Альфонс Эскирос - Эмиль XIX века
Ты, мнѣ кажется, сомнѣваешься самъ на счетъ ея прошлаго, потому что ты мечтаешь вырвать ее изъ бездны. Это великодушная мысль, которую литература нашего времени ввела въ моду. Боже меня сохрани ронять честь женщины, утверждая что ошибки прошлаго не исправимы. Я допускаю, согласно твоимъ словамъ, что любовь можетъ изгладить нѣкоторыя пятна; но однако много ли видѣли примѣровъ возстановленія падшей женщины? Отдалъ ли ты себѣ вполнѣ отчетъ во всѣхъ трудностяхъ твоего великодушнаго предпріятія? Въ этой роли искупителей, которую принимаютъ на себя съ такой легкостью наивные молодые люди, часто болѣе самообольщенія и самолюбія чѣмъ истиннаго желанія спасти женщину. Неужли думаютъ что падшіе ангелы не имѣютъ также гордости? Сколько силы и деликатности души нужно человѣку, чтобъ никогда не унизить ту, чьи ошибки онъ взялся исправлять.
Тебѣ ли въ твои годы, имѣть настолько мужества, чтобы скрыть ревность, такъ какъ для женщины, которая не всегда была чистой, ревность есть упрекъ. Владѣешь ли ты настолько собой, чтобы прикрыть раскаяніе, часто даже сомнительное, уваженіемъ, которое принадлежитъ безупречной жизни? Если же нѣтъ, то оставь борьбу; иначе ты только еще больше уронишь ту, которую хочешь поднять. Многія матери стали бы говорить со своими сыновьями совсѣмъ другимъ тономъ, упрекали бы ихъ и старались бы испугать ихъ же безуміемъ. Посторонніе съ другой стороны увидѣли бы во всемъ этомъ только начало любовнаго приключенія, пошлой студентской шалости. Эхъ! прибавили бы они, улыбаясь, молодость! Я знаю что ты искренно чувствуешь все, о чемъ ты писалъ, иначе ты не повѣрилъ бы мнѣ своей тайны.
Я отвѣчаю тебѣ также искренно. Я боюсь только, чтобы ты не былъ обманутъ пылкимъ воображеніемъ, очень естественнымъ въ твои годы. Говорятъ, что никто безнаказанно не можетъ играть въ любовь. Если она не возвышаетъ человѣка, то унижаетъ его.
Я тебѣ больше ничего не скажу. Мы получили извѣстіе изъ Перу. Купидонъ и Жоржія намъ пишутъ, что много думаютъ о тебѣ и Лолѣ.
Скажу тебѣ также, что Лола мечтаетъ выбрать себѣ профессію. «Я хочу добиться независимаго положенія, сказала она мнѣ однажды, для того, чтобы»….
Сказавъ эти слова, она покраснѣла и убѣжала въ свою комнату.
Мнѣ кажется, что я угадала ея мысль.
Женщина безъ состоянія и безъ положенія въ свѣтѣ не свободна; когда она выходитъ замужъ, она, въ большинствѣ случаевъ, пріобрѣтаетъ положеніе. Гордая душа Лолы возмущается противъ. этой необходимости. Она желаетъ имѣть возможность сказать тому" кого она полюбитъ. "Я могу тоже жить своимъ трудомъ; если я посвящаю себя вашему счастью, то это потому, что васъ люблю".
Прощай, милое дитя сердце мое всегда будетъ открыто, для твоихъ горестей.
Посылаю тебѣ поцѣлуй неизмѣнной любви, поцѣлуй матери.
V
Эмиль своему отцу
Боннъ, 10-го Іюня 186…
Ты просишь извѣщать тебя о моихъ занятіяхъ.
Залы университета, зданія совершенно новаго, открыты лѣтомъ. отъ семи часовъ утра до часу по полудни, и отъ трехъ до шеста часовъ. Лекціи профессоровъ раздѣляются на частныя и публичныя; первыя, конечно даровыя, за слушаніе вторыхъ студенты платятъ по 50 франковъ за шесть мѣсяцевъ.
Какъ и всѣ нѣмецкіе университеты, бонскій раздѣляется на четыре факультета. Юридическій, философскій, медицинскій и богословскій. Къ каждому изъ этихъ факультетовъ причисляются различныя отрасли познаній, которыя преподаются спеціалистами,
Намъ предоставлена полная свобода въ употребленіи нашего времени, такъ какъ никто не контролируетъ, наше поведеніе. Я помню, ты мнѣ часто говорилъ, что единственная дѣйствительная дисциплина — та, которую мы сами налагаемъ на себя. Профессора нашего университета всѣ люди очень ученые; но мнѣ часто стоитъ большаго труда слѣдить за нитью ихъ мыслей. Во первыхъ, эти мысли сами до себѣ не всегда, какъ мнѣ кажется, бываютъ ясны; во вторыхъ мнѣ болѣе чѣмъ кому либо трудно понимать ихъ, такъ какъ я не привыкъ думать по нѣмецки. Но что меня болѣе всего удивляетъ такъ это ничтожность платы, которую получаютъ эти знаменитые ученые, если судить по ихъ скромной наружности, образу жизни и потертому даже грязному платью. Эта бѣдность меня трогаетъ и увеличиваетъ то уваженіе, которое внушаютъ ихъ познанія. Я вижу въ нихъ людей, которые служатъ наукѣ, не рада богатства и матеріальныхъ наслажденій, во ради высшаго наслажденія, которое она доставляетъ уму. Одни говорятъ свои лекціи; другіе, по большей части, читаютъ ихъ по тетрадямъ. Студенты же слушаютъ и записываютъ.
Долженъ ли я домогаться отвѣта? или напротивъ, не отказать ея ли мнѣ поднять завѣсу, скрывающую отъ меня вѣчность, и обратиться исключительно къ позитивнымъ выводамъ науки……
Болѣе чѣмъ когда нибудь я нуждаюсь въ твоихъ совѣтахъ и знаніи. Кого кромѣ тебя могу я просить быть моимъ руководителемъ?
Всѣ студенты университета учатся владѣть оружіемъ. Въ этомъ я слѣдую ихъ примѣру и отдаю часъ или два въ день фехтованію. Это упражненіе превосходно для развитія членовъ. Сверхъ того меня увѣряютъ, что хорошихъ бойцовъ всего рѣже вызываютъ на поле дуелей, и не готовясь въ рыцари святаго Георгія, я бы желалъ оказать успѣхи въ фехтовальномъ искуствѣ, хотя бы дли того, чтобы избавиться отъ частыхъ вызововъ на дуель.
Вызовы между студентами здѣсь очень часты; дерущіеся бываютъ иногда ранены; вр, благодаря Бога, рѣдко случается, чтобы они бывали убиты. Они отдѣлываются царапинами на лицахъ; шрамы, часто страшные, служатъ и между студентами, и въ глазахъ прекраснаго пола почетнымъ отличіемъ.
VI
Эрізмъ Эмилю
12-го августа 186…
Ты отгадалъ мои намѣренія: я хотѣлъ, чтобъ ты самъ былъ судьею въ дѣлѣ своихъ убѣжденіи. Обыкновенно это бываетъ на оборотъ. Не успѣетъ ребенокъ родиться, какъ ужъ его родители опредѣляютъ весь складъ его убѣжденій.
Подъ тѣмъ предлогомъ, что онъ еще не въ состояніи имѣть собственнаго голоса, родители берутъ на себя трудъ высказаться за него. Но тутъ представляется вопросъ: даровавъ жизнь другому существу, слѣдуетъ ли отнимать у него свободу? Разность чувствъ и мыслей запутываетъ въ наше время еще болѣе отношенія домашнихъ авторитетовъ и порождаетъ несогласіе въ семействѣ. Очень часто въ религіи отецъ отвергаетъ то, чему вѣритъ мать. Что же выйдетъ изъ ребенка, поставленнаго между этими двумя вліяніями? Онъ будетъ олицетвореніемъ нашего вѣка: т. е. существомъ нерѣшительнымъ и слабымъ. Сколько встрѣчается людей, которые составляютъ себѣ убѣжденія изъ обрывковъ самыхъ разнородныхъ вѣрованій и идей. Другіе дѣлаются скептиками, не переставая быть суевѣрными, Во всемъ безсвязность, противорѣчіе, хаосъ. Благодаря Бога, ты не зналъ этихъ испытаній. Какъ и всѣ другіе, я имѣю свои убѣжденія о религіозныхъ, или философскихъ доктринахъ, раздѣляемыхъ людьми. Мои образъ мыслей не обязываетъ тебя ни къ чему, и ты не долженъ руководиться имъ. «Чти отца твоего и мать»; но слушайся только своей совѣсти. Ты свободенъ, слѣдовательно, самъ долженъ искать истину со всѣмъ жаромъ мужества и безпристрастія.
Въ настоящее время ожидаютъ отъ науки разрѣшенія многихъ философскихъ вопросовъ. Трудно сказать къ какому заключенію придетъ наука; но я твердо вѣрю, что она избрала лучшій путь для достиженія истины — путь анализа. При настоящемъ положенія знанія, наука еще не выработалась на столько, чтобы дать намъ объясненіе на эти вопросы. Мы допускаемъ, что физіологія, не смотря на множество противорѣчащихъ истинъ, можетъ дать намъ нѣкоторое понятіе о человѣкѣ; мы видимъ, что геологія, при всемъ обиліи гипотезъ и догадокъ все же открываетъ отдаленную перспективу происхожденія жизни. Тѣмъ не менѣе, точныя науки до сихъ поръ еще не открыли ни одной изъ тѣхъ первичныхъ причинъ бытія, которыя наиболѣе привлекаютъ любопытство юношескаго разума. Люди науки возражаютъ, что этими вещами нечего и заниматься, такъ какъ онѣ никогда не будутъ постигнуты человѣческимъ разумомъ; что знаніе имѣетъ свои границы. Но неужели опытъ нѣсколькихъ тысячелѣтій можетъ опредѣлить границы нашего возрастающаго развитія? Но опустивъ завѣсу надъ неизвѣстнымъ мы не усыпимъ пытливость человѣческаго ума. Я не знаю слабость ли это или сила человѣка, но онъ не легко примиряется съ невѣжествомъ. Нѣтъ спора, что было бы очень легко избавиться отъ мучащихъ насъ вопросовъ, признавъ ихъ неразрѣшимыми. Все живущее стремится развиваться, но изъ всѣхъ органическихъ существъ, только одинъ человѣкъ стремится возвыситься мыслію надъ матеріальными нуждами. Какъ бы ни называли это стремленіе — религіознымъ инстинктомъ, исканіемъ идеала, во всякомъ случаѣ потребность его существуетъ. Я не вижу какая выгода можетъ заключаться въ стараніи подавить его искуственнымъ презрѣніемъ. Кто можетъ вырвать это стремленіе изъ поэтическихъ душъ? Влеченіе туда, за предѣлъ познаваемаго — принадлежность человѣческой природы. Въ правѣ ли мы считать обманчивыми и призрачными предметы, преслѣдуемые вашею мыслью и отрицать ихъ только потому, что они не поддаются вашему званію. Вы желаете освободить человѣческую мысль отъ суевѣрныхъ ужасовъ и практическаго лицемѣрія — въ добрый часъ! Но стремленіе духа, занявшее себѣ обширное мѣсто въ исторіи человѣчества, должно занять таковое — же и въ воспитаніи юношества.
