторгается в исследование причин и сущности созданной им реальности. Отсюда — и несколько утяжеленный стиль, неоправданные на первый взгляд длинноты, кажущаяся растянутость действия. Произведения писателя воссоздают многовариантность бытия. Наш мир для него — лишь один из возможных: не самый плохой, но и далеко не лучший. Необычайно широкий спектр интересов Дика, острая потребность самому прочувствовать и осмыслить иную жизнь, по-видимому, и явились одной из причин того, что ряд произведений создавался в период жизни писателя, когда он находился в большой зависимости от наркотиков, в частности ЛСД. Один из таких романов — «А Scanner Darkly» (в русском переводе «Помутнение») опубликован в 1989 году в журнале «Юность».

Сложность восприятия произведений Филипа Дика обусловила и скудость наград, которых писатель удостоился на родине. И только однажды — в 1962 году — престижной премией «Хьюго» отмечен роман «The Man in the High Castle» («Человек из Высокого Замка»). В 1974 году ему вручают мемориальную премию Кэмпбелла за роман «„Flow, my Tears“, — the Policeman Said» («„Лейтесь, слезы“, — сказал полицейский»). Широкую известность получила экранизация романа «Снятся ли андроидам электрические овцы?» (название видеоверсии «Blade Runner») режиссера Ридли Скотта с Харрисом Фордом и Рутгером Хауэром в главных ролях.

Достаточно высоко оценивает творчество Филипа Дика известный польский писатель-фантаст Станислав Лем. В свою знаменитую серию «Советует Станислав Лем» он включил роман «Убик», а его автора охарактеризовал как «единственного заслуживающего внимания писателя-фантаста Америки».

Не только постоянный творческий поиск, но и сложная личная судьба заставили Филипа Дика провести последние годы жизни в одиночестве, которого он боялся. Обобщенные философские искания утвердили его в мысли о неизбежности обособленности творческой личности в этом мире, а ознакомление с творчеством писателя позволяет заключить, что данный тезис распространяется и на все созданные им реальности.

В 1982 году Филипа Дика не стало. В архиве писателя осталось несколько неопубликованных произведений.

Истинным признанием заслуг писателя явилось учреждение мемориальной премии Филипа Дика, ежегодно присуждаемой за лучшее произведение фантастики.

Как это ни странно, но первый переведенный на русский язык рассказ увидел свет на страницах журнала «Огонек» в 1958 году, то есть всего через три года после его опубликования в США. А затем — более чем на двадцать лет наши издатели забыли о писателе.

И сейчас мы начинаем знакомить читателя с мирами Филипа Дика.

Человек из Высокого Замка

1

Всю неделю Чилдан с усиливающимся беспокойством просматривал почту, но ценная посылка из Скалистых гор так и не поступила. А когда рано утром в пятницу он открыл магазин и увидел на полу под дверью одни письма, понял, что предстоит стычка с разгневанным клиентом.

Налив себе чаю из настенного распределителя, он взял щетку и принялся за уборку. И очень скоро магазин «Американские Художественные Ремесла» преобразился: все сияло чистотой, поблескивала никелем касса, полная разменной монеты, благоухали свежие цветы в вазе, нежно обволакивала тихая музыка. А по улице, в свои бюро, расположенные на Монтгомери-стрит, спешили бизнесмены. Вдали проехал фуникулер. Чилдан с удовольствием проводил его взглядом. Женщины в длинных цветастых одеяниях из шелка… они тоже получили свою порцию внимания.

Зазвонил телефон. Он повернулся и снял трубку.

— Слушаю. — Услышав знакомый голос, Чилдан ощутил, как сжалось сердце.

— Это господин Тагоми. Я хотел бы знать, поступил ли уже тот рекрутский плакат времен гражданской войны? Наверное, вы помните, я должен был его получить еще на прошлой неделе? — Требовательный, местами резкий тон вот-вот накроет вежливость. — Мы, кажется, так договаривались при оформлении задатка? Это же подарок, разве не понятно? Я ведь предупреждал вас. Речь идет о важном клиенте. — Чувствовалось, абонент с трудом сдерживается, чтобы не проявить своего раздражения.

— Уважаемый господин Тагоми, — начал Чилдан, — за собственный счет я осуществил повсеместный поиск посылки, которая должна поступить, как вам известно, из-за границы…

— Она еще не поступила?

— Нет, уважаемый господин Тагоми.

Молчание.

— Больше ждать я не могу, — сказал наконец господин Тагоми.

— Понятно. — Чилдан уныло смотрел сквозь стекло витрины на теплый погожий день и конторы Сан-Франциско.

— Что вы порекомендуете взамен, господин Чилден? — Тагоми намеренно сделал ошибку, произнося его имя, и от такого оскорбления Чилдан покраснел до корней волос. Позор для фирмы, страшное унижение! В Роберте Чилдане проснулось честолюбие. И тут же нахлынули дурные предчувствия и опасения. Перехватило горло. Он что-то забормотал, рука будто приросла к телефонной трубке. И, хотя по-прежнему в воздухе носился аромат цветов и звучала тихая музыка, он почувствовал себя тонущим в безбрежном море.

— Возможно…маслобойка? Или серебряный шейкер 1900 года? — Мысли его путались. Стоило лишь забыть, стоило только качать обманываться… Ему тридцать восемь, и он хорошо помнил довоенную эпоху, иные времена. Франклин Рузвельт, Международная ярмарка, старый добрый мир.

— Могу ли я доставить вам кое-какие интересные образцы? — едва выговаривая слова, произнес Чилдан.

Условились на два часа. Вешая трубку, он подумал, что магазин следует на время закрыть. Вряд ли есть какой-то иной выход из создавшегося положения. Придется похлопотать для клиента, на котором по сути держится все дело.

Чилдан все еще пытался размять одеревеневшие от пережитого только что напряжения ноги, когда услышал, что кто-то вошел в магазин. Молодые мужчина и женщина, респектабельные, прекрасно одетые. Одним словом — идеальные клиенты. Он взял себя в руки и бодро, с широкой профессиональной улыбкой пошел им навстречу. Наклонившись, посетители рассматривали вещицы в витрине. Внимание их задержалось на прелестной маленькой пепельничке. «Молодожены, — решил Чилдан. — Прямо из города Эфирных Туманов, нового местообитания избранных на холме над Бельмонт-авеню».

— Хелло, — произнес он и сразу же почувствовал себя лучше.

Посетители улыбались: ни тени превосходства, сама любезность. Чилдаи про себя отметил: его собрание, несомненно, лучшее в своем роде на всем Побережье, привело их в изумление, чему он очень порадовался.

— Поистине великолепно, — проговорил молодой человек.

Чилдан благодарно поклонился.

В их взглядах, кроме чисто человеческой симпатии, сквозило восхищение произведениями искусства, отражались общие вкусы и привязанности. Они словно благодарили Чилдана за предоставленную возможность любоваться, выбирать, прикасаться к вещицам, пусть даже без намерения купить. «Да, — подумал Чилдан, — они прекрасно понимают, что этот магазин — не какая-нибудь там туристская барахолка, где торгуют коробочками из секвойи с надписью «Резервация Мура» или «ТША», юмористическими плакатиками, колечками и открытками с изображением полуголых девиц или видиками моста над заливом… А эти удивительные, совершенно не характерные для японки глаза — огромные, глубокие. Он запросто мог бы влюбиться в такую женщину. Какой бы трагичной стала тогда его жизнь, но теперь все может обернуться по-другому. Модная прическа, маникюр, длинные золотые сережки ручной работы в маленьких ушках…