Непрофессиональная Россия: книга о профессиональных непрофессионалах - Руслан Александрович Линьков
При этом ни патриотизм, ни державность, ни даже коммунистические и социалистические убеждения не мешают политической и чиновничьей элите и церковным иерархам использовать технологические достижения «врагов» России (лучшую бытовую технику и шикарные иномарки), покупать квартиры и особняки, а чиновникам — непрерывно повышать себе оклады, красть бюджетные деньги, брать взятки. Наши главные патриоты сегодня — коррумпированные политики и чиновники, наживающиеся на криминале силовики и даже непосредственные представители криминала. Именно они предлагают рядовому человеку, как всегда, потерпеть и подождать «с верой в особый путь России». Может, и простым людям достанется то, что патриоты уже имеют сегодня. Народ, как и всегда, продолжает верить, терпеть и ждать, утешаясь водкой и патриотической риторикой.
Конечно, взрослые люди имеют право на свой выбор — и должны сами нести ответственность за него. Поэтому главная трагедия, которую сегодня несет России русский патриотизм, относится уже не только к настоящему страны, но к ее будущему. В его ксенофобную идеологию, а нередко и в квазипатриотическую криминальную деятельность все более вовлекается молодежь. Лидеры патриотов в своих интересах используют неизбежные в переходный для России период проблемы подрастающего поколения. У многих молодых людей их нереальные амбиции разогреты рекламой и патриотической идеологией, профессионализм низок, будущее неопределенно, а роль старшего поколения как определителя позитивного выбора в их жизни крайне невелика. Патриоты предлагают этим, фактически уже деклассированным членам общества реализовать их фрустрацию в ксенофобную агрессию, придав ей красивую оболочку защиты русского национального достоинства. В результате они готовят молодых людей к роли асоциальных хулиганов-люмпенов и даже прямо превращают их в преступных исполнителей злой воли идеологов. Тем самым эти молодые люди переходят ту границу преступного поведения, когда из маргиналов они превращаются в преступников и одновременно, учитывая незащищенность молодого организма, в алкоголиков и наркоманов. Падает средний возраст преступников и растет число уголовных преступлений (в том числе и насилия над женщинами). Катастрофически растет количество одиноких матерей, неполноценных благодаря пьяному зачатию и брошенных детей, больных венерическими болезнями и СПИДом. В конечном итоге зараженные ксенофобным патриотизмом молодые люди не только теряют возможность играть самостоятельную и позитивную роль в обществе, т. е. быть полноценными профессионалами и законопослушными гражданами, но несут этому обществу прямую угрозу. В то же время для большинства лидеров патриотизма их идеология стала высокооплачиваемым и безопасным бизнесом.
Сегодня прогрессивный рост числа молодых хулиганствующих патриотов, которых поддерживают, обучают, вдохновляют профессиональные ксенофобы, в том числе и представители силовых структур, — одна из самых важных политических проблем России. Большинство молодых людей, попавших в сети патриотов-ксенофобов, фактически уже никогда не смогут стать полноценными гражданами России. Такое воспитание лишает позитивного будущего и все большее число молодежи, а во многом и саму Россию, поскольку с нею прямо связаны ее перспективы.
Элитарные демократы
Возникает сакраментальный вопрос — почему же наши видные политические деятели, приватизировавшие название «демократы», не могут противостоять этому грязному потоку ксенофобного и во многом криминального патриотизма? Увы, они не умеют это делать нормальным образом — путем создания эффективного законодательства. Они готовы только говорить, говорить и говорить. И это одно из главных доказательств того, что их политическое время кончилось. Они пришли в политику как дилетанты и не сумели стать профессионалами. Попробую обосновать свою столь возмутительную с точки зрения людей, которые считают себя нынешними «главными демократами», позицию.
Когда по воле идеалиста Михаила Горбачева и его сподвижников на СССР обрушилась перестройка, для всех нас демократия стала очень ценным, но экзотическим подарком. Мы не знали, что с нею делать, но твердо верили, что демократия — это всемогущий джинн, который в ответ на наши «сезамы» сам принесет нам все свои сладкие плоды. Но оказалось, что демократия — это, прежде всего и главным образом, особая и новая для нас работа. Советский стиль деятельности кардинально отличался от норм в государствах конституционной демократии: низкая технологическая дисциплина и внепрофессиональные способы делания карьеры, завышенные социально-экономические ожидания и низкая личная ответственность. А в результате — крайний дефицит рационального технологического подхода к труду, фактически антитехнологичность.
Максимального развития отечественная специфика достигла в сфере политики. Закрытость реальных интересов и принципов деятельности структур власти (в большинстве случаев и от самих представителей власти) и одновременно декларация во многом взаимоисключающих установок путем назойливой пропаганды и агитации — всему этому сопутствовала система сакральных тотемов и табу советской власти. Она сформировала такую властную психологию, которую большинство ее противников рассматривали как глубокую паранойю. А поскольку главным достижением социализма была принципиальная возможность участия во власти всех, кроме врагов народа, то этой паранойей, в той или иной степени, был болен весь советский народ, в том числе и будущая российская «демократическая элита».
Дефицит позитивного рационального мышления неизбежно был характерен и для интеллигенции, поскольку реальная практика легальной демократии была ей знакома только понаслышке. Еще более далеки от нее оказались благополучные итээры, у которых весь опыт их деятельности был сугубо советским, а связь с демократией сводилась лишь к «кухонному диссидентству». Советская интеллигенция оценивала свои обрывочные и случайные знания о демократии как крайне важные и полноценные. Вместе с тем они опирались на довольно шаткие основания: принцип «запретный плод сладок»; манию приобретения популярных знаний, породившую воинствующий дилетантизм, всходы которого мы пожинаем до сих пор; комплекс интеллигентского превосходства; наконец, почти полная неспособность к конструктивному сотрудничеству — следствие воспитания в административно-командной системе.
Наши вчерашние «кухонные демократы» принесли с собой в постсоветскую Россию собственный советский деловой менталитет и присущее ему несовместимое противоречие между теорией и практикой. Вполне закономерно, что главной миссией нашей «демократической политической элиты» оказалось использование общедемократической патетики, а отнюдь не целеустремленная профессиональная деятельность по развитию реальной демократии. Благодаря такому, сугубо пропагандистскому направлению своей деятельности российская «демократическая политическая элита» сформировалась как страта политических демагогов, а не реальных политиков. Все больше росли ее амбиции, в том числе и материальные, но отнюдь не профессионализм. Деятельность и творчество представителей данной «элиты» вызывает опасения, что они не только плохо знакомы с законодательством стран конституционной демократии, но даже не читали тех законов РФ, которые сами принимали.
Нельзя, конечно, отрицать главные заслуги российских демократов — освобождение России от власти партократии, разрушение идеологического базиса административно-командной экономики, уничтожение железного занавеса и тем самым создание для страны возможности войти в общемировое пространство. Они же добились и свободы слова. Но, увы, свобода слова без развития всех остальных демократических свобод и институтов не смогла стать действенной технологией демократического общества. Сегодня уже смело можно констатировать факт ее скоропостижного ухода из нашей жизни. Весомый вклад в сие печальное событие внесли и
