Ближний бой. ЦРУ против СССР - Киркпатрик Лаймен
Смиту можно было не заботиться о поддержании своего ранга — он пользовался огромным авторитетом как в государственном аппарате, так и у общественного мнения. Даллес благодаря своей большой популярности и популярности брата — государственного секретаря — вполне мог сам постоять за себя. Но в тех случаях, когда строго придерживались протокола, то есть определяли ранг чиновника из гражданских лиц только по шкале жалованья, ранг директора ЦРУ был крайне низким.
Каждый из директоров ЦРУ, действуя, естественно, в рамках приличий и с подобающей скромностью, пытался поднять свой ранг до должного уровня. Не проходит дня, чтобы директор ЦРУ не имел деловых встреч с государственным секретарем, министром обороны и министром юстиции. И он, должно быть, чувствовал себя прескверно, когда вечером на приеме должен был приветствовать их с дальнего конца стола.
Аллен Даллес пытался действовать обходным путем. Ему удалось добиться включения должностей заместителей директора и других высших руководящих чиновников ЦРУ в шкалу жалованья чиновников органов исполнительной власти. Такое мероприятие было справедливым и оправданным, поскольку любое из этих должностных лиц выполняло более многочисленные и сложные обязанности, чем руководящие чиновники других министерств и ведомств. Но добиться доведения ранга директора ЦРУ до соответствующего уровня ему не удалось.
Только в 1964 году, когда директором ЦРУ был Маккоун, ранг руководителя Управления был наконец в соответствии с законом о жалованье чиновников органов исполнительной власти повышен до второй категории, следующей сразу же за членами кабинета. И с точки зрения жалованья и протокола такой ранг соответствовал должности директора ЦРУ. Тем не менее во многих отношениях жалованье и ранг директора центральной разведки все еще оставались приниженными, если учесть его многочисленные обязанности, гораздо большие, чем обязанности некоторых членов кабинета. Так, например, не все члены кабинета допускаются на заседания Совета национальной безопасности, а директор ЦРУ участвует во всех заседаниях совета, причем обычная практика теперь показала, что Совет национальной безопасности собирается чаще, чем кабинет.
Совет национальной безопасности сегодня является прекрасным форумом для обсуждения важнейших внешнеполитических проблем. В соответствии с законом в его состав входят государственный секретарь, министр обороны, директор Управления чрезвычайного планирования и вице-президент. Председатель Объединенного комитета начальников штабов и директор центральной разведки — военный и разведывательный советники и наблюдатели при СНБ. Председателем совета является сам президент.
Директор ЦРУ в качестве советника по разведке присутствует, как правило по просьбе президента, на всех заседаниях СНБ и обычно делает для членов совета сообщение об обстановке в мире. Два члена СНБ — государственный секретарь и министр обороны — являются не только основными потребителями разведывательной информации, но также и руководителями министерств, самым непосредственным образом связанных с проведением разведывательных операций.
Достаточно вспомнить историю нашей страны, в частности нападение японцев на Перл-Харбор, чтобы убедиться, насколько серьезные, даже катастрофические последствия порождает разведывательная система, не обладающая достаточной централизацией, координацией действий и не выражающая в Вашингтоне единого мнения разведки.
В ноябре и в начале декабря 1941 года в Вашингтон поступило немало тревожных для вооруженных сил Америки на Тихом океане сообщений о действиях японцев. Эта информация имела бы гораздо большее значение, если бы она была собрана в одном месте, должным образом проанализирована и оценена, другими словами, если бы к ней был применен весь тот процесс, который сейчас стал нормой для разведывательной системы Соединенных Штатов.
Но в 1941 году каждая разведывательная служба подчинялась только своему шефу, который мог иметь, а мог и не иметь доступа к президенту. Такая система фактически обрекала президента Соединенных Штатов на то, чтобы он был своим собственным советником по разведке. Даже с учетом той глубокой мудрости, которой, как мы всегда считаем, наделен глава нашей исполнительной власти, такая ноша для него, как чиновника и человека, почти непосильна. Государство чувствовало бы себя гораздо надежней за спиной тщательно организованной и централизованной разведывательной системы, в условиях которой президент может сопоставлять данные разведки со всеми другими политическими соображениями, принимая или отвергая их в зависимости от собственного мнения или мнения своих главных советников.
Причину трагедии Перл-Харбора следует искать не в недостаточности разведывательной информации. Минимум информации имеется в любой ситуации. Достоверная информация о месте нахождения японской эскадры, шедшей к Перл-Харбору, могла бы коренным образом изменить обстановку: американские вооруженные силы были бы предупреждены и внезапного нападения не получилось бы. Трагедия Перл-Харбора заключалась в том, что имевшуюся информацию не собрали воедино, группа объективных специалистов не оценила ее под единым углом зрения и она не была представлена президенту в окончательном виде, содержащем один-единственный вывод.
Посол США в Токио Грю докладывал, что в японских кругах ведутся разговоры о нападении на Перл-Харбор с целью вывести из строя американский флот. Цель этого нападения — прежде всего обеспечить вооруженным силам Японии возможность свободного проведения других операций на Тихом океане. Американская военно-морская разведка знала о том, что японцы готовят какую-то важную операцию на море, на основании хотя бы того факта, что исчезли из поля зрения самые крупные японские авианосцы. ФБР знало, что японцы дали задание одному из своих агентов в Гонолулу ежедневно сообщать о местонахождении частей американского тихоокеанского флота в Перл-Харборе. Переговоры с двумя японскими послами в Вашингтоне зашли в тупик, а шифр, которым они пользовались для связи с Токио, был раскрыт. Когда же было получено самое важное сообщение, была проявлена потрясающая небрежность при его расшифровке и передаче в руководящие политические органы, которые могли бы предпринять необходимые действия. Опять-таки, если бы все эти сообщения были собраны в едином центре, то наверняка это позволило бы заведомо предупредить президента о надвигающейся опасности.
Президент Рузвельт разведывательную информацию получал из многих источников: от Эдгара Гувера (ФБР), от государственного секретаря Хэлла, от начальника штаба армии Джорджа Маршалла и от начальника штаба военно-морских сил адмирала Гарольда Старка. Кроме того, он обсуждал проблемы разведки с многими другими своими советниками и консультантами. Пожалуй, самым трагическим было отсутствие какой-то группы на высшем уровне, которая могла бы тщательно изучить все имеющиеся точки зрения и мнения. Отсутствие подобного высокого совета в Вашингтоне не только в те времена, но и в ряде случаев в недавние годы представляло собой серьезную угрозу нашей безопасности. Президентская власть — это слишком высокая сфера, связанная с колоссальными полномочиями, чтобы возлагать на нее еще и процедуру выработки важнейших политических решений.
Созданием в соответствии с Законом о национальной безопасности 1947 года Совета национальной безопасности в распоряжение президента был предоставлен совещательный орган для обсуждения основных вопросов разведки на самом высоком уровне.
Президент Эйзенхауэр, по-видимому, лучше, чем другие, использовал Совет национальной безопасности в качестве организации, способной обеспечить привлечение лучших специалистов для подготовки вопросов, связанных с национальной безопасностью, и тщательное изучение и обсуждение этих вопросов в соответствующих министерствах и ведомствах с последующим рассмотрением на высшем уровне. Он требовал, чтобы совет собирался регулярно и чтобы каждый вопрос тщательно разрабатывался. При СНБ имелся эффективный аппарат во главе с исполнительным секретарем Джеймсом Леем, добивавшимся самой тщательной Подготовки документов по всем проблемам; планирующий аппарат, куда входили чиновники на уровне помощников министра и где были очень широко представлены правительственные органы, связанные с деятельностью за границей; Комитет координации операций, состоящий из чиновников второго ранга, для разработки деталей операций в холодной войне.
