Борис Чехонин - Журналистика и разведка
Прежде чем войти в самолет, человек, известный «в миру» как Ачарья Раджниш, на секунду обернулся и бросил прощальный взгляд на тех, кто остался внизу, — там, на закованном в бетон кусочке индийской земли. Запоздавший пассажир явно понимал: ох не скоро ему суждено возвратиться в Бомбей, если суждено возвратиться вообще. О том, что расставание с родиной предстоит всерьез и надолго, свидетельствовали и 12 тонн его багажа, и машина «роллс-ройс», также погруженная в самолет.
Ну что же, окончен индийский период жизни. Быть может, в Америке повезет больше. Тем более что к переселению в США проведена немалая подготовка. Посланцы пророка, объединенные в «Раджниш траст фаундейшн», приобрели в Антилоне, штат Орегон, земельный участок размером в 6300 гектаров. Там с подлинным американским размахом они решили создать «вселенскую общину», где смогли бы найти приют сто тысяч последователей живого бога. И все-таки мысль о позорном бегстве никак не хотела оставлять. Бегство не только от родины — от самого себя, от учеников, которым обещал создать счастливую жизнь в Индии.
Ачарья Раджниш уже успел обосноваться на американской земле, а индийская пресса все никак не могла расстаться с вопросом о причинах бегства пророка бывшего университетского профессора философии, а затем создателя новой религии. Большая часть газет продолжала придерживаться версии о причастности Раджниша к деятельности ЦРУ. Индийским органам безопасности, мол, стало известно, что его секта, злоупотребив законами о свободе вероисповедания, стала удобным легальным прикрытием для подрывных акций американской агентуры. Как выяснилось, во главе треста Раджниша состоял не сам «живой бог». Всеми делами финансовой империи руководила группа калифорнийских дельцов. Короче, если идол и был индийским, то управление — американским. И, наконец, большинство членов секты составляли американцы. Не случайно пророк предпочел уехать в Америку, а не в другую страну.
Итак, кто же он, Раджниш — агент ЦРУ или просто ловкий авантюрист, рассчитывавший с помощью «нового учения» выпотрошить карманы ближних? Его судьба в Соединенных Штатах подтвердила мое мнение, что сам Раджниш не имел отношения к американской разведке. Единицы из паломников ашрама — да, но не он сам. В Америке к нему проявило самый активный интерес ФБР. Причин для такого внимания оказалось более чем достаточно. Фантастически быстро росли доходы главы треста, на территории созданного им «города» Раджниш пурама обнаружили нелегальные склады оружия, лабораторию по производству наркотиков и многое другое, что являлось вопиющим нарушением американских законов. ФБР оказалось вынужденным возбудить уголовное дело против секты. Раджниша обвинили в 35 преступлениях, каждое из которых каралось минимум пятью годами тюрьмы. Но у индийского «гуру» имелось достаточно средств, чтобы нанять самых лучших адвокатов. Это помогло ему отделаться 300 тысячами долларов штрафа, десятью годами условного тюремного заключения и высылкой из США. Его обязали покинуть страну в течение пяти дней.
Поколесив по миру, он понял, что его нигде не ждут. Ряд азиатских стран вообще отказались разрешить ему даже временный въезд. Оставалось одно — вернуться на родину, что он и сделал в 1987 году, обосновавшись снова в пунском ашраме.
…Политика внутренняя и внешняя, отношения с СССР, деятельность американских спецслужб — вот тот небогатый выбор сообщений, которых в первую очередь ждал из Индии ТАСС. Как мы, его корреспонденты, завидовали журналистам газет и особенно профессиональным индологам! Они имели блестящую возможность поднимать огромный пласт иных тем, которые по-настоящему были интересны для читателей. Одной из самых ярких звезд на этом небосклоне была в наше время известный индолог, писательница и путешественница Людмила Васильевна Шапошникова. Во время пребывания в Дели она обычно заходила в отделение ТАСС, здесь работали ее ученики и поклонники. Лично я поражался этой женщине, ее энергии, любви к стране, ставшей ее второй родиной, писательскому таланту. Очерки и книги Людмилы Васильевны мы читали запоем. Они раскрывали нам иной мир — мир яркой, самобытной страны, у которой нет аналогов на земном шаре. И что удивляло не меньше — это энтузиазм писательницы. Часто она не имела достаточных финансовых средств, но все равно предпринимала порой рискованные путешествия в самые отдаленные уголки Индии, часто даже пешком. В советские времена мне была знакома только еще одна такая рискованная женщина-писательница — Мариэтта Шагинян, которая в качестве корреспондента «Известий» на мизерные суточные колесила по миру. Но районом ее путешествий была отнюдь не Индия, а Европа, в основном Франция.
У нас была другая судьба. Вот и на сей раз в Бомбее меня ждали не просто темы наркотиков и индийского кино, а американское участие в первой и второй областях. Как тут не вспомнить слова Раджива Ганди, которые я услышал от него в самолете во время предвыборной поездки на юг: «Не особенно рвусь в политику по одной причине — политика грязное дело». Я бы добавил: и журналистика иногда тоже, и не только в бывшем Советском Союзе!
«Генеральское» звание в журналистике
Около пяти лет в Индии. Сколько ярких впечатлений о прекрасной дружественной стране! Чтобы попытаться рассказать подробнее, следует написать о ней специальный фолиант. Но время упущено, в семьдесят не мечтают о творческих подвигах. Позволю себе добавить к сказанному всего несколько слов. Двадцатое столетие отмечено тесной дружбой России и Индии, главным образом в советские времена. История вряд ли одобрит многое, что ради подобной дружбы сделало советское правительство. Миллиарды долларов были выброшены на ветер. Впрочем, не только в отношениях с Индией. Вспомните Индонезию, Египет, Кубу, Китай. Эти огромные средства можно было использовать для резкого подъема жизненного уровня, развития экономики, сельского хозяйства в собственной стране. Мы хотели выглядеть эдакой Советской Америкой, которая может бороться за первое место в мире с Америкой Капиталистической. Памятен лозунг хрущевских времен — «догнать и перегнать Америку». Советский народ прореагировал на него известной поговоркой: «Америку мы догоним, но перегонять не станем — голый зад увидят». Но в дружбе с Индией присутствовали и выгодные нам моменты, о них широко известно. Что сейчас? У ельцинской России были друг Билл, друг Гельмут и даже появился японский друг. Не было только прежнего индийского друга. Мудро ли выбросить кошке под хвост десятилетиями складывавшуюся дружбу с Индией? Что, нам нужны лишь богатые друзья, у которых наш президент, а заодно и мы с ним, будем на побегушках или, точнее, в роли «шестерок»? Похоже, при Путине здравый смысл начинает возобладать. Первые крупные шаги в этом направлении сделаны. Вопрос лишь в том, последует ли их продолжение, станет ли развитие дружественных отношений с Дели одним из основных направлений российской внешней политики, или это разовый жест, который вскоре будет забыт?
Но переключимся из сфер высокой политики к судьбе рядового тассовского журналиста. Пора возвращаться в Москву. Не всякому молодому и здоровому человеку суждено выдержать климат Индии. Тем более когда тебе за пятьдесят. Да и новый генеральный директор ТАСС Сергей Александрович Лосев заверяет: «Твой реабилитационный курс закончен. Разве не свидетельство тому новый орден и звание „Заслуженный работник культуры РСФСР“?» А тут еще дети, им предстоит поступать в институты. Нужны репетиторы, хваленая советская средняя школа даже отличнику не дает гарантии попасть в выбранный вуз.
Теперь уже редко, но все же порой, проезжая мимо здания ТАСС на Тверском бульваре, я вспоминаю и своих былых руководителей и боевые журналистские годы в первой половине 80-х. Телеграфному агентству подчас везло — возглавлять его иногда поручали способным людям. Должность генерального директора ТАСС — официального правительственного информационного агентства в то время великой державы — была явно не для «блатных». Слишком хлопотное и ответственное место, где легко упасть с номенклатурного Олимпа. Сергей Андреевич Лосев был как раз из породы «рабочих лошадей». Всю жизнь проработал в ТАСС, много лет возглавлял отделения в США, не стремился прорваться в высшие эшелоны власти. За обычной заурядной внешностью скрывались и острый ум, и журналистский талант. Он предложил мне несколько должностей на выбор, в том числе с кремлевской поликлиникой и больницей. Последняя была очень удобной в чисто житейском плане, но практически административной. Жена сказала: обойдемся и без «кремлевки», выбери лучше творческую работу — к чему быть чиновником от журналистики? Так я стал политическим обозревателем ТАСС. Назначение на эту должность утверждал Отдел пропаганды ЦК КПСС. Принимая меня в своем кабинете на Старой площади, заведующий отделом не преминул подчеркнуть оказанную мне честь.
