Л. Уилсон - Загадка доктора Хауса человека и сериала
Воглер идет еще дальше, заставляя Хауса либо уволить кого-то из сотрудников, либо произнести за обедом речь, рекламируя новый препарат, который, как знает Хаус, малоэффективен. Воглер постоянно напоминает Хаусу, чтобы тот не забыл «произнести свою шутку». Дав этот замечательный совет, Воглер окончательно убеждается в своей победе над Хаусом и ликует при виде его капитуляции.
Зная, что он в руках у Воглера, и не желая поступать с коллегами так, как ему приказано, Хаус пользуется уроком, полученным от своих больных, которые проявляют мужество, признавая, что иногда поражение стоит больше, чем полная победа.
На обеде Хаус действительно произносит речь, издеваясь над Воглером и его советом. Он устраивает невероятно блеклое представление, зачитывая монотонным голосом пресс-релиз. Когда он садится, Воглер говорит: «Это не речь. [Кто будет уволен?] Форман или Камерон?» Хаус улыбается, возвращается к трибуне и говорит собравшимся:
«Вам известно, откуда я знаю, что новый АКФ-ингибитор — хороший препарат? Ведь старый был не хуже. А новый — такой же, просто более дорогой. Он гораздо дороже старого. Видите ли… когда у того или иного препарата отбирают патент, Воглер и мальчики из его компании этот препарат видоизменяют и получают на него новый патент. Они делают не просто новую таблетку, а миллионы долларов. Что хорошо для всех, так? Больные? Тьфу! Кому до них есть дело! Они просто больные и убогие, видно, Бог никогда их не любил. [Поворачиваясь к Воглеру с глупой улыбкой] Ну, как тебе моя шутка?».
(«Ролевая модель». 1–17).
В отместку Воглер, пользуясь своим положением в совете директоров, начинает гонения на Хауса, Уилсона и Кадди, требуя, чтобы их уволили из больницы. Кадди набрасывается на Хауса: «Ты — великий врач, но ты не стоишь сто миллионов долларов!»
В итоге Хаус доказывает, что его нельзя купить, но и Кадди также доказывает, что хорошие администраторы способны найти необходимый баланс между прибылью и человеческим фактором. Когда Воглер созывает заседание совета директоров, Кадди выступает на нем со словами:
«Если вы считаете, что Хаус должен уйти, если вы считаете, что мне нужно уйти, что Уилсон должен уйти, тогда голосуйте за это решение. Но если вы сделаете это из-за боязни потерять его [Воглера] деньги, тогда он прав — он действительно купил вас и владеет вами. Итак, у вас есть выбор. Возможно, последний, когда вы по-настоящему можете выбирать».
(«Младенцы и вода в ванной», 1–18).
Совет решает восстановить свою власть и сохранить своих людей. Хаус, Уилсон, Чейз и Форман празднуют победу с шампанским в кабинете Хауса. Когда входит Кадди, Хаус ликует:
ХАУС: Кадди — просто гений, смогла убедить четверых пожертвовать состоянием ради наших жалких задниц. Доктор Кадди! Герой дня!
КАДДИ: Что вы делаете?
ХАУС: Мы пьем. Кажется, это очевидно.
КАДДИ [принимая бокал]: Я спасла тебя, Уилсона, спасла всю команду. Конечно, никого из них спасать не пришлось бы, сумей ты поладить всего с одним человеком.
ХАУС: Благодарю вас, мисс Зануда.
КАДДИ: Ты обошелся нам всего лишь в сто миллионов. Тебе не веселиться, а плакать надо. Я лично плачу.
(«Младенцы и вода в ванной», 1–18)
Здесь наши симпатии на стороне Кадди, которая в роли администратора становится защитником наших жизненных интересов. Понятно, что как бы дорого ни обходился Хаус, в большинстве случаев он прав в своих поступках. Но очевидно, что и Кадди является героической личностью, она пытается найти верный баланс между тем, что нужно Хаусу, и тем, что нужно для нормальной работы больницы (и соответственно для сохранения рабочих мест).
Места, которые Кадди удается сохранить, могут быть нашими рабочими местами. Места, которые она сокращает, могут быть нашими рабочими местами. Причины, по которым она поступает так или иначе, могут вызывать столько же эмоций, сколько вы испытываете при виде какой-нибудь бухгалтерской бумажки, но эти же причины могут разорвать сердце врача, теряющего спонсорские деньги. Мы любим Хауса за то, что он — бунтарь, сражающийся за высокую идею. Но мы должны любить и Кадди, которая знает, когда позволить бунтарю защищать больного от смерти, а когда защищать всех нас от этого бунтаря.
Странно, но именно на таком зыбком основании возникло доверие между Хаусом и Кадди. Каждый из них уважает другого не вопреки, а благодаря тому, что между ними случаются конфликты.
ХАУС: Кадди. Твое чувство вины. Это неправильно, и от этого ты дерьмовый врач. Но от этого ты хорошо делаешь то, что тебе поручено делать.
КАДДИ: Ты считаешь, что извращенное чувство вины делает меня хорошим боссом?
ХАУС: Кадди… ты видишь мир таким, какой он есть, но ты видишь мир и таким, каким он мог бы быть. Не видишь ты того, что видят все остальные, — а между одним и другим гигантская, зияющая пропасть.
КАДДИ: Хаус, я не наивна. Я понимаю…
ХАУС: Если бы понимала, никогда не взяла бы меня на работу. Ты страдаешь, если что-то неправильно, что означает две вещи. Ты хороший босс. И ты никогда не будешь счастлива.
(«Шалтай-Болтай», 2–3)
По мере развития событий мы все меньше видим Хауса и Кадди в роли противников и все более как отражение совести друг друга. Кадди становится барьером на пути к финансовым неурядицам из-за доктора Хауса, который терзает больных, коллег и крутит кубик Рубика, решая медицинские загадки. А Хаус является тем чудаком, которому необходимо докопаться до сути вещей, который сводит счеты с Богом, «решая математическую задачку» («Хаус против Бога», 2–19), и который спасает жизнь людей, идя на риск и на злоупотребления.
Он раздвигает границы и находит ответы. Она направляет, защищает и дает ему свободу действий. Иногда она сама устанавливает границы. Он часто их обходит. И пока их взаимоотношения работают — больные живы, живо и равновесие между ними.
Простите меня за обманчивое название статьи (ведь все лгут, помните?). Слово «против» является лишним. Есть противоречия и различия, которые являются двумя сторонами одной медали, и кроме этого есть уважение друг к другу. Кадди и Хаус составляют великолепную команду. Потому что как Хаус рискует больными, коллегами и всей больницей, так и Кадди идет на риск, возможно, менее заметный, но столь же значимый, прикрывая Хауса, в то время как он делает все, что ему заблагорассудится, чтобы спасти жизнь больного. Она делает все, чтобы больница жила и процветала. И за этот риск и врач, и администратор заслуживают сто миллионов долларов.
* * *Вирджиния Бейкер живет в штате Юта, где у нее есть стая птиц и кошки, которые этих птиц пугают. У нее диплом по английскому языку, но писать она научилась, читая хорошие книги. Она нигде не работает, но пишет книги, которые были награждены премиями. Ее первая книга «Джек-нож», опубликованная в издательстве «Penguin», является триллером о Джеке-потрошителе. Читает она книги или создает их — это ее любовь, они для нее как конфеты. Она считает, что если реальность — это мясо с гарниром, то хорошая книга — это шоколад на десерт.
Донна Эндрюс
СЕКС, ЛОЖЬ И МРТ
Из сериала «Доктор Хаус» мы узнали, что ложь — норма не только в медицине, но и в жизни. К счастью, ложь помогает что-то открыть в той же мере как и скрыть. Донна Эндрюс анализирует поведение главных героев «Доктора Хауса», выясняет, когда и почему они лгут и как это помогает нам их понять.
Больные лгут. По мнению Хауса, это — святая правда. Так?
Нет. По мнению доктора Грегори Хауса, «все лгут».
Больные — только часть категории «все». Часть, которая особенно раздражает, потому что их ложь мешает Хаусу делать его работу. Кстати, сначала я напечатала, «мешает Хаусу делать их работу», ведь честно сообщить всю информацию, которая помогла бы поставить диагноз, — работа больного. Как, наверное, это трудно — по каплям выуживать из них эту информацию, и Хаус использует все возможные способы — диагностические тесты, расспросы и… ложь.
Все крутится вокруг лжи. Как писательница детективов, я это точно знаю. Все в чем-то лгут, поэтому так сложно разгадывать загадки. Если бы неправду говорили исключительно преступники, многие детективные романы заканчивались бы на второй странице. Убийцу трудно уличить, потому что его ложь прячется за другой ложью, которая не имеет отношения к преступлению, но очень важна для тех, кто ее выдумывает.
Так что если в один прекрасный день вдруг изобретут лекарство против лжи, полицейские будут ликовать, а преступники и писатели детективов окажутся без работы. Кстати, «Доктор Хаус» тоже скорее детективный, чем медицинский, сериал. У этих сыщиков в руках стетоскопы, а не полицейский жетон и пистолет, а убийцу зачастую можно разглядеть только под микроскопом, но, как и в детективе, правда прячется за ложью.
