Борис Чехонин - Журналистика и разведка
Ясно, что с телевидением ничего не выйдет. Зрители просто выключат передачу. Они ждут от «ящика» развлечений, а не напоминания о тяжелых буднях.
Ну а терапевтическое лечение? Мне не раз приходилось бывать в больницах, где врачи пытаются вернуть к прошлой жизни пациентов, приобщившихся к шприцу или опиумной трубке. Мест в них не тысячи и даже не сотни. Дай-то бог, если в Бангкоке наберется эдак сто пятьдесят. В провинции дело обстоит еще хуже. Так что речь вести можно о врачебном эксперименте, а не о действенном лечении сотен тысяч людей. К тому же это сложный, дорогостоящий и длительный процесс. Наркоман приходит в больницу в сопровождении родных и друзей. Его знакомят с порядком лечения, выясняют, насколько серьезно он решился встать на такой трудный путь. Память централизованной компьютерной системы выдает врачу необходимую информацию о пациенте: проходил ли ранее лечение, где, когда, довел ли курс до конца.
Далее следует второй этап — детоксификация в больничных условиях. 45 дней больной получает метадон. С помощью синтетического наркотика, транквилизаторов и психотерапии пациента пытаются заставить позабыть об опиуме и героине. Третий этап — реабилитация. Он продолжается 180 дней. Его цель — при помощи лекарств, медицинских консультаций закрепить результаты, вернуть больному интерес к жизни, научить его вновь решать проблемы реального бытия. Наконец, заключительный, четвертый этап. Он длится около года. Бывший наркоман обязан еженедельно являться к лечащему врачу, встречаться и беседовать с представителями заинтересованных социальных организаций.
После двух лет лечения у врачей появляется надежда: работа проделана не зря. И все-таки титанический труд часто оказывается напрасным. В 70 случаях из 100 наркоман возвращается к пагубной привычке. Причины кризисные житейские ситуации, с которыми он отвык бороться, соблазн со стороны торговцев наркотиками, что уговаривают сделать бесплатный героиновый укол. Как правило, за этим следует смерть. Чтобы поймать кайф, больному при его разрушенной нервной системе требуется все большее количество зелья. И однажды вслед за уколом сверхдозы он отправляется в мир, из которого еще не возвращался никто.
Есть ли третий путь борьбы с наркоманией, задаю вопрос симпатичному мне генералу. Видно по его глазам, как прикидывает он, стоит ли быть откровенным до конца с русским журналистом.
— Если вы не станете обвинять меня во всех грехах, — говорит он, — то, будь моя воля, я бы наряду с ужесточением наказания за торговлю и употребление наркотиков применил сингапурский метод.
— Какой? Ведь там, как и в Малайзии, беспощадно выносят смертные приговоры, не делая никому исключений.
— Я имею в виду начинающих наркоманов. Известно, что основную массу больных составляют молодые люди в возрасте до тридцати лет. При первом же поступлении сведений в полицию о приобщении к пагубной привычке того или иного молодого человека ему устраивается принудительная медицинская проверка. Если факт подтверждается, следует обязательное кратковременное лечение, а затем призыв на военную службу в особый штрафной отряд. Для него начинается тяжелая жизнь, изнурительные каждодневные тренировки, ни одной свободной минуты за исключением четырех-пяти часов сна. Так продолжается около двух лет. После демобилизации штрафник уже не ищет иллюзорного рая. Для него он дома, в кругу семьи. Чтобы не попасть опять на военную службу, бывший наркоман не берет в руки шприц или опиумную трубку. Но у нас, в Таиланде, демократия. Мы не можем позволить себе что-либо подобное.
Остается еще один метод борьбы с расползанием наркотической беды. Генерал придает ему особое значение и ждет от него эффективных результатов. Это разъяснительная работа среди крестьян-производителей опиума и марихуаны, в первую очередь на севере Таиланда и в районах, граничащих с соседней Бирмой, где прочно обосновалась преступная пятнадцатитысячная армия наркотического барона Кхун Са. За его голову официальный Бангкок готов заплатить миллион долларов.
— Если вы по-настоящему хотите познакомиться с этим методом, а заодно и с нашими «недемократическими» способами борьбы, поезжайте в «Золотой треугольник». Я дам команду, чтобы вам показали все. Можно взять вас и на проведение очередной вооруженной акции захвата. Потребуется только расписка, что в случае вашей гибели к нам не будут предъявляться претензии.
После некоторых колебаний я беру предложенный бланк и пишу под диктовку то, что говорит генерал. Страшно вот так ставить на карту жизнь. Но большой соблазн стать свидетелем редкого в журналистской практике приключения побеждает.
— Только прошу вас, господин Иодмани, не сообщать об этом в советское посольство.
— Почему?
— Мне запретят такую поездку или вообще вышлют в Советский Союз.
В заключение интересуюсь, чем же вызвана подобная готовность руководителя бюро. Генерал не скрывает причин:
— Видите ли, проблему наркотиков не решить только силами Таиланда. Необходимо широкое международное сотрудничество. Американцы нам помогают, в том числе и в финансовом плане — полтора миллиона долларов в год. Этого явно недостаточно. Мы обратились недавно к МВД СССР с предложением об установлении рабочих контактов. Ответа до сих пор нет. Возможно, ваши публикации подтолкнут решение проблемы.
Говоря об американской помощи, собеседник не утрирует в политических интересах. В мою бытность в Бангкоке еще в мае 1986 года в Таиланд нанесла кратковременный визит супруга президента США Нэнси Рейган. Цель поездки формулировалась просто — ознакомление на месте с практическим участием таиландского правительства в американской программе противодействия расползанию наркомании, провозглашенной главой Белого дома. То ли в силу занятости, то ли по другим причинам первая леди Америки ограничила свое пребывание знакомством с Бангкоком и встречами с королем и руководителями правительства. Но она пожертвовала в фонд борьбы с наркоманией миллион долларов США.
Прощаясь с Чавалитом Иодмани, думаю: выполнит ли он свое обещание? Генерал оказался человеком слова. Через несколько дней в корреспондентский пункт ТАСС специальный курьер доставляет программу моей поездки в «Золотой треугольник». В ней значится посещение деревень горных племен, местных отделений ведомства Иодмани, лечебниц для наркоманов — и ни строчки об участии в «акции захвата». Ну что же, может быть, к лучшему — не надо подвергать риску жизнь и кривить душой перед редакцией Азии ТАСС, испрашивая разрешение и финансы на далекую многодневную поездку.
Если повезет, маршрут до города Чиангмайя — «Северной столицы» Таиланда — одно удовольствие для автомобилиста. Ровное бетонное полотно ультрасовременного трансазиатского шоссе позволяет держать скорость свыше ста километров. В итоге ты у цели через семь часов. Но чаще на дорогу уходит чуть ли не половина суток. Причина не в одном горном участке пути. Шоссе, особенно ночью, то и дело перекрывают полицейские кордоны.
— Откройте багажник! Выйдите из машины, обыск! Ваши документы! А, русский журналист? Ваши соотечественники пока не доставляют нам серьезных хлопот. Поезжайте, счастливого пути!
Другим водителям везет меньше. Их машины надолго припарковывают к обочине, записывают номера, тщательно осматривают салон и багажник. Ничего удивительного — в Чиангмайе и соседнем Чианграйе находятся истоки чудовищного героинового Стикса, захлестнувшего многие страны. Переправиться через этот поток и вернуться живым и здоровым в наш мир до сих пор удавалось немногим.
На других полицейских кордонах мою машину уже не останавливают. Видимо, предупредили по рации. Издалека слышны автомобильные гудки и звуки, похожие на перестрелку. Знаю, волноваться не стоит. Перестрелка — это треск петард в придорожном храме. Проносясь, водители по традиции, приветствуют Будду гудками. Монахи в ответ поджигают петарды. Учитель, мол, услышал ваши молитвы и обеспечил для вас путешествие без приключений.
Храм — последняя веха на пути в Северную столицу. До нее рукой подать — огромные тарелки спутниковых антенн, череда рисовых полей и красивый город. В нем нет бангкокских небоскребов, модернистских зданий и прочих достопримечательностей столицы. Его очарование в другом — покрытые зеленью горы, древняя крепость, парки, старинный уникальной архитектуры храм Дои Сутеп и университетский городок. Рядом с городом, в горах, королевский дворец, куда в зимнюю пору открыт доступ туристам, курорт Эраван — настоящая земная модель рая с его сказочно красивой палитрой живых цветов, тенистых кущ, хрустально чистой водой речушки и цепью уютных ресторанчиков — это уже не на небесный, а на наш современный грешный манер. Есть здесь и бунгало со всеми удобствами, где можно остановиться на несколько дней и позабыть о мире, что остался в долине. Замечательная возможность отключиться и отдохнуть!
