Стаффан Скотт - Династия Бернадотов: короли, принцы и прочие…
14 мая 1948 года было провозглашено Государство Израиль, и в грянувшей войне израильтяне закрепили и расширили свою территорию. Мало-помалу настал мир, настал потому, что арабские страны поняли: развязанная ими война безнадежно проиграна, по крайней мере на этот раз; и обе уставшие от войны стороны были только рады достичь «мира» любой ценой. Но это было много позже. Когда Фольке Бернадот прибыл в Палестину, конфликт как раз начался — набирающий скорость товарный состав, который ничто не остановит.
Вдобавок Фольке Бернадот фактически являлся лишь половиной парной упряжки, которую весьма хитроумно задействовала ООН. Графа Бернадота, человека королевского рода, привыкшего как к обстановке элитарных салонов, так и к разрухе израненной войной и разваливающейся Германии, с его королевским престижем и вполне заслуженной славой героя человечества, с его уверенностью в себе и авторитетом, дополняла крупная фигура — американец д-р Ралф Банч[190]. Один шведский журналист, в ту пору очень молодой, имя которого мы по соображениям милосердия называть не будем, описывал Банча как «кругленького невысокого чернокожего профессора, симпатичную пешку в мозговом тресте Бернадота». На самом-то деле как раз Банч и был мозгом в означенном тресте. Эти два очень разных человека подружились и успешно сотрудничали, однако первый разработанный «исходный документ», ставший для Бернадота гибельным, подготовил именно Банч. И убийцы Фольке Бернадота, по их словам, понимали, что «застрелили не того». Но «не тех» стреляли постоянно; многие из команды Фольке Бернадота погибли от пуль, гранат и фугасов.
Фольке Бернадот прекрасно сознавал, что живет в долине смертной тени. Когда он в последний раз ехал в Израиль, то, как говорила его жена, боялся как ребенок. Вечером они на коленях молились Богу. Добрый скаут, он обсудил с нею все практические меры касательно похорон, к которым она должна быть готова, если его убьют. Если сопоставить ее рассказ о его смертельном страхе, о понимании опасности, с каким он жил, и рассказы других о его оптимизме, бесстрашии и спокойствии, то отчетливо видишь, сколь необычайным человеком все ж таки был Фольке Бернадот.
Исходный документ, или «первый план Бернадота», оказался катастрофой. Банча упрекать незачем — причиной фиаско означенного плана стало в первую очередь то, что никто не мог предвидеть, что немногочисленное еврейское население (около семисот тысяч человек) выкажет такую силу перед лицом объединившихся арабских стран с населением если не в сто, то в пятьдесят раз больше. План разрабатывали в расчете на маленькую, слабую еврейскую сторону, а не на Давида, который в схватке сразил Голиафа.
Вот почему план содержал пункты вроде того, что Иерусалим останется у арабов. Это и многое другое возбудило среди евреев лютую ненависть к Фольке Бернадоту.
Наряду с крупной еврейской «организацией самообороны» Хаганой, которая позднее трансформировалась в армию Израиля, существовали две нелегальные, подпольные террористические организации — «Иргун», насчитывавшая 1000–2000 членов, и «Лехи», насчитывавшая 100–200 членов, возможно, максимум 400. «Лехи» представляла собой наиболее непримиримую группировку, в Швеции она известна под названием Лига Штерна, по имени своего создателя, польского еврея Авраама Штерна, погибшего в 1942 году в стычке с английскими солдатами.
Террористическую организацию «Иргун» возглавлял Менахем Бегин[191], а в руководстве «Лехи» состоял Ицхак Шамир[192]. В ту пору оба находились на нелегальном положении и (более или менее энергично) разыскивались «официальной» израильской полицией. Много-много позднее оба они побывают на посту премьер-министра Израиля.
Обыкновенно террористы отличаются достойной подражания целеустремленностью и чудовищно скверной способностью к политическому анализу — чем больше идейного пыла, тем хуже анализ. «Лехи» не составляла исключения. Штерн пытался наладить сотрудничество ни много ни мало с Гитлером, а его преемник Ицхак Шамир впоследствии недвусмысленно заигрывал со Сталиным и порой высказывался прямо как член Коминтерна.
Весь Израиль презирал и ненавидел Фольке Бернадота за его план, который, собственно, был лишь «исходным документом». «Лехи» решила убить Бернадота.
Штаб Фольке Бернадота располагался на Родосе. Выезжая в Израиль, он очень тщательно следил, чтобы весь ооновский персонал, и он в том числе, был без оружия. В принципе решение совершенно правильное, хотя не в последнюю очередь стоившее ему жизни. «Лехи» проведала об этом, что, понятно, весьма облегчило организацию убийства. Достаточно было нескольких террористов, которые, сидя в джипе, подкараулили ооновские машины. Террористы остановили конвой, высмотрели Бернадота и застрелили его. Французский полковник Андре Серо, находившийся в той же машине, бросился вперед, попал на линию огня и тоже погиб, хотя намерения убить его террористы не имели.
С политической точки зрения убийство, по-видимому, ничего не значило для той проблемы, которая интересовала террористов. Наоборот, глупая и отвратительная акция вызвала бурю возмущения, без которой вновь созданный Израиль предпочел бы обойтись. Важным последствием убийства и дальнейших событий, как говорят квалифицированные эксперты, явилось и то, что Израиль привык игнорировать реакцию окружающего мира. Хотя такое развитие было все равно неизбежно, учитывая истребление Гитлером шести миллионов евреев, обращение англичан с еврейскими беженцами и бессилие ООН в палестинском конфликте.
И шведское, и израильское дознание впоследствии пришли к выводу, что полиция молодого израильского государства действовала в розыске убийц Фольке Бернадота весьма вяло. Те, что были схвачены, после суда сидели в тюрьме недолго.
В более широкой перспективе можно сказать, что израильское руководство вело себя умно. В стране существовало несколько сотен наглых террористов, сформировавшихся в то время, когда евреи в Палестине были отданы на произвол британских властей. Если бы только что созданное Государство Израиль начало на них охоту, то не миновать бы насилия, кровопролития и раскола, тогда как ситуация отчаянно требовала максимального единства. Могла вспыхнуть настоящая гражданская война. Хотя Давид Бен-Гурион[193] и израильское руководство искренне осуждали отвратительный акт, они были практичными политиками и считали, что снисходительность может утихомирить террористов. Конечно, Израиль бы только выиграл, прекрати они террор сразу, с провозглашением государства, но этого достигли лишь через несколько месяцев, и Фольке Бернадот стал невинной жертвой опоздания. Шведские власти, очевидно, приняли такой ход мыслей, но не королевский дом — по более чем понятным причинам. Фольке Бернадот был крестным отцом Карла XVI Густава; отец короля, принц Густав Адольф, дружил с Фольке Бернадотом, и многие считали, что Фольке Бернадот при его общепризнанно добрых отношениях с прессой учил неуклюжего Густава Адольфа общаться с журналистами и прочим миром. Но, увы, Густав Адольф погиб за год до смерти своего ментора Фольке.
Человек, застреливший Фольке Бернадота, Йошуа Коэн, позднее стал мирным членом кибуца. Уйдя из активной политики, Давид Бен-Гурион поселился как раз в этом кибуце и близко познакомился с Йошуа Коэном. Рослый экс-террорист практически стал телохранителем отца Израиля. Страна ощущала себя осажденной крепостью, а в таких обстоятельствах отношения между людьми складываются на иных условиях, нежели в мирной, не затронутой войной стране вроде Швеции. Хотя симпатизирующий Израилю, единственной действующей демократии в этом регионе, может лишь покачать головой, размышляя об убийстве Фольке Бернадота и о том, что последовало дальше. Что ж, в мировой истории полным-полно бессмысленного насилия и трагических жертв — жертв порою случайностей, порою преступных людей, полагающих себя вправе вершить правосудие. Однако особый трагизм присущ убийству честного человека, который тремя годами ранее с риском для собственной жизни в последнюю минуту спас множество евреев от злодеяний нацизма.
В мае 1995 года, через сорок семь лет после убийства, сыновья Фольке Бернадота — Фольке и Бертиль — посетили Израиль, и министр иностранных дел Шимон Перес[194] от имени государства принес официальные извинения семейству Бернадот. Принцесса Кристина, которая, как некогда Фольке Бернадот, занимает пост председателя шведского Красного Креста, тоже присутствовала при сем. Шимон Перес выразил надежду, что теперь вопрос «исчерпан».
Рал фу Банчу в 1948 году пришлось взять миссию Фольке Бернадота на себя; из уважения к памяти друга он избегал титула «посредник», но в 1950-м удостоился Нобелевской премии мира за тот «мир», какого — чудо из чудес! — сумел достичь. Д-р Банч скончался в 1971 году, будучи значительной фигурой в освободительном движении американских негров.
