Чэнь Цзячжэнь - Секретные техники Тайцзи-цюань стиля Чэнь
Чэнь Чжушэнь в четверостишии «Воспеваю тайцзи-цюань» («Юн тайцзи-цюань») писал:
«Движение и покой вращаются непрерывно, следуя форме,
Привлекают и наступают, опускают в пустоту – пусть человек придет,
Если не взять из схемы Великого предела,
То где еще взять чудесный механизм, охватывающий все в полноте?»
Когда в мастерстве достигнут этот этап «предельного духовного понимания», дыхание естественно станет соответствовать ритму, а жесткое-мягкое и квадратное-круглое не только будут в готовности, но следы бесформенного также могут быть обнаружимы, и все в образе одной схемы великого предела.
9) Роль внутреннего усилия-цзинь в толкающих руках. Внутреннее усилие-цзинь нэйцзинь хранится внутри (см. 1-ю главу). Это особый термин в школах тайцзи-цюаня, означающий особое «упругое усилие» и «эластичное усилие», вырабатываемое в условиях расслабленной мягкости, когда «духу приятно, а телу спокойно», мысль пронизывает. «В мягком есть жесткое» – это упругое, а в «жестком есть мягкое» – это эластичное усилие-цзинь. Когда говорят: «внутри мягкого есть жесткое – атакой не разрушишь, внутри жесткого нет мягкого – прочности не создашь», то четко различают особенности упругого и эластичного усилий и единство их противоположностей.
Внутреннее усилие-цзинь обладает особенностью, соответствующей выражению: «дух с помощью знания приходит, мудрость с помощью хранения уходит», оно скрывается внутри и не проявляется вовне, постоянно изменяет направленность, следуя движению человека, не теряется и не выпячивается, ни на чуточку не различается, не познается другим, поэтому называется внутренним. Когда оно в полноте, то упругость и эластичности в достаточности. Это своеобразное усилие возникает при сочетании комплекса и толкающих рук. Сущность и перемещение этого усилия, как считает Чэнь Синь, заключается в следующем: посредством мысли ведут ци, легко-легко совершают движение, выпускают в поле пилюли, ведут внутри швов костей (шов кости, как объяснено ниже, – осевая линия кости). Затем из швов костей ведут в мышцы и кожу, пронизывают 4 верхушки (пальцы рук, носки стоп), возвращают в поле пилюли, наматывая, крутят туда-сюда. Легкость, подвижность и округлость у поворотов – и постепенно возникает мягкое, но в то же время утяжеленное, внешне похожее на вату, а внутри напоминающее стальную полосу, некое внутреннее усилие-цзинь. Чем глубже мастерство, тем выше его качество. У Юйжан, получивший от Чэней старую и новую гимнастику, описывает это усилие в таких выражениях: «Вроде расслаблен – нет расслабления, развернусь – не развернусь» (разворачивание чжань, во всяком случае в одном из значений, – продвижение и атака). «Идущая энергия напоминает жемчуг с девятью изгибами: нет мелкого, куда не проникнет», «циркуляция усилия-цзинь напоминает стократную переплавку стали: нет прочного, что не разрушить».
Внутреннее усилие скрытно и бесшумно вращается по спирали, по текучести и подвижности напоминает ртуть. Внешне глядючи, оно легкое, но не плывет колыхаясь. Погружается, но не приходит в оцепенение. Богато стремлениями к наматыванию ваты и к изгибам. Его натренировывают, главным образом, в комплексах. Это крайне тяжелое и в то же гремя крайне легкое, полное подвижности усилие-цзинь. Если в толкающих руках оно отсутствует, то освоив 5 луков тела, овладев органической связью дыхания с накоплениями и выпусками, всё же не сможешь «привлечь так, что не сможет не придти, отпустить так, что не может не уйти». Чэнь Синь говорил: «Однако привлекаешь, но не бьешь, имеешь благоприятную позицию, притягиваешь ее, заставляя наступать, чтобы поразить усилие-цзинь другого. Поражаешь ногу – его усилие-цзинь само рассеивается, всё тело обессиливает. Желает наступать – не получает позицию, желает отступать – не осмеливается. В этом тонкость привлечения и наступления». Источник такого поражения усилия-цзинь в полноте собственного внутреннего усилия, что также объясняет необходимость внутреннего усилия при вращательном движении наматывания. Это имеет отношение и к практике толкающих рук.
Если в толкающих руках опираться только на осязательную чувствительность, но отсутствует простое и легкое усилие-цзинь, которое «предельно мягкое, а потом может стать предельно твердым и жестким», «движут им, как сто раз переплавляют сталь, и нет прочного, что не разрушить», то это всё равно, что в движимом нет движителя, есть легкое оружие, по нет тяжелого. Тогда очень трудно привлечь движение противника и отпустить усилие-цзинь просто. И наоборот, легко быть завлеченным противником.
Такие иньские стороны тайцзи-цюаня, как мягкость, легкость, подвижность, напоминают мелкий дождь на ветру, а такие янские стороны, как жесткость, погруженность, напоминают громовые раскаты. Только когда обе стороны в готовности и используются, можно добиться полноты, увидеть «два смысла Великого предела: есть мягкое – есть жесткое». Янское-жесткое и иньское-мягкое сплавлены воедино без промежуточного, это и есть возвращение двух смыслов лян и в Великий предел. Всегда склоняясь к жесткому без мягкого, потерпишь неудачу в обороне, а склоняясь к мягкому без жесткого, трудно сойтись с сильным врагом. Только двинулся, выровнено выпускаешь легкое-мягкое и тяжелое-жесткое, всюду-всюду можешь управлять центром тяжести противника, принуждая терять равновесие, всюду-всюду можешь преодолевать точки защиты противника и легко переходить в атаку, так что он не знает, откуда придут мои руки. В результате «протянул руку – не видно руки, рука достигла – невозможно идти». Вот тогда можно говорить об искусной руке в гимнастике «Великий предел».
Внутреннее усилие-цзинь, таким образом, широко используется всем телом, здесь смешиваются инь и ян, есть мягкое-преобразование и жесткое-выпуск. Чэнь Синь говорил: «Если мастерство зрелое, идут от большого кольца, отсутствия вовне, создают малое пространство с отсутствием внутри. Не встретил врага – отсутствует, если встретил сильного врага, то внутреннее усилие-цзинь выпускают резко. Это напоминает гром и ветер, сокрушающие сухостой и развеивающие гниль. Тренируясь, можно стать таким».
Если в перенимании, связывании, прилипании и следовании, когда наматывают нить, отсутствует в полной мере внутреннее усилие-цзинь, то в протянутых руках не будет силы. Преобразуя, преобразуешь плохо, выпуская, выпустишь плохо. Думаешь привлечь движение противника – не получится. Следовательно, не сможешь воспользоваться случаем и позой для управления противником. Хочешь преобразовать приходящее усилие-цзинь противника – тоже легко оказаться подавленным с нарушением позы. Так что потеряешь случай, потеряешь позицию, тобой станут управлять. Чэнь Синь указывал: «Если ци не выходит из среднего поля пилюли, то у нее нет корня, и она теряется в беспорядке, что неизбежно ведет к поражению. Это внутреннее усилие-цзинь нельзя не изучать-тренировать, а если в конце концов освоишь, то дух-шэнь поселится в твоей технике».
Внутреннее усилие-цзинь не имеет определенного направления и в то же время имеет его. «Ненаправленность» – это круг, «направленность» – квадрат. Они переходят друг в друга, каждое служит корнем для другого, здесь «жесткое и мягкое – оба достигают и смешиваются в бесследном», легко изменяясь. Однако необходима парность методов: оба смысла Великого предела – жесткое-мягкое, пустое-полное – должны быть в постоянной готовности. Кроме того, только постоянные тяжелые тренировки позволят мастерству проникнуть в тело, и оно будет постоянно утончаться. Если просто повторять «привлечение, наступление, опускание в пустоту», «четырьмя лянами преодолеть тысячу цзиней», но не заниматься, не держать наготове жесткое и мягкое, то, как говорится, «гимнастика без тренировки – сплошная пустота». Так не выдержишь испытания на соревнованиях по толкающим рукам. Чэнь Синь говорил: «Хорошие изменения не имеют формы и не имеют бедности, мастерство отсутствия бедности в стократной тренировке. Не торопясь, но поспешая, станешь истинным канцлером, и только такое можно назвать гимнастикой "Великий предел"».
В толкающих руках при наматывании нити перенимание-связывание-прилипание-следование подвижны. Однако, кроме того, необходим командующий в виде внутреннего усилия-цзинь, который готовит как жесткое, так и мягкое. Это старые принципы тренировки, очень четко определившие смысл Великого предела. Только если в усилии-цзинь наматывания нити есть внутренне протекающее усилие-цзинь, можно добиться «возможности тьму методов объединить в один и разделить один метод на десятки тысяч». Опираешься на способы, но способов бесчисленное множество. Пользуешься одним способом – управляешь одним способом, это все равно что одним ключом открывать один замок. Усилие-цзинь проникает в середину, оно представляет собой вид внутреннего усилия, в котором в готовности и жесткое, и мягкое, единым пронизывают множество, с помощью простого управляют сложным, как будто овладел универсальным ключом. Об этом Ван Цзуньюэ говорил: «Хотя изменений и превращений тысячи тысяч, но единый принцип пронизывает все». Речь идет о внутреннем усилии-цзинь, которое «вроде расслабление – не расслабление», где «тут же изгибание – тут же вытягивание», жесткое и мягкое, пустое и полное всегда в готовности, в перенимании-связывании, прилипании-следовании не теряют макушку. В тайцзи-цюане делается упор на это внутреннее усилие, овладев которым единственным совершишь тьму дел. В оздоровляющих и веселящих толкающих руках нет необходимости говорить о внутреннем усилии-цзинь, но для соревновательных без этого не обойтись.
