Нет меня без тебя. Сборник рассказов - Алеха Юшаева
Час. Три. Пять. Всё это время сижу за столом не вставая. По привычке тянусь к месту, где должен стоять стакан с водой. Секретаря нет, и никто не позаботится обо мне. Сохранив один документ, отправляю его на почту директору. Я знаю: эта искусственная барышня с латиноамериканским именем прочитает его только в понедельник утром, когда явится в офис. Колени скрипят, как несмазанные петли в доме страха. Позвоночник хрустит, словно ломаемое дерево. Прошелся взад-вперед. Взял лейку, напитал скучные цветы на подоконнике. Поглазел в окно, где жизнь неслась быстрее скорости пули. Приступил к очередному отчету, неотдохнувший, голодный, раздраженный.
На улице загорались огни, когда я услышал далекий одинокий звоночек. Лифт приехал. Я, обложенный папками, документами, справками, сметами, выглянул из-за горы и встретился с удивленными глазами одного из работников. Парнишка, лет двадцати пяти или шести, русые тонкие волосы, ногти аккуратно подстриженные, штаны со стрелками, неженат, подведомственный не моему отделу. Я склонил голову, возвращаясь к своим бездушным цифровым баранам. Стук черных лакированных туфель отдалился. Кажется, я не один такой безумный. Взял очередную бумагу, приблизил её к лицу. По расплывающимся строчкам понял, что завтра придется снова приезжать сюда. А так хотелось разделаться со всем этим бредом сейчас. Глядя на безобразие, учиненное одним человеком, удивляюсь собственной неопрятности. Упорядочивание листов – занятие муторное и раздражающее еще больше, чем написание отчетов. Когда захлопнул очередную папку, внезапно осознал, что тот парень стоит в дверях и наблюдает за мной.
– Эй. Ты чего здесь?
– Вам нужна помощь? – спросил он робко.
– Нет, сам прекрасно справляюсь.
– Вы уверены?
– Вполне.
Я всегда довольно резок с людьми, если не общаюсь с ними за пределами офиса. В данный момент мне крайне хотелось разорвать весь мир пополам. А он стоит и смотрит. Словно просит, чтобы я разорвал его… то есть заставил работать.
– Ладно. Иди сюда, раз такой трудолюбивый.
Тыкнул ему на стопки бумаг и указал, куда все разложить. Понимающе кивнул и, засучив рукава рубахи, принялся за дело. Затолкав готовые папки, я погладил их по корешку, что было замечено любопытными глазами парнишки. Разрешите, я выпну его сейчас же?
– Вы неважно выглядите, мистер Ливс.
– Попробовал бы ты быть огурчиком на моем месте.
Правда, можно я выкину его из моего кабинета?
Он схватил еще одну стопку и задумчиво посмотрел на нее. Я сложил несколько серых подруг вместе и поднял их на воздух.
– У Вас нет семьи, сэр?
– Чем болтать, лучше бы помог.
Он виновато опустил голову и принял верхнюю маленькую папку. Стало гораздо легче, правда почему-то руки всего равно стонали.
– Спасибо, – мои рассерженные слова утонули в тишине кабинета.
Казалось, чем больше я убирал, тем больше оставалось. Чудеса, да и только. Перебирая лист за листом, я упаковывал их в прозрачные коконы, чтобы завтра достать снова. Захлопнул так сильно, что треск эхом отразился от стены. Парень удивленно поднял глаза. Сидит на корточках, словно последний оборванец. Методично складывает документики – пытается быть хорошим. Засунь себе эту хорошесть, знаешь куда?..
– Куда..?
– Что «куда»?
– Куда деть два одинаковых заявления?
– Нет ничего одинакового. В любом случае, складывай их на место.
Запихнув папку на полку, я готов был поклясться, что на столе всё еще оставалось около десятка картонных сволочей. Однако, повернувшись, я увидел лишь лицо этого парня, которое находилось слишком близко от моего. И через секунду почувствовал теплый, голодный поцелуй. Я запротестовал, оттолкнув его. Руки машинально потянулись вытирать губы, только что целованные парнем. Глядя на безумного офисного работника, пожирающего меня глазами, я отступил, едва не сломав позади полку. Его пальцы медленно потянулись к полосатому галстуку, ресницы опустились, ограждая меня от его взгляда. Я находился в одной клетке со взбесившимся зверем.
– Что ты творишь?
Он не ответил. Только сделал резкий выпад в мою сторону и схватил за запястья. Слабые ноги повиновались силе и шагнули к нему. Не успел осознать, как оказался в расстегнутой рубахе лежа на столе. Столе, покрытом прошлогодними отчетами и справками. Папки, жалкие, забытые, валялись в его ногах. Прекрасно понимая, чего хочет этот монстр, я не мог пошевелиться, не мог сорваться и убежать отсюда. Беззащитный, полуголый, я лежал и растерянно смотрел на него. Даже руки отчаялись прикрывать наготу торса. Крепкие пальцы обвили мою шею и слегка сдавили её. Повелительный взгляд, полураскрытые губы, изучающее выражение лица. И белая полоса живота, и биение крови в ушах, и твердеющая плоть. Почему-то он похож на покорителя всех земель в мире. Наверное, потому что я находился в слабой позиции подчиненного. Что остановило меня выкинуть его?..
– Горячо… – пролепетали его губы.
Не успел задать вопрос, как они прижались к моим, как они припали к шее, груди, поясу. Голос в голове верещал что-то, но кто слушает безумие? Внезапная свобода. Одна рука. Вторая. Так тепло. Ритмично двигаясь, он держал пальцы другой руки на моих губах, не желающих смыкаться. Я был готов укусить их, чтобы он не смел трогать меня, но почему-то вместо этого облизал белую кожу. И услышал тихий стон.
Одежда горкой сброшена у шкафа. За окном – темнота, отражающая все эпизоды, творящиеся в кабинете. Его блестящие страстью глаза. Мое лицо боли. След от мокрой спины. Взъерошенные усталой рукой волосы. Переплетенные ноги. Я чувствую его тяжелое дыхание, пылающее бешеной скачкой сердца, оно оставляет на шее испарины, поцелуи, ожоги. Мои руки скручены, чтобы я не сопротивлялся. Его руки доминируют, ласковые, жаждущие. Он не может удержаться от того, чтобы не дергать во мне струны чувств. Боль медленно сменяется удовольствием: чутко ощущаю внутри себя горячее, чувственное. Чем больше он дает, тем больше я хочу получить. В темноте глаз раздаются сдавленные хрипы возбуждения. Он отпускает меня пленника, дотрагиваясь до алчущей любви плоти. Вольты частыми волнами побежали по телу, сжимая и разжимая пальцы, выдергивая из меня стоны. Сходя с ума, я раскидываю бумаги, лежащие подо мной. Удар папки об стол заставил нас замереть и взглянуть друг другу в глаза. Вижу пожирающие моря и бьющееся в жадности обладания сердце. Я вырываюсь, перехватывая его и инициативу. Не знаю. Не знаю, почему не кричу и не выбегаю. Не знаю, почему продолжаю заглядывать в его глубокие глаза. Не понимаю, почему целую его раз за разом, царапая плечо. Не осознаю, почему держу его сильную ногу. И почему я делаю это. Электричество проходит сквозь меня, и вдали слышу собственный вдох, не похожий ни на один до этого момента. Тугая сила обхватывает меня, сопротивляюсь
