Дом Виндзоров: Правда и вымысел о жизни королевской семьи - Тина Браун
(Нужно только подождать)
Кейт закрывает сделку
I
В Лондоне Кейт преследовали постоянно. Папарацци караулили ее квартиру в Челси так же, как когда-то следили за юной леди Ди. В хорошие дни Кейт фотографировали выносящей мусор («Плавали, знаем. Девушка Уильяма замарала руки», – писала Evening Standard), а в вечерних новостях показывали, как она ждет на остановке автобус. В плохие дни журналисты вели себя так кошмарно, словно вернулись в девяностые. Кейт могла идти по станции «Паддингтон» или по аэропорту, а вслед ей кричали «Сука!», «Шлюха!», «Эй, шалава, обернись!», рассчитывая вывести из себя, как когда-то Диану. Во время ремонта в доме, расположенном рядом с квартирой ее родителей, один из папарацци заплатил рабочим, устанавливавшим леса, чтобы они передавали ему информацию о ее приездах. По иронии судьбы расследование гибели Дианы началось в октябре 2007 года на той же неделе, когда фотографы погнались за машиной Кейт и Уильяма, которые покинули ночной клуб.
С 2006 по 2007 год Кейт работала на закупках аксессуаров для модной линейки Jigsaw. Ее основательница, Белль Робинсон, рассказала Evening Standard, что, вопреки распространенному мнению, Кейт никогда не получала от Дворца официальной помощи в попытках избавиться от фотографов и целых съемочных групп, поджидавших ее на выходе с работы. «Кейт могла рассчитывать на поддержку только в статусе невесты принца. Да, у нее была возможность обратиться к представителю Уильяма по работе с прессой, но только в том случае, если проблемы носили политический характер и были достаточно серьезными».
На самом деле это заявление не вполне справедливо. Падди Харверсон часто вмешивался в ситуацию, но делал это неофициально. Кейт и здесь проявляла характер. Она обращалась к Харверсону редко и всегда начинала со слов: «Мне не хотелось бы раздувать из этого целую историю, но…» Уильям тоже не оставался в стороне: чтобы защитить Кейт от постоянных угроз вторжения, он, как говорят, потребовал установить в ее квартире тревожную кнопку, которая передавала сигнал напрямую в полицейский участок. В офисе Белль Робинсон говорила ей: «Может, выйдешь через заднюю дверь?» На это Кейт обычно отвечала: «Они же все равно будут гнаться за нами, пока не сфотографируют. Так не проще ли просто выйти и дать им эту возможность, чтобы они отстали?» Робинсон впечатлило то, как девушка справлялась с ситуацией: «По-моему, у нее неплохо получалось одновременно не приваживать прессу и не показывать ей кукиш». Дочери Робинсон, если верить ее словам, «ни за что не захотели бы встречаться с принцем».
Пресса свела личность Кейт к ее нарядам: так обычно и происходит, если улыбаться, но воздерживаться от комментариев. Все, что она надевала, отражалось на моде. Благодаря «эффекту Кейт» с полок, как горячие пирожки, разлетались рубашки с черно-белым принтом от Topshop или украшенные кисточками сапожки от Penelope Chilvers. Она редко покупала то, чего не могли позволить себе обычные британки, и в результате создала образ идеально одетой девушки из поместья по соседству: простые масс-маркет платья, укороченные свитера и короткие юбки. Тот факт, что Кейт пользуется родительскими деньгами, выдавал только неиссякающий ручеек сумочек от Longchamp. Казалось, присущее нашей эпохе стремление «обрести свой голос» ее нисколько не беспокоило: Кейт стала молчаливой иконой уместного стиля. Это расстраивало ее подруг. «Когда после окончания университета мы вернулись в Лондон, здорово было проводить время вместе, – вспоминала ее давняя знакомая в интервью The Observer. – Но очень скоро мы почти перестали видеться с Кейт. Она много времени проводила с друзьями Уильяма, перестав приходить на наши ужины. И мне не кажется, что это был ее выбор».
До устройства Кейт в Jigsaw таблоиды поддразнивали ее из-за отсутствия работы. По словам приближенных, даже сама Королева, понимая, что у этой девушки есть все шансы остаться при дворе, неоднократно намекала: ей стоит найти «нормальную должность» или включиться в серьезную деятельность в благотворительности. Уильям был погружен в армейскую подготовку, а Кейт, казалось, просто плыла по жизни, помогая родителям в их бизнесе. Это давало ей возможность всегда встречать принца, когда он возвращался в Лондон, чтобы развлечься. После экономического кризиса 2008 года Королева насторожилась еще сильнее: ей не понравились фотографии внука и его девушки, сделанные, когда пара выходила из Boujis, ночного клуба в Кенсингтоне, служившего центром притяжения для людей с дурной славой и богачей. «Солдафоны, сбежавшие на выходные, и немного псевдоэлиты», – так журналисты The Observer описали посетителей клуба. Бутылка Dom Pérignon там стоила 360 фунтов.
Источники внутри дворца сообщали, что Королева «прекрасно осознает: образ принца может пострадать, если его девушка не создаст себе репутацию серьезного и самостоятельного профессионала». О решении «проблемы Кейт» якобы велись разговоры с некоторыми «доверенными друзьями». Елизавета несколько раз встречалась с девушкой внука и, по-видимому, сочла ее довольно милой, но не поняла, чем та вообще занимается (скорее всего, это довольно точная передача ее слов с оттенком язвительности). Уильям, обеспокоенный тем, что Кейт начинает обзаводиться репутацией состоятельной неработающей дамы, все-таки уговорил ее найти работу. На собеседовании в Jigsaw, как вспоминает Белль Робинсон, Кейт была «очень заинтересована в трудоустройстве», но сразу предупредила потенциальную начальницу, что ей «нужна некоторая свобода, чтобы иметь возможность продолжать отношения с мужчиной очень высокого положения и подстраиваться под условия, которые не она определяет».
Подобная неприкрытая верность романтической миссии нечасто встречается среди девушек двадцати четырех лет. Пиппа до свадьбы успела завести множество романов, сменить множество работ и пережить множество приключений. А мир Кейт вращался вокруг Уильяма – и только его одного.
В этих отношениях она перегибала палку очень редко. За два месяца до ее двадцатипятилетия в прессе забурлили слухи о помолвке. Супермаркеты Woolworths даже запустили серию сувениров, приуроченных к этому событию. Уильям продемонстрировал преданность возлюбленной, пригласив Кейт и ее родных – вместе с Королевой, принцем Чарльзом и Камиллой – на церемонию выпуска из военного училища, или, как ее еще называют, торжественное построение и парад. Одно из важнейших событий в его жизни должно было состояться в Сандхёрсте 15 декабря 2006 года. Кейт была неотразима: алое пальто поверх черного топа и неожиданно выразительная шляпа от Филипа Трейси, украшенная элементом, напоминавшим антенну в форме сердечка. Миддлтоны сидели в первом ряду. Кэрол в то время как раз бросила курить и всю церемонию жевала никотиновую жвачку, за что получила нелестные комментарии во время трансляции.
Уильям должен был стать вторым лейтенантом Уэльса. Вместе с остальными 223 только что выпустившимися младшими офицерами он прошел маршем перед верховным главнокомандующим – своей бабушкой. Когда он оказался рядом, Ее величество произнесла что-то, и сказанное побудило его на секунду снять маску военного и улыбнуться. Наследник престола ростом под два метра выглядел великолепно в темно-серой форме с красным поясом и белыми перчатками. В руках у него была винтовка со штыком – символ того, что доверенный ему полк из 30 человек заслужил честь нести на параде королевский штандарт. «Вы должны быть отважны и при этом бескорыстны, вести за собой людей и заботиться о них, сохранять уверенность и принимать во внимание множество факторов, – сказала выпускникам Королева. – И все эти качества вам предстоит демонстрировать в самых тяжелых условиях по всему миру».
Специалисты по чтению по губам телекомпании ITV заметили, как после этого Кейт сказала: «Мне нравится военная форма. Это так сексуально».
Перед началом церемонии Уильям передал ей долгожданное приглашение присоединиться к нему на ежегодной рождественской вечеринке, которую Королева устраивала в Сандрингеме. Кейт, словно шляпка от Филипа Трейси придала ей уверенности, ответила, что не может появиться на таком важном семейном мероприятии без кольца на пальце, и отказалась от приглашения. Уильям встретил ее ответ молчанием.
Кейт отправилась в Шотландию к родителям, которые сняли на праздники дом в Пертшире. Планировалось, что после Рождества в Сандрингеме Уильям приедет к ней на новогодние выходные. Легко представить, как Кэрол стремилась достойно встретить наследника престола на праздновании Нового года у Миддлтонов и, конечно же, щебетала на званых ужинах «к северу от границы», что двадцатичетырехлетний принц скоро будет вместе с ними держаться за руки и петь «Auld Lang Syne».
Но он не приехал.
Кейт не приняла его приглашение в Сандрингем, и Уильям воспользовался возможностью
