Илья Трайнин - Всемирный следопыт, 1931 № 03

Старичок как бы невзначай перебрал на столе сигарные коробки и, остановившись на одной из них, ловко приготовил себе тонкую светлую сигару. Он вскинул головку в сторону господина Энгель.

— У вас всегда такие изумительные сигары, мистер Энгель. Я, хе-хе… давно уже забыл, что такое хорошая сигара…

Энгель точно только сейчас вспомнил о присутствии старичка.

— Ваше превосходительство, вы знаете мой принцип — с глазу на глаз. Прошу не обессудить.

Он нажал звонок и, не оборачиваясь, бросил вошедшей старухе:

— Проводите в библиотеку.

Дверь мягко защелкнулась за вышедшим старичком. Хозяин встал и принялся ходить большими жесткими шагами наискосок через весь кабинет. Клот молча сидел около письменного стола, устало опустив плечи. Наконец Энгель остановился против Клота.

— Итак, я полагаю, что вам известна цель нашего свидания. Вы конечно понимаете, что такими вещами, о которых мы с вами сейчас будем говорить, не шутят… Господин Клот, если вы сомневаетесь в себе, прошу вас объясниться заранее.

Клот покачал головой:

— О нет, я вполне уверен в себе и вообще…

Он не договорил и махнул рукой, как бы считая всякие объяснения со своей стороны излишними. Снова заговорил Энгель. Он говорил долго и монотонно, методически излагая Клоту план предприятия. Время от времени Клот согласно кивал головой. Изредка он нерешительно поднимал палец и, остановив господина Энгеля, вставлял замечание или возражение.

Энгель перестал ходить и, сев за письменный стол, выдвинул средний ящик. Тонкими крепкими пальцами он вытащил и положил перед Клотом пачку узких зеленых бумажек с портретами бородатого мужчины.

— Заканчивая, господин Клот, мне остается только еще раз вкратце формулировать все, что было сказано: возможно большее число судов должно остаться во льду. Нужно сделать это на обратном пути, когда они пойдут с экспортными грузами. Повторяю, за себя бы можете не опасаться. Раз вы беретесь дотянуть без посадки до Варде — я обеспечиваю вам в этом пункте вполне надежный прием у нашего консула. У него вы получите необходимые документы и средства для поездки к вашей семье. Можете быть совершенно покойны за то, что вашу жену мы перевезем за границу без лишнего шума. Сезон курортный, и никому не придет в голову интересоваться ее временным отсутствием. Ну-с, а когда хватятся, вы уже будете вместе и в полной безопасности. Поверьте мне, я не хуже вас знаю, что за публика эти большевики, и представляю себе, как нужно делать дела.

Господин Энгель подвинул Клоту пачку зеленых кредиток.

— Это на расходы, которые у вас могут быть в связи с экспедицией.

Клот покраснел. Его рука заметно дрожала, когда он нерешительно взял и сунул пачку в карман.

Господин Энгель нажал кнопку звонка. Клот неловко оправлял неуклюжие складки своей мешковатой одежды.

2

Архангельск мирно спал, окутанный дождливым полумраком северной ночи. Покосившиеся скамейки у памятника жертвам интервенции давно опустели.

Архангельск спал, закутанный ночью, не нарушаемой назойливым светом уличных фонарей. Их не было вовсе. Света в окнах домов тоже почти не было видно. Лишь по широкой серой ряби Двины изредка пробегали дрожащие блики от фонарей буксиров. Их зеленые и красные бортовые огни озабоченно перемигивались, ускользая в сторону Соломбалы, громоздящейся над водой беспорядочным лесом мачт.

Было почти 24 часа, когда Клот увидел на горизонте слабые блики редких архангельских огней. К полуночи под самолетом уже изогнулась двойным коленом Кузнечиха. Клот размерил издавна знакомые ему расстояния и толкнул от себя штурвал, ведя машину на посадку. Однако в полумраке глазомер обманул и, почти уже коснувшись воды, Клот увидел, что для пробега места ему впереди не осталось. Он резко взял штурвал на себя и дал газ на все сектора. Машина взвыла моторами и резко повернула вверх. Из кабинки высунулись всполошенные физиономии механика и навигатора. Но через минуту Клот снова нашел нужное ему колено реки и уверенно пошел вниз. Загромыхало дуралюминиевое днище. Лодка вспенила темную воду мирно спящей реки.

От берега отвалил моторный катер. Он мягко ткнулся кранцами в зазвеневший от удара борт самолета

— Здорово, товарищи. С прилетом. Как дела?

Клот сунул снятый шлем в карман.

— Спасибо, все в порядке. Механики с вами?

— Есть, товарищ начальник, — послышались с катера молодые голоса.

— Ну, ребята, принимайтесь за машину. А мы все спать.

— Товарищ Клот, неужели не задержитесь на денек?

— Некогда, товарищи, работа не ждет. Небось ледокол уже у Юшара… Кстати, как дела с заброской горючего? «Зверолов» уже зашел на Колгуев?

— До сих пор нет от него никаких известий.

— Это плохо, — задумчиво проговорил Клот. — Ну да ладно, утро вечера мудренее. Айда на берег, ребята.

Экипаж самолета перешел на катер.

На машине остались только запасные механики.

Постукивая мотором, катер быстро приближался к рассыпавшемуся по косогору редким бисером огней Архангельску.

Стоявший на руле повернулся к Клоту:

— Где приставать будем — против гостиницы?

— Нет-нет, нельзя ли выбросить меня у порта, мне нужно зайти на телеграф. А сами приставайте потом на Театральной.

— Зачем же вам беспокоиться, давайте телеграмму, мне домой как раз мимо телеграфа итти — заброшу, — предложил рулевой.

— Нет, ничего, не нужно. Я сам, — поспешно ответил Клот.

Слева на высоком откосе берега показалась белая башня портового управления. Под нею, у каменной стенки набережной, засерели бревна пристани.

Когда Клот выскочил из катера, бортмеханик Карп сделал движение последовать за ним. Клот заметил его движение.

— Вы куда?

— А с вами, на телеграф.

— Ни к чему, идите спать. Если вам нужно отправить телеграмму, давайте я сделаю.

— Ну ладно, пожалуй правда лучше будет скорее в койку, — охотно сказал Карп.

Клот махнул рукой, и катер отвалял. Вскоре стук его мотора потерялся вдали, заглушенный шорохами ночной реки.

Стал накрапывать дождь. Клот поднял воротник кожаного пальто и стал быстро подниматься на берег. Вдруг он вздрогнул: от стены портового управления отделилась темная фигура с торчащим из-за спины острием штыка. Фигура сделала несколько шагов наперерез Клоту. У летчика часто застучало в висках; мозг прорезала острая короткая мысль: «Уже?» Сквозь сетку дождя он ясно различил красноармейца, быстро идущего ему наперерез, и остановился. За несколько мгновений, понадобившихся красноармейцу для того чтобы подойти, в голове Клота пронеслась вереница быстрых сбивчивых мыслей. Заложенные в карманы пальто руки нервно сжимались и разжимались.

Красноармеец остановился против Клота и неуверенно произнес:

— Гражданин, одолжите спичку.

Эти обыкновенные слова не сразу проникли в сознание Клота. Красноармейцу пришлось повторить:

— Гражданин, а гражданин. Спичку прошу, ай не понял?

Дрожащими руками Клот нащупал а кармане коробок и протянул красноармейцу. Пока тот закуривал, пряча спичку от дождя в рукав шинели, Клот быстро пошел к городу.

— Эй, гражданин, спички-то возьми.

Но Клот уже не слыхал. Сжав губы, он быстро шагал к белеющему сквозь пелену дождя зданию почты.

По гулким железным ступеням с отполированными до блеска краями он быстро вбежал на второй этаж. Дежурная телеграфистка клевала носом над затрепанной книжкой и вздрогнула от нервного вопроса:

— Нет ли телеграммы до востребования на мое имя?

— А как ваша фамилия?

— Ах да… Чекалов, — уверенно произнес Клот.

Порывшись в затянутом железной сеткой шкапике, телеграфистка вынула депешу.

— Как фамилия-то?

— Чекалов.

— Ну, значит это не вам, тут Чакалову.

— Это мне.

— Вы же сказали Чекалов.

— Это вам показалось, товарищ. Я сказал именно Чакалов, — уверенно произнес Клот.

— Ваш документ.

— Вот пожалуйста. — Клот протянул в окошечко профсоюзную книжку.

Телеграфистка мельком взглянула на фамилию и выдала депешу. Попрежнему пряча в воротник лицо и избегая взгляда телеграфистки, Клот вышел.

Только на улице, под слабым светом номерного домового фонаря, он раскрыл телеграмму и с трудом разобрал расплывающиеся в глазах строки:

«Тося телеграфировала благополучном приезде курорт все спокойно Энгель».