Агапея - Булат Арсал
— Я обязательно тебе принесу нашу доченьку. Ты только постарайся вернуться живым, — сказала она вслух, смахивая слезу с лица и всматриваясь в его счастливую улыбку на их свадебной фотографии.
* * *
Шумно заскрипела рация. Пашка вскочил первым, увидев, что Рагнара нет внутри огневой точки, служившей одновременно блиндажом.
— Первый пост на связи, — громко ответил Павел на царапающие слух призывы приёмника.
— Первому посту задача: отправьте без чаепития следующих гостей к тёте Моте. Там баня поспела. Веники и пироги пусть подготовят свои, чтобы с пылу и с жару. Как понял? Повторите!
Павел был посвящён в замысловатый каламбур, который означал следующее: «Следующую колонну без задержки направить на юго-запад, где противник ведёт наступление. Боекомплект и вооружение привести в боевую готовность для немедленного вступления в бой».
Повторив приказ в таком же остроумном стиле, Пашка выбежал на дорогу, чтобы довести задачу до Рагнара. Через десять минут из-за поворота появилась голова колонны — танк Т–90М «Прорыв». За ним ещё один, ещё… Далее, добивая жалкие остатки некогда бетонного покрытия, шли три МТ-ЛБ, несколько «Уралов» с боекомплектом и личным составом. Далеко позади грузовиков следовали заправщики с запасом топлива.
На циферблате часов Рагнара стрелки показывали 19:15. Сложность поставленной задачи в быстром, почти немедленном проходе колонны. Беспокоило лишь то, что до полного захода солнца было не менее часа, то есть техника должна была проходить пока ещё в светлое время суток. Противник достаточно близко, чтобы даже мало-мальский коптер мог донести смертельный груз быстро, уже не говоря о куда более тяжёлой артиллерии. Однако деваться некуда, стоять колонне нельзя категорически.
Обогнав гусеничную часть боевой группы, к Рагнару подкатил зелёный «Патриот», из которого выскочил невысокого роста подполковник:
— Старший группы, начальник штаба сводного батальона подполковник Звездин. Прошу дать последующую ориентировку на движение.
— Капитан Рагнар. Командир комендантской роты. Задача простая, товарищ подполковник. Уходите вправо на юго-западное направление. Надо проскочить как можно быстрее. Через пять километров вам укажут дальнейший маршрут. Растягиваться нельзя. Вы сразу должны выйти на позиции. При наступлении темноты ни в коем случае не включать свет без предварительного затемнения фар красным фильтром.
— Задачу понял, про свет инструктаж получили ещё на старте. — Старший офицер резко махнул танкисту в шлемофоне, сидевшему по пояс в башне в первом танке, и, подбежав ближе к машине, громко добавил: — Трогай вправо на полном ходу! Марш!
Ствол бронированной махины чуть вздыбился вверх, и танк, издавая страшный рёв и выпуская клубы чёрного дыма, покатился в направлении поворота. Подполковник остался стоять, наблюдая и постоянно махая рукой, словно мельница. Добавился рёв остальных танков и тягачей лёгкого бронирования, на которых разместился десант. Сизое облако выработанных газов мощных дизелей покрыло территорию блокпоста, а в ногах возник лёгкий тремор от грохота грозных машин, дико рычащих и двигавшихся, словно стадо освирепевших бизонов, идущих топтать своры бешеных шакалов.
— Ну, вот и ладненько. Вот и хорошо, — начал успокаивать себя Рагнар, когда третий танк с лязгом траков о бетон протащился мимо него.
* * *
— Товарищ капитан, — запыхавшись, с нескрываемым волнением обратился Костин к Рагнару. — Денис, тут проблема.
И протянул рацию командиру.
— Капитан Рагнар, приём, — выкрикнул в трубку офицер и, услышав ответ, побледнел и тут же с встревоженным запалом заорал: — Стоп колонне! Всем в укрытие! Вон из машин!
Комендачи бросились передавать команду по колонне, показывая за спину, куда следовало отбегать личному составу. Технике деваться было некуда, вдоль дорог на полях сапёры даже близко не смотрели мины, которые обязательно ждали своих жертв ещё с марта двадцать второго года. До редких лесных полос ехать было бесполезно. Какая разница, как тебя на мельчайшие атомы разнесёт — на мине или сверху ракетой?
— В чём дело, капитан? — спросил громко недоумевающий подполковник. — Зачем останавливаете движение?
— «Глаза» с передка сообщили, что в нашу сторону с десяток дронов летит. Пытались посадить или сбить, но их было в два раза больше. В общем, молись, подполковник, и вали людей на землю в кювет.
Звездин побледнел, но, взяв себя в руки, побежал к личному составу в грузовиках руководить высадкой в укрытие.
Видимо, понимая, что произошло, механик водитель первого тягача лёгкого бронирования резко дал газу, и машина, прытко пропетляв между «зубьев дракона», начала быстро удаляться в сторону заветного поворота и подальше от рокового блокпоста. За ним рванул второй тягач, повторив такой же манёвр между бетонными пирамидками. Третьему не повезло, и, сделав пару рывков, тягач заглох… Задние двери десантного отделения распахнулись, и оттуда в разные стороны от дороги разбежалось семеро бойцов. Командир машины выбрался из пулемётной башенки и спрыгнул прямо перед открытым люком мехвода. Начал что-то кричать, активно махая и указывая руками в сторону от блокпоста. Механик упрямо помотал головой в шлемофоне и продолжал попытки завести дизельный двигатель.
Бологур, как переживший подобное приключение ещё под Волновахой, прытью побежал до конца колонны, где ещё стояли пять заправщиков. На передок они шли, понятое дело, под завязочку, и костерок мог состояться немалый, и даже очень немалый, такой, что зарево аж в Горловке видно бы стало.
— Братва, поворачивай назад! Мужики, быстрее валите от поста! Дроны летят! Вы — цель номер один!
Перспектива сгореть заживо вразумила водил без лишних слов, и они тут же начали неуклюжие манёвры с разворотом громоздких цистерн на узкой полосе разрушенной трассы. Вдруг что-то заставило Бологура обернуться, и дальше он действовал не раздумывая, словно на оголённом нерве инстинкта самосохранения в секунды страшной безысходности… Он вырвал водителя первой машины из кабины и со всей силы потащил того вдоль кювета как можно дальше от машины и других заправщиков. Водитель следовавшего за первым заправщика последовал примеру Бологура и также рванул от цистерн с горючим топливом. Что делали остальные водители, ни Василий, ни двое отбежавших шофёров видеть уже не могли, так как лежали ничком в глубоком сыром
