Семен Резник - Запятнанный Даль (Сборник статей)

Оскопление по религиозным мотивам имело тоже древние, но иные корни.

В христианстве оно восходит к ложному толкованию одного изречения Иисуса Христа, которое, по Далю, является метафорическим, тогда как приверженцы скопчества понимают его буквально.

В качестве организованной секты, сообщает Даль, скопчество в России оформилось сравнительно поздно, в начале XVIII века, а значительное распространение получило еще позднее, уже при Екатерине II, что, не в последнюю очередь, было связано с политическими катаклизмами времени.

Под пером Даля скопческая ересь предстает своего рода духовной пугачевщиной. Он пишет, что, согласно верованиям скопцов, второе пришествие Иисуса Христа уже состоялось. Он пришел в мир в облике государя императора Петра III, который был рожден не кем-нибудь а девой-императрицей Елизаветой Петровной, зачавшей от Духа Святого. Елизавета царствовала всего два года, а затем, оставив на престоле свою двойницу, удалилась в Орловскую губернию, где поселилась под именем простой женщины Акулины Ивановны и провела остаток жизни в постах и молитвах.

«Эта Акулина Ивановна должна быть лицо действительное, историческое, — отмечает Даль. — Об ней, как должно заключить по всей вероятности, говорится в указе Св. Синода от 7 августа 1734 года, находящемся в полном Собрании Законов, что «в числе осужденных в 1733 году Тайной канцеляриею лиц из Секты, открытой в Москве по доносу разбойника Семена Караулова, была какая-то старица Акулина Иванова, наказанная кнутом и сосланная в Тобольскую Губернию»». (54)

Возвращаясь к непорочно зачатому сыну Елизаветы (Акулины Ивановны), легенда говорит, что в юности он был оскоплен. Когда вышедшая за него замуж Екатерина узнала, что он не способен к супружеству, она его возненавидела и решила убить. Случай представился вскоре после его восшествия на престол. Петр заранее проведал о заговоре, подговорил (или подкупил) часового и поменялся с ним платьем. Когда явились заговорщики, он благополучно скрылся, а убит вместо него был переодетый солдат (по одной из версий, тоже скопец, добровольно отдавший жизнь ради спасения мира Петром-Иисусом). Екатерина тотчас узнала об обмане, но не стала его раскрывать: переодетый солдат был похоронен как император. А спасшийся Петр III, претерпев большие лишения, «прошел всю Россию и разные государства, и наконец, вместе со своим предтечею, каким-то графом Александром Ивановичем, прибыл в Тулу, проповедуя всюду, что он есть истинный Христос, творя чудеса и научая скопчеству, как единственному средству наследия Небесного царствия». (57–58) Схваченный властями, он был под конвоем отправлен в Сибирь, причем, по дороге, гласит легенда, повстречался с Пугачевым. При этой встрече произошел обмен караулами: его караул перешел к Пугачеву, а пугачевский — к нему.

Глава секты, указывает Даль, некто Селиванов, «лицо действительное, двойной самозванец, выдававший себя за императора и Спасителя, в своем «Послании к деткам» подтверждает все сказанное, но величая себя Спасителем, нигде не называет сам себя государем Петром III, предоставляя это своим последователям; уклончиво прикрываясь личиною смирения и уничижения, он говорит: «такой-то пророчил мне, что я буду Бог над Богами и Царь над Царями; но сам от себя подтверждает только первое, как видно из многих мест его приложенного здесь «Послания»» (58–59).

По восшествии на престол Павел I вытребовал сосланного в Сибирь самозванца в Петербург, принял его и спросил, является ли тот его отцом.

«Замечателен без всякого сомнения выдуманный скопцами разговор лже-Христа с императором Павлом… Скопцы затверживают его от слова до слова и передают друг другу наследственно. Ответы самозванца исполнены дерзости. Он называет себя отцом императора, требует от Павла оскопления и, получа отказ, предрекает ему скорую кончину, и потом заключает так: «Я изберу себе слугу, Царя Бога на кругу, а земную царску справу отдам кроткому царю. Я всем тронам и дворцами Александра благословлю, будет верно управлять, властям воли не давать. Я вам истинный Христос. Учители не слабейте, а пророки не робейте. На земле мы порадеем; в небе царством завладеем» и проч.». (70).

(Кротким царем здесь назван Александр I).

Я не намерен пересказывать книгу Даля или давать оценку ее идейно-политической направленности. «Исследование» написано в духе николаевской эпохи, вывод делается жесткий (перекочевал затем к Надеждину): «Это язва, которую можно искоренить, но излечить нельзя» (179).

В то же время в книге очень выразительно показано, как в верованиях скопцов почти зеркально отразились кровавые события тогда еще очень недавней российской истории: события всем известные, но официально не признаваемые. Согласно официальной версии, ни Петр III, ни Павел I, убиты не были, а умерли естественной смертью. (Секрет полишинеля был раскрыт много позднее в лондонских изданиях Герцена). Не в этом ли кроется истинная причина того, что царь Николай посчитал книгу Даля «неудобной» для рассылки даже высшим чинам государства?

В книгу Надеждина затем перекочевали те же факты, но в ней они затушеваны множеством отвлекающих подробностей.

Специалисты, возможно, найдут «Исследование» Даля устаревшим, в чем-то неверным. Но не подлежит сомнению, что для своего времени это был серьезный научный труд, основанный на анализе не только обширного, но надежного, хорошо выверенного фактического материала. Его мог написать человек, глубоко овладевший предметом и наделенный разносторонними знаниями. Например, глава, посвященная методам оскопления, обнаруживает профессиональные познания в медицине, анатомии, физиологии: не даром у автора за плечами медицинский факультет и многолетняя практика лекаря.

Какой контраст с тупым невежеством автора «Розыскания», не говоря уже о полной стилистической несовместимости этих двух книг.

Не менее важна их фактологическая несовместимость, которая легко проверяется.

В «Исследовании» Даля упоминается так называемая ересь жидовствующих XV века и секта субботников, которая, как он отмечает, «вероятно возникла вновь в наше время, а не происходит от еретиков XV века». (7).

Если бы он параллельно писал «Розыскание», то должен был, как минимум, упомянуть об этих двух сектах, хотя и христианских, но, по его представлению, возникших под влиянием иудейства. В «Розыскании» таких упоминаний нет.

В первом разделе «Исследования», где говорится вообще о ересях, несколько выразительных фраз посвящено движению Шабатая-Цеви,[36] лжемессии XVII века, вызвавшего массовое движение среди евреев Восточной Европы, где перед тем прокатилась смертоносная волна погромов Богдана Хмельницкого, сильно обострившая мессианские чаяния. Шабатай-Цеви, психически нездоровый авантюрист, одержимый видениями и сочетавший в себе качества мистика и прохвоста, появился в нужное время в нужном месте. Претерпев множество превратностей судьбы, он кончил принятием ислама, что вызвало шок у его последователей. Движение пошло на убыль, но не прекратилось. Оно распалось на отдельные секты, конфликтовавшие друг с другом, с основным направлением иудаизма и со светскими властями.

«Читая историю сих людей, не знаешь чему более удивляться: их ли дерзости, или безумству тех которые вверяли им свою судьбу, — писал Даль в «Исследовании». — Правда, все они получали воздаяние, равное ужасной степени своих преступлений; но тем не менее пример их был заразителен, и часто из развалин одного лжеучения возникали другие нелепейшие и пагубнейшие. Между сими людьми нужно, во всяком случае, различать два рода лжеучителей: обманщиков и обманутых. Первые сами не верили тому, чему учили других, а пользовались только их легкомыслием для житейских выгод своих; вторые же или были обмануты другими или сами себя обманывали, находясь в некоторой степени помешательства». (3–4)

Как видим, к лжеучению Шабатая-Цеви и лжеучениям, которые возникали из его «развалин», Даль относился крайне негативно.

Если же обратиться к «Розысканию», то там о Шабатае-Цеви нет ни слова, зато можно прочесть: «На прении, которое держали в 1759 году во Львове талмудисты с противниками своими, евреями, не признающими Талмуда, также были рассуждения о том, что кто верит в Талмуд, тот верит и в употребление крови христианской». (22)

«Евреи, не признающие Талмуда», — это сторонники Якова Франка, еще одного лжемессии, чье учение возникло из «развалин» движения Шабатая-Цеви (о чем автор «Розыскания» мог и не знать, но если бы Даль писал эту работу, то он это бы знал). Франкисты возводили хулу на «раввинизм», строчили доносы светским и церковным властям. Если Шабатай-Цеви кончил принятием ислама, то Франк и его сторонники приняли католичество. Под эгидой католической церкви и были организованы «диспуты» во Львове, в которых «талмудистов» принудили участвовать против их воли. Но даже перед лицом злостных обвинителей и пристрастных судей львовский раввин Хаим Кохен Раппопорт сумел доказать абсурдность легенды об употреблении евреями христианской крови,[37] о чем автор «Розыскания» умалчивает.