Агота Кристоф - Толстая тетрадь
— Смотрите, какой хорошенький. Лукас перестает играть, встает.
Девушка смеется.
— Ну и дикарь!
На улице дождь. Лукас входит в третий кабачок, спрашивает еще три стакана вина. Когда он начинает играть, люди поворачиваются к нему, потом снова утыкаются в стаканы. Здесь пьют, но никто ни с кем не разговаривает.
Вдруг высокий крепкий мужчина, у которого нет одной ноги, встает посреди зала под единственной лампочкой без абажура и, опираясь на костыли, поет запрещенную песню.
Лукас подыгрывает ему на гармонике.
Другие посетители быстро допивают свое вино и один за другим уходят из кабачка.
На последних словах песни по лицу человека текут слезы.
Этот народ уже заплатилИ за прошлое, и за будущее.
Назавтра Лукас идет в магазин книг и канцелярских товаров. Он выбирает три карандаша, пачку бумаги в клетку и толстую тетрадь. Когда он подходит к кассе, сидящий за ней бледный и одутловатый человек говорит:
— Давно я вас не видел. Уезжали?
— Нет, просто был очень занят.
— У вас уходит довольно много бумаги. Интересно, что вы с ней делаете.
Лукас говорит:
— Я люблю писать карандашом по бумаге. Для меня это отдых.
— За это время у вас скопились горы бумаги.
— Я много расходую. Испорченными страницами я растапливаю плиту.
Продавец говорит:
— Жаль, что кроме вас у меня нет постоянных покупателей. Дела идут плохо. До войны еще можно было жить. Здесь было много школ. Институты, пансионы, училища. Вечером студенты гуляли по улицам, веселились. Еще была консерватория, и каждую неделю давали концерты и театральные представления. А теперь посмотрите на улицы. Только дети и старики. Несколько рабочих, несколько виноградарей. В городе не осталось молодежи. Все школы, кроме начальной, перенесены в глубь страны. Молодые люди, даже те, что не учатся, уезжают отсюда в живые города. Наш город стал мертвым и пустым. Закрытая, забытая пограничная зона. Тут знают в лицо каждого жителя. Вокруг одни и те же лица. Чужие сюда не попадут.
Лукас говорит:
— А пограничники? Они молодые.
— Да, бедняги. Сидят взаперти в казармах, а по ночам ходят в патрулях. И каждые полгода их сменяют, чтоб не было контактов с местным населением. До войны у нас было пять тысяч студентов плюс туристы летом. Туристы приезжали и из нашей страны, и из-за границы.
Лукас спрашивает:
— Граница была открыта?
— Естественно. Крестьяне с той стороны продавали здесь свой товар, студенты ездили за границу на деревенские праздники. Поезд шел до ближайшего крупного города другой страны. А теперь наш город — конечная станция. Просьба освободить вагоны! Предъявите документы!
Лукас спрашивает:
— Можно было свободно ходить туда и обратно? Можно было ездить за границу?
— Конечно. Вы этого никогда не знали. Теперь шагу нельзя сделать, не предъявив документы. И специальный пропуск в погранзону.
— А если их нет?
— Надо, чтобы были.
— У меня нет.
— Сколько вам лет?
— Пятнадцать.
— Вам полагается иметь документы. Даже у детей есть удостоверение, которое выдают в школе. Как же вы уезжаете из города и возвращаетесь назад?
— Я никогда не уезжаю из города.
— Никогда? Вы не ездите в соседний город за какой-нибудь вещью, которой здесь не купить?
— Нет. Я не покидал этот город с тех пор, как мать привезла меня сюда шесть лет назад.
Продавец говорит:
— Если не хотите неприятностей, сделайте себе документы. Сходите в мэрию и объясните, как все получилось. Если вам будут чинить препятствия, спросите Петера Н. Мы с ним из одного города. С севера. Он занимает в партии важный пост.
Лукас говорит:
— Вы очень добры. Но почему у меня должны быть трудности с получением документов?
— Всякое бывает.
Лукас входит в большое здание около замка. Фасад украшен флагами. Множество черных табличек с золотыми буквами указывают названия учреждений:
«Политическое бюро революционной партии»
«Секретариат революционной партии»
«Ассоциация революционной молодежи»
«Ассоциация революционных женщин»
«Федерация революционных профсоюзов»
С другой стороны двери простая серая табличка с красными буквами:
«Акты гражданского состояния — второй этаж»
Лукас поднимается на второй этаж, стучится в дверь с матовым стеклом, над которой написано: «Паспорта».
Мужчина в сером халате открывает раздвижную дверь и молча смотрит на Лукаса. Лукас говорит:
— Здравствуйте. Я хотел бы получить документы.
— Получить новый паспорт, вы хотите сказать? Ваш просрочен?
— Нет. У меня нет паспорта. У меня никогда его не было. Мне сказали, что я обязан иметь документы.
Чиновник спрашивает:
— Сколько вам лет?
— Пятнадцать.
— Тогда, действительно, у вас должен быть документ. Дайте мне школьное удостоверение.
Лукас говорит:
— У меня нет удостоверения. Никакого.
Чиновник говорит:
— Это невозможно. Если вы еще не закончили начальную школу, у вас должен быть ученический билет, если вы студент, у вас должен быть студенческий билет, если вы подмастерье, у вас ремесленный билет.
Лукас говорит:
— Мне очень жаль. У меня нет ни одного из этих документов. Я никогда не ходил в школу.
— Как это так? До четырнадцати лет посещение школы обязательно.
— Я был освобожден от школы в связи с травмой.
— А теперь? Чем вы теперь занимаетесь?
— Я живу своим огородом. Еще я по вечерам исполняю музыку в бистро.
Чиновник говорит:
— Ах, вот вы кто. Вас зовут Лукас Т.?
— Да.
— С кем вы живете?
— Я живу в доме Бабушки около границы. Я живу один. Бабушка умерла в прошлом году.
Чиновник чешет в затылке:
— Послушайте, ваш случай необычный. Мне надо посоветоваться. Я не могу сам принять такое решение. Вам надо прийти еще раз через несколько дней.
Лукас говорит:
— Может быть, дело может уладить Петер Н.?
— Петер Н.? Секретарь партии? Вы с ним знакомы?
Он берет трубку телефона. Лукас говорит ему:
— Меня рекомендовал господин Виктор.
Чиновник вешает трубку и выходит из-за стола.
— Пойдемте. Спустимся на первый этаж.
Он стучится в дверь с надписью: «Секретариат Революционной партии». Они входят. За столом сидит молодой человек. Чиновник протягивает ему незаполненную карту:
— Это по поводу получения паспорта.
— Я займусь этим. Вы свободны.
Чиновник выходит, молодой человек встает и протягивает руку Лукасу:
— Здравствуйте, Лукас.
— Вы меня знаете?
— Вас знает весь город. Я рад, что могу оказать вам услугу. Давайте заполним этот паспорт. Фамилия, имя, адрес, дата рождения. Вам только пятнадцать лет? Выглядите вы намного старше. Профессия? Я пишу «музыкант»?
Лукас говорит:
— Я живу за счет выращенного на огороде.
— Тогда я напишу «садовод», это звучит солиднее. Так, шатен, глаза серые… Политические взгляды?
Лукас говорит:
— Поставьте там прочерк.
— Да. А здесь, как вы хотите написать: «Мнение руководящих органов»?
— Если хотите, поставьте «идиот». Я перенес травму и не вполне нормален.
Молодой человек смеется:
— Не вполне нормальны? Кто в это поверит? Но вы правы. Такая оценка поможет избежать многих неприятностей. Например, военной службы. Значит, я пишу: «Хроническое психическое расстройство». Так годится?
Лукас говорит:
— Да. Спасибо.
— Зовите меня Петер.
Лукас говорит:
— Спасибо, Петер.
Петер подходит к Лукасу, протягивает ему паспорт. Другой рукой он ласково дотрагивается до его лица. Лукас закрывает глаза. Петер берет голову Лукаса в ладони и долго целует его в губы. Он еще минуту смотрит Лукасу в лицо, потом возвращается за письменный стол.
— Простите меня, Лукас, ваша красота ввела меня во искушение. Я должен быть очень осторожен. В партии такие вещи не прощают.
Лукас говорит:
— Никто ни о чем не узнает.
Петер говорит:
— Такие наклонности невозможно скрывать всю жизнь. Я недолго пробуду на этом посту. Я получил его потому, что дезертировал, сдался в плен и вернулся с победоносной армией наших освободителей. Меня отправили на войну, когда я был еще студентом.
Лукас говорит:
— Вам бы нужно жениться или хотя бы завести себе любовницу, чтобы отвлечь подозрения. Вам было бы нетрудно сделать так, чтобы в вас кто-нибудь влюбился. Вы красивый мужчина. И у вас грустный вид. Женщины любят грустных. И потом, вы занимаете прекрасное положение.
Петер смеется:
— У меня нет ни малейшего желания делать так, чтобы в меня влюбилась женщина.
