Андрей Курков - Сколько раз можно вернуться в детство?

Андрей Курков

Сколько раз можно вернуться в детство?

Психиатр на этот вопрос ответит, скорее всего, однозначно и конкретно. Но мне пока психиатр для ответов на мои вопросы не нужен. Мне как-то особенно легко сейчас на душе, словно душе моей от роду лет шесть-семь и она, ничего вокруг не понимая, всему радуется. Все – это море, мороженое, солнце, арбуз, дыня, лимонад или квас.

Я приехал в Евпаторию после перерыва в сорок один год! Даже как-то боязно было подъезжать на машине к городу. Теоретически я его помню. Я знаю, что мы несколько лет подряд снимали комнатку в старом татарском дворе на три семьи переселенцев из Рязани. Наших хозяев звали тетя Люба и дядя Ваня. Дядя Ваня ходил в тельняшке, и я думал, что он моряк. Он был рыбаком, а работал каким-то техником. Мои родители с ними дружили и в конце каждого отпуска договаривались на следующее лето. Цена за койку была стабильная. В узком дворике под виноградными крышами стояли три стола со скамьями. У каждой из трех живших там семей отдыхали по человек пять-семь. На каждом столике во дворе по вечерам резали арбузы и пили вино. Потом, совсем поздно, под садовой лампочкой с жестяным колпаком соседи-отдыхающие играли в карты. Мы спали с открытыми окнами, и я засыпал под «вист», «пас», «мизер» и «марьяж». Слова, тогда не имевшие для меня значения, казались волшебными заклинаниями. Они меня усыпляли. А рано утром топот ног по тротуару за забором проникал в последние кадры сна и готовил меня к очередному солнечно-морскому дню.

Дядя Ваня и тетя Люба уже умерли. Мы с семьей погуляли по старым татарским улочкам евпаторийского центра. Увидели прекрасно отреставрированные караимские кенассы с просторными дворами ожидания, с мраморными плитами, испещренными надписями на иврите. Прошлись по улице Водоразборной, по улице Эфета. Татарские улочки не прямые, а округлые. При этом одна и та же улочка впадает в перпендикулярную в одном месте, а продолжается дальше в другом. Сразу ее продолжения и не увидишь. Так я и потерялся в 1965 году. Решил пройтись один по улице туда и обратно. Туда прошел, а «обратно» не нашел. Зато нашел милиционера и сообщил ему, что потерялся. И сидел в отделении милиции, пока за мной не пришла мать. Как все было раньше просто. Потерянный шел в милицию, и потерявшие туда шли.

Нынешняя Евпатория – самый дешевый и самый семейный курорт Крыма. Городской пляж, как и раньше, доказательство, что отдых – явление массовое и массам отдыхающих нравится лежать одним плотным слоем на мелком песке. От прогулочного морского флота осталось только два теплохода, но к вечеру в море напротив города становятся то пять, то шесть плавучих дискотек.

И это вполне разумно – зачем мешать городу спать. Акации над улицами поднялись на высоту пятиэтажных домов, и гулять по таким улицам даже в жару – одно удовольствие.

Но самым-самым родным оказался евпаторийский трамвай (видимо, я вообще трамваи люблю!). Он одноколейный с «кармашками», в которые заезжает вагончик, чтобы подождать и пропустить встречный.

Я не спрашивал у местных милиционеров, сколько в среднем детей теряется в их городе за день. Я думаю, что все продолжается, как и прежде. Поменялись денежные знаки, поменялись цены, сменились поколения отдыхающих, и вместе с нами идет к морю бабушка Вера из Харькова с внуком Даником, которая помнит, как ее привозили сюда родители перед войной.

Наши дети в Евпатории пока не терялись. Они стараются от нас не отставать, чтобы не пропустить возможности получить мороженое или молочный коктейль.

А вдоль набережной опрятные негритянки плетут за доступную цену всем желающим девушкам афрокосички. Через каждые триста метров стоит тир, где за пятнадцать гривен можно купить 10 выстрелов по пустым пивным банкам. И для молодых загорелых мачо то тут то там видны электронные пеньки, по которым надо со всей силы лупить кувалдой, чтобы узнать, насколько ты физически силен.

Июль 2007