Терпеливая Россия. Записки о достоинствах и пороках русской нации - Николай Гаврилович Чернышевский

что воскресающий торг рабами найдет себе открытых защитников и что первый шаг к нему сделает гражданин Соединенных Штатов, отвергая все запрещения, изданные против него правительствами центральной Америки;

что запрещения правительства центральной Америки против рабства мы будем считать прямым нарушением мирных трактатов;

что исполнительная власть одного из самых влиятельных штатов будет предлагать замену свободного труда невольничьим для всех низших общественных занятий;

что Союз, единственно из опасений расширения границ на севере, непрестанно будет домогаться новых территорий на юге и тем совершенно извратит стремления и интересы народа;

что открыто будут говорить, что должно искать свободного плавания по бразильским рекам – «миром, если можно, и силой, если нужно»;

что следствием такой политики, даже в настоящее время, будет полное отчуждение от нас всех народов Нового Света;

что все законодательство страны почти вполне подпадет под контроль судоходных, дорожных и других обществ и что сами законодатели будут иметь добрую долю в огромных капиталах и землях, коими наделяются правительством учредители этих обществ;

что будет учреждена «третья палата конгресса из привилегированных членов», занимавших прежде высшие законодательные и исполнительные должности, обладающих, как выражается полковник Бентон, «самыми действительными средствами для умиротворения и соглашения интересов» и таким образом обеспечивающих пропуск всякого билля, за который будет щедро заплачено;

что централизация возрастет до такой меры, что управление одного города будет стоить почти столько же, сколько за тридцать лет назад стоило содержание всего Союза;

что распоряжение городскими доходами и охранение городского благоустройства будут поручены таким людям, коим приличнее бы быть в тюрьме или в рабочем доме;

что прения о распределении этих доходов дойдут до такой ожесточенности, что спорящие стороны будут покупать голоса по неслыханным ценам и что самые выборы будут совершаться при помощи кинжалов, пистолетов и даже пушек;

что закон Линча найдет себе свободный доступ в сенат; что в южных штатах он совершенно займет место многих постановлений конституции; что в одном из штатов гражданская власть будет совершенно уничтожена; что право штатов запрещать и преследовать рабство в своих пределах будет оспариваться с настойчивостью, заставляющей опасаться скорого и полного его уничтожения; что все определения верховного совета, в течение шестидесяти лет благоприятствовавшие свободе, в настоящее время будут заменены другими, имеющими совершенно противоположное направление; что правила систематического предательства и лжи будут приняты союзными советами в основание своих действий и что, таким образом, права граждан будут страдать от непомерного расширения власти закона, с одной стороны, и от усвоения «права сильного», с другой;

что многоженство будет идти рука об руку с невольничеством и что правила многоженства будут открыто проповедываться людьми, занимающими важные посты в союзном правительстве;

что приличие, нравственность и дарования перестанут считаться необходимыми требованиями от представителей Союза в иностранных державах;

что религиозные распри возрастут до такой меры, что вопрос о личных религиозных убеждениях кандидата на президентство сделается одним из важнейших государственных вопросов;

что распри между северными и южными штатами едва не превратятся в открытое междоусобие, постоянно питая в них стремление к совершенному распадению, и, наконец, – что Германия в том виде, как она была раздроблена до таможенного союза (Zoll-Verein), снова готова повториться в Новом Свете и что, по распадении Союза, многие из распавшихся частей его сделаются жалкими орудиями чужих держав. Печальная картина!.. Несколько лет назад никто не поверил бы, что хотя одна черта ее возможна; а теперь все они, исключая последней, существуют действительно».

Для придания окончательной эффектности очерку «многоразличных недугов», теперь исполняется и последняя черта: невольнические штаты грозят расторжением Союзу.

Говоря по совести, «печальная картина» значительно утрирована. Правда, что расходы союзного правительства значительно возрастают; но богатство Союза возрастает еще быстрее, так что каждому жителю приходится теперь жертвовать на союзные расходы меньшую долю своего дохода, чем тридцать лет тому назад.

Правда, что из жалованья чиновников союзного правительства делается определенный вычет на издание газет и прокламаций партии, держащей в своих руках правительственную власть; но ведь эти чиновники – люди господствующей партии; ее торжество доставило им должности, с ее падением они будут замещены людьми другой партии, и давая часть своего жалованья в распоряжение комитетов своей партии, они только дают свою долю в складчину, какая делается всеми людьми партии, и должностными и недолжностными, для достижения общих целей партии.

Конечно, употреблять часть доходов со всего общества на пользу одной половины общества – обычай, нимало не похвальный. Но в нем нет ни воровства, ни утайки: дело производится публично, по общему согласию всей господствующей партии, и другая партия поступает точно так же, когда получает власть; в извинение надобно прибавить, что господствующая партия составляет большую половину нации, – каждая партия только тогда и достигает господства, когда привлекает на свою сторону большинство нации.

Словом сказать, обычай дурен и надобно искоренить его, но существование дурного обычая в известной нации еще ничего не доказывает, – мало ли сколько дурных обычаев есть у каждой нации? Дурной обычай не мешает людям вообще оставаться хорошими людьми. Притом, в те самые годы, которые оплакивает Кэри, образовалась и стала быстро усиливаться партия, поставившая себе целью искоренение этого обычая и всех действительных недостатков из числа фактов, перечисляемых Кэри в его очерке. Теперь эта партия уже достигла власти.

Посмотрим, что из этого будет, но уже наверное не падает нравственный уровень и гражданская жизнь в том обществе, где общественное мнение так быстро доводит до власти людей, считаемых бескорыстнейшими и честнейшими.

Правда, что все чиновники союзной власти содействуют планам своей партии или, по выражению Кэри, «исполнительная власть диктует всему служебному корпусу мысли относительно общественных интересов»; но ведь эти чиновники – второстепенные деятели той самой партии, предводители которой составляют исполнительную власть: что ж удивительного, если мелкие агенты партии ждут программы для своих действий от предводителей своей партии?

Но вот уже совершенные пустяки, будто бы в Соединенных Штатах становится трудно приобретать средства жизни иначе, как государственной службой: легковерный Кэри хватил через край, приняв за чистую монету утрированный вздор, говорящийся с полемической целью. Напротив, государственная служба наименее выгодна из всех карьер в Соединенных Штатах. Можно разбогатеть там на всякой карьере,