Особый отдел империи. История Заграничной агентуры российских спецслужб - Борисов Александр Николаевич
Иногда доклады рисуют общую картину настроения папского двора:
«В двадцатых числах сентября текущего года Лев XIII получил анонимное письмо, в котором его предупреждали о задуманном против него покушении, которое должно было быть произведено в соборе святого Петра во время одного из паломничеств. Многие из кардиналов советовали папе не спускаться в собор святого Петра, так как в самом деле может найтись безумный, который совершит злодейское дело, но папа категорически протестовал и не пропустил за все это время ни одной церемонии. На одном из приемов паломников раздался резкий крик „Долой папу!", сопровождавшийся свистками. Ввиду громадного стечения народа трудно было установить, кто именно позволил себе эту выходку. Она произвела на папу тяжелое впечатление, и церемония была наполовину сокращена. В ватиканских кружках говорят, что произведенное полицией негласное расследование доказало, что письмо, полученное Львом XIII, несомненно исходит из анархических сфер, где, как известно, замечается в данное время сильное брожение. В кружках, сопричастных Ватикану, упорно говорят о том, что папский интернунций в Гааге, монсеньор Тарнасси, в скором времени получит назначение помощника папского статс-секретаря (Substitut) вместо монсеньора Триполи, ожидающего кардинальскую шапку. Вопрос этот должен решиться в декабре текущего года, так как к этому времени ожидают консисторию. Назначение монсеньора Тарнасси имеет особенное значение, так как этим Ватикан в окончательной форме ликвидирует мысль о посылке упомянутого прелата в Россию.
Мне пришлось слышать, что назначение Климашев-ского плоцким епископом не встречает сочувствия в Ватикане. Уклончивый ответ кардинала Рамполлы, данный нашему поверенному в делах, может служить подтверждением циркулирующих слухов. Сведения, собранные Ватиканом о Климашевском, исходят от одного лица, проживающего в Одессе и находящегося в сношениях с епископом Согмоном». (По этому поводу заметка на полях карандашом: «То есть просто от него самого».)
Манасевич-Мануйлов привлекает к своим агентурным изысканиям русского дипломата при Ватикане Сазонова, который, в частности, в январе 1901 года отбивает Департаменту полиции по поручению «журналиста» секретную телеграмму из Рима:
«Мануйлов просит передать А. Д. Мосолову: по полученным мною сведениям, в католическом монастыре в Ченстохове печатается литографическим способом польский еженедельный журнал „Светоч", имеющий целью националистическую пропаганду. Редактором его состоит монах Пий Пшездецкий. Кроме того, в монастыре образован склад подпольных изданий. Прошу проверить эти известия на месте, имея однако в виду, что неосторожные наблюдения могут быть быстро узнаны и литография будет перенесена».
«Журналистская» деятельность Мануйлова в Ватикане продолжалась недолго. Он, правда, получил здесь широкую известность, но только как шпион. Разоблачение Мануйлова в Италии было скандальным:
«Из агентурных сведений из Рима от 4 сентября 1901 г. усматривается, что на собрании русских и польских социал-демократов было решено сделать дипломатическому агенту при римской курии Мануйлову, шпиону и начальнику заграничной полицейской агентуры, публичный по всей Европе скандал посредством издания о нем особой книги.
В 1901 году по приказанию министра внутренних дел егермейстера Сипягина на Мануйлова, тогда исполнявшего обязанности по римско-католическим делам в Риме, было возложено поручение организовать наблюдение за антигосударственными группами, обосновавшимися в Риме, причем, согласно утвержденному 16 июня докладу, на ведение агентурного дела ему было отпущено из секретных сумм Департамента полиции 1200 рублей в год; в июле 1902 года, согласно ходатайству Мануйлова, признававшего, что ввиду ограниченности этой суммы он не мог заручиться серьезными сотрудниками и большая часть добытых им сведений носила случайный характер, сумма эта была увеличена до 4000 рублей.
В первой половине 1904 года в Департамент полиции поступил из Рима ряд жалоб двух агентов Мануйлова, Семанюка и Котовича, на неаккуратный расчет с ними Мануйлова, будто бы наделавшего за границей массу долгов и производящего „гнусности"; жалобщики угрожали разоблачениями в печати и парламенте относительно деятельности русской политической полиции в Италии.
По сему поводу и ввиду нежелания римской квестуры принять принудительные меры в отношении этих лиц Департамент полиции 4 июля 1904 года за № 6937 предложил Мануйлову озаботиться прекращением домогательств Семанюка и Котовича».
В это же время в Италии возникла оживленная газетная полемика по поводу деятельности русской тайной полиции в Риме. По этому поводу Министерство иностранных дел высказало пожелание, чтобы впредь функции агента по духовным делам при императорской миссии в Ватикане и заведование тайной полицией в Риме не совмещались бы в одном лице Мануйлова. По этому поводу Департамент полиции ответил Министерству, что вся эта газетная полемика возникла на почве ложных сообщений в прессу, сделанных Котовичем и Семанюком, и все выпады прессы лишены оснований, ибо Мануйлов никаких действий по розыску в Риме не предпринимал, и никаких поручений в этом смысле не получал, и сам уже два года проживает в Париже. Как видно, Департамент на этот раз солгал, ибо Мануйлов, помимо духовных функций, выполнял и политические. Шум от его итальянских похождений наполнил страницы всех местных газет, и он действительно должен был бежать из Рима.
Манасевич не только исчез из поля зрения тех, за кем следил в Ватикане, но и скрылся от тех, кто работал под его началом. Дело в том, что Мануйлов задерживал выплату платежей состоявшим у него на службе шпионам и агентам, а то к просто недоплачивал им. Обманутые агенты — люди всяких национальностей: немцы, французы, итальянцы, голландцы и так далее — устраивали скандалы, обличали Мануйлова в прессе, жаловались в суд, обращались в Департамент и к министру, оказывали «физическое воздействие при личных встречах», но Мануйлов был неисправим. Итальянские скандалы нисколько не повредили карьере Мануйлова. Наоборот, этого человека, на все способного, стали расценивать еще выше, а поручения, даваемые ему, становились все деликатнее.
Тем временем с собранными материалами, компрометирующими кардинала Ледоховского, Рачковский предпринял поездку в Ватикан к престарелому папе Льву XIII, которому представил целый ряд данных о «польской агитации» кардинала Ледоховского и его соратников. Лев XIII благосклонно выслушал Рачковского и при этом обмолвился, что папству хорошо было бы иметь в России своего представителя.
Рачковский ухватывается за эту идею, летит в Петербург, обрабатывает бывшего министра внутренних дел Горемыкина. Затем с помощью Горемыкина Рачковский добивается согласия Николая II на постоянное представительство в Петербурге папского нунция. Рачковский возвращается в Париж и деятельно принимается за дальнейшую работу в этом направлении. Но тут граф И. Н. Игнатьев, К. П. Победоносцев и другие деятели Святейшего Синода, а также министр иностранных дел В. Н.Ламздорф проведали о таинственной комбинации Рачковского и Горемыкина, категорически воспротивились назначению в Петербург папского посла и добились у Николая II отмены его первоначального решения. В результате этого престиж Рачковского и в Петербурге, и за границей был сильно подорван. Петру Ивановичу оставалось только утешаться тем, что его сподвижником и другом стал Иван Федорович.
ПРЕРВАННЫЙ ПОЛЕТ
Смещение Рачковского. — Причины увольнения. — Следствие над Рачковским и его прекращение. — Вмешательство Рачковского в дела царской семьи. — Рачковский о мэтре Филиппе. — С. Витте об истории с медицинским дипломом Филиппа. — Письмо Рачковского императрице. — Недовольство царя интригами Рачковского. — Расследование деятельности Рачковского после его отставки. — Доводы к отставке. — Записка В. Плеве о деятельности Рачковского. — Высылка Рачковского в Варшаву.
