Олег Матвейчев - Суверенитет духа
Какую-то роль в этом вопросе играет и будет играть Церковь, но это не всем подходит. У нас нет структур типа американского «Совета по внешней политике» или масонских лож как в Италии и Франции, клубов, как в Англии. Во всех вышеназванных организациях обсуждаются не вопросы бизнеса и актуальной политики, а вопросы стратегии, мировоззрения, ценностей. Именно в таких структурах, а не на пьянках с ксюшами собчак, рождаются проекты, которые потом меняют ход мировой истории.
В США уже почти 100 лет функционирует «Совет по внешней политике». Создан и назван так именно потому, что нужно было заставить элиту США перестать думать о своем вонючем бизнесе, а перейти к мышлению о мировом лидерстве! Это школа, академия власти, через которую прошла вся элита США. Когда де Голль начал восстановление послевоенной Франции, он создал вертикаль власти, но укомплектовал власть выпускниками созданной им же Национальной Школы Администрации. Это не аналог Академии Государственной Службы в России или Высшей партийной школы в СССР. Если уж искать аналоги (а подобные учреждения есть в Италии, Англии, Германии, Японии и проч.), то скорее можно сказать о масонской ложе или клубе. Что здесь есть?
• Свои ритуалы, иногда экзотические.
• Своя социальная иерархия, не совпадающая с официальной.
• Неформальное общение.
• Высшая степень элитарности, недосягаемости, невозможность купить диплом или попасть «по блату».
Никого не надо обязывать посещать занятия, семинары и лекции в этом закрытом клубе. Все сами стремятся туда попасть и мечтают об этом. Достаточно пару раз появиться президенту. Заседания могут проходить один-два раза в месяц, после обязательного ритуала заслушивается лекция какого-либо эксперта, идет обсуждение, потом неформальное общение. Постепенно все начнут говорить на одном языке, понимать суть государственной политики, станут командой единомышленников.
Скорее всего, клуб — это даже слишком грубо, и для работы с самими богатыми нужно создать сетевую структуру, узлы которой автономны и, возможно, даже не прозрачны друг для друга.
После «равноудаления олигархов», произведенного президентом Путиным, многие из них потеряли «смысл жизни». Ведь став кое-кем в бизнесе, они закономерно пошли в политику, для них это был следующий, более высокий этап.
Сейчас их вытолкали оттуда взашей, сказали, что негоже лезть со свиным рылом в калашный ряд, и низвели до роли неизвестных спонсоров чужих проектов, к тому же малоинтересных. А ведь у людей были амбиции, и они никуда не делись. А неудовлетворенные амбиции оборачиваются злобой. В определенный момент она может перевесить страх, и олигарх окажется спонсором какого-нибудь хулиганства типа «оранжевой революции» или путча. Даже если побоится сам быть инициатором, он не будет лоялен, а гарантированно предаст в сложной ситуации, воткнет нож в спину. На него нельзя рассчитывать в трудную минуту, которая в нашем бурном мире может наступить в любой момент. Зачем это власти?
Как выпускают пар у протестного электората, пар надо выпускать и из перегретых мозгов олигархов. Это даже важнее. А взамен выпущенного пара вкладывать правильные ценности и цели, возбуждать энергию и направлять ее в разумное русло, давать взамен цели намного выше тех, какие они пытались достигнуть.
Вы мечтали порулить Кремлем и схапать пару месторождений? Дураки, мы вам предлагаем мировое господство!
Реакция и историческое творчество[3]
О. М. Приветствую всех и благодарю за приглашение участвовать в вашем семинаре. Семинар предполагает живую дискуссию, но как «приглашенная звезда» я должен для затравочки сказать какой-то текст.
Вот несколько тезисов:
1. Россия ни от кого не отстала в историческом развитии. Наоборот, все остальные отстали от нее. То, с чем столкнулся СССР, ждет и США, и Европу, и Китай, и остальных. По сути сейчас там у них социализм. Но конец будет таким же печальным для всех, как был печален конец нашего социализма.
2. Все партии, которые сейчас есть в России, я имею в виду не политические партии, а идеологические сгустки, представляют собой реакцию, то есть попытку отползти обратно от той исторической стены, об которую СССР со всего размаху шмякнулся.
3. Самая простая реакция — это отползание ненадолго, лет на 30 назад в наше собственное прошлое, в «эпоху застоя». Это не только коммунисты предлагают, это и власть зачастую симулирует. Всякий раз, когда я слышу, мол, что-то там «было мудро и правильно и зря мы от этого бездумно отказались», я понимаю: это и есть отползание.
4. Есть реакция не очень далеко отползающая, но не в наше собственное прошлое, а в настоящее других стран: «Давайте сделаем как в Швеции, в Китае и, конечно же, как в Европе и США». Но поскольку конец им все равно один, то подобный способ — просто прийти к тому же и опять о стену шмякнуться. При этом в собственное прошлое вернуться легче, так как есть в памяти привычные формы бытия, клише, люди не нуждаются в особом переучивании. А вот чужое бытие симулировать — тяжелее для всех, ломать себя приходится. А ради чего? Ради того же конца.
5. Есть предлагающие вернуться чуть дальше, во времена Сталина. Там уже другая эпоха. Подражать ей очень тяжело. Не забывайте, то была страна с 80 % крестьянского населения, для которого привычно каждый день совершать подвиг.
6. Для других, кто откатывается еще дальше, переломным является 1917 год, а точнее, отход от старых добрых консервативных принципов а ля Александр III или Николай I. Они хотели бы реставрировать монархию романовского типа.
7. Не знаю, как далеко назад в историю мне надо отнести либералов: в 1917 год, аккурат во время Февральской революции, или же вообще в эпоху Просвещения. Дело в том, что эти несчастные, со своими «демократическим выборами» и «правами человека», пытаются симулировать эпоху гораздо более далекую от нас, чем даже монархическая или сталинская. Вспомните: действительно, было время, когда люди шли в Сибирь за свободу и конституцию, когда шли на смерть за всеобщее избирательное право. Сейчас не только в России, но и на Западе никто никуда не «ходит», и голосовать людей заставляют. Никто не верит в выборы, нет наивных людей, не знающих что такое манипуляции элит общественным мнением. Мир сильно изменился за столетия.
8. Есть уже, менее многочисленные, группы, которые идеалом считают наше или чужое средневековье. Чаще нашу, а именно Святую Русь, например, времен Ивана Великого.
9. Есть экзотические группы традиционалистов, считающие, что с верного пути история сошла, когда Каролинги убили Меровингов, а поскольку их династия продолжилась в Рюриковичах, либо же в тайных обществах, то нужно восстановить то, что было при Меровингах или Рюриковичах… и так далее. Не буду выдавать эзотерических тайн.
10. Есть сторонники «естественного состояния» — своего рода хиппи или староверы, живущие отшельниками, вне государства, вне истории, в каком-то доисторическом времени. Сюда же можно отнести и всяких нео-эскапистов, интернет-трейболистов с их социальными электронными сетями, а также мечтающих о. восстановлении племенного строя (например, некоторые чеченские теоретики типа Нухаева).
11. Для всех, как мы видим, есть «золотое место» или «золотое время», есть точка-развилка, с которой история пошла неправильным ходом. Вот туда-то и надо вернуться и «реставрировать будущее».
12. Можно выделить отдельно хайдеггерианскую позицию. Она крайне «реакционна», но, как всякая крайность, переходит в свою противоположность — модернизм: человечеству вообще надо начать новую историю; в какую бы точку прежней истории мы ни возвращались, все кончится тем же. Надо доверять тем, кто жил в истории, раз они делали тот или иной выбор, значит, им было на месте виднее. Доверие судьбе и бытию должно быть. Новую историю не вычислишь из старой, поэтому нужно совершить прыжок. Поскольку этот прыжок происходит в области Бытия и Мышления, а также требует какого-то исторического времени, то политикам, экономистам и вообще большинству людей вряд ли что-то сейчас перепадет. Поэтому сейчас об этом не будем.
13. В известном смысле все реакционеры правы: чем дальше в историческое прошлое мы заберемся, тем дольше будем идти к неизбежному концу. В этом смысле, конечно, лучше сразу, например, симулировать Святую Русь, хотя это труднее, чем подражать эпохе Брежнева или даже Сталина. Зато и запас времени будет больше, труд не напрасно пропадет.
14. Другой вариант, альтернативный всем видам реакции, — историческое творчество. Попытка строить именно будущее, а не какой-либо из видов прошлого или настоящего. А это значит строить нечто НЕБЫВАЛОЕ. Вместо скучной реакции надо заняться историческим творчеством.
15. Конечно, творчество — это безответственно и рискованно, это отсутствие гарантий успеха. Но в противном случае мы получаем гарантированно только то, что уже имели. И не более того. В конце концов, семи смертям не бывать, а одной-то все равно не миновать.
