Эксперт Эксперт - Эксперт № 41 (2014)
СПГ не поможет
Остаются поставки сжиженного природного газа (СПГ): из Катара, из США и, опять-таки, из России.
В Европе существует довольно развитая инфраструктура терминалов по приему СПГ и принимаются меры по ее развитию.
Но можно ли это рассматривать как реальную альтернативу «Газпрому» уже в краткосрочной перспективе? По всей видимости, нет.
Катар наращивает объемы добычи. Но его газ идет не только в Европу. В мире растут и новые газовые рынки — азиатские (см. график 5). Ведущие экономики Азии демонстрируют рост потребления газа. Япония в свете отказа от атомной энергии (после аварии на Фукусиме в 2011 году) за последние пять лет нарастила объем потребления газа более чем на четверть. В Индии и Южной Корее потребление выросло в полтора раза. Китай стал из экологических соображений реализовывать программу перехода от угольной генерации к газовой, что привело к бурному росту потребления. В результате только за последние пять лет импорт газа вырос более чем в 30 раз, из едва заметного на рынке газа игрока страна превратилась в одного из важнейших — импорт газа Китаем уже превосходит продажи «Газпрома» Германии, крупнейшему европейскому потребителю.
И с этими странами Европе придется конкурировать за газ. В том числе за российский, скажем мы, вспоминая недавно заключенные контракты «Газпрома» с китайцами, строительство газопровода «Сила Сибири», реализацию проекта «Ямал-СПГ», наполовину ориентированного на китайский рынок.
К тому же дополнительные объемы СПГ нужно привезти. Для этого необходимо построить целую флотилию танкеров-газовозов. А это очень дорогие суда. Современный танкер-газовоз класса Q-max («катарский максимальный») стоит в среднем 200 млн долларов. Один из кораблей этого класса, газовоз Zarga, — самое дорогое в мире грузовое судно, он стоит 221,8 млн долларов. Грузоподъемность кораблей такого класса эквивалентна 150 млн кубометров газа, сутки-двое он тратит на погрузку и выгрузку, его скорость 18–20 узлов (33–37 км/ч). Можно подсчитать, сколь большая флотилия потребуется, чтобы заместить весь импорт из России — 162,7 млрд кубометров по итогам 2013 года.
К этому следует добавить многомиллиардные затраты на развитие дополнительной инфраструктуры терминалов СПГ, которые тоже лягут на плечи конечных потребителей газа, поскольку существующих мощностей даже с учетом их расширения для замещения российского газа попросту не хватит.
Брюссельский аналитический центр Bruegel рассчитал, во сколько обошлась бы Европе полная замена российского газа в кратчайшие сроки. По его оценкам, потребовалось бы увеличить цены на газ для европейских потребителей вдвое — чтобы приобрести дополнительные объемы СПГ, построить инфраструктуру, заплатить за неизбежный рост мировых цен на СПГ в связи с ажиотажным спросом со стороны Европы. То есть вместо 50–55 млрд долларов в год, которые стоит российский газ, тратить 100–110 млрд долларов на СПГ.
По оценке Sanford C. Bernstein & Co., отказ Европы от российского газа обойдется европейским инвесторам в 215 млрд долларов вложений. Для этого Европе придется сократить годовое потребление газа по меньшей мере на 15 млрд кубометров, перейти на иные виды топлива — более дорогие (СПГ, который из-за роста спроса подорожает на 10–25%) либо более грязные (уголь). Покупка СПГ в Америке и конкуренция с Азией за газ Персидского залива потребует дополнительных 80 млрд долларов в год, и еще 50 млрд в год в качестве компенсации придется платить «Газпрому» за срыв долгосрочных (до 2020–2035 годов) контрактов.
Уголь же увеличит выбросы углекислоты на 300 млн кубометров в год, что крайне неприятно для заботящихся об экологии европейцев. Придется отказаться от планов сворачивания атомной генерации и даже более того — по меньшей мере на 5% нарастить ее объем. Ожидается и остановка работы многих предприятий, мощности которых работают на газе, что будет стоить рабочих мест не менее чем 10 тыс. европейцам. Ну и самое главное: по оценке экспертов из Sanford C. Bernstein & Co., все это технически достижимо не ранее чем через пять лет. Из чего они делают вывод о нецелесообразности подобных действий.
Глава подразделения Gas & Power французской нефтегазовой компании Total Филипп Соке ранее тоже указывал, что даже чисто технически, не говоря уже о денежных расходах, получить нужный объем СПГ из Америки для замены российского газа на европейском рынке можно не ранее 2017 года.
С другой стороны, и Россия может отказаться от европейского рынка газа. Но, по словам Рустама Танкаева, «это будет детский поступок, это не поведение взрослых людей. Европейский рынок интересен нашим газовикам. В Европу уже слишком много вложено в плане инфраструктуры, чтобы от нее сейчас отказываться».
Получается, что выгода от продолжения сотрудничества в газовой отрасли у нас с Европой обоюдная. По крайней мере, на обозримое будущее, а скорее всего, до 2030 года. А это дает надежду, что газовый конфликт на Украине будет разрешен более или менее устраивающим «Газпром» образом.
О благопотребном многоглаголании Александр Привалов
Завершается работа над текстом, озаглавленном «Основы государственной культурной политики». Проект бумаги обсуждался в представительнейших сообществах, в рабочую группу поступило две тысячи замечаний и предложений, и к середине ноября сложится окончательный вариант «Основ…», где наиболее важные предложения будут учтены. Одновременно — «за одним разом чтобы, чтоб машину зря не гонять» — завершается работа над проектом федерального закона «О культуре». Его общественное обсуждение длится гораздо дольше — не четыре месяца, а целых три года; прошло ещё больше представительных собеседований, подано, думаю, ещё больше предложений — и вот теперь его сулят принять до конца года. Вероятно, так всё и произойдёт. Совсем скоро у нас будут и утверждённые основы культурной политики, и новый базовый закон о культуре, да только на ходе событий это скажется, по-моему, очень слабо. В тех же «Основах…» много разумных и очень разумных слов, есть полезные новации и в проекте закона. Но более или менее удачные фразы в этих текстах слабо или никак не увязаны с конкретными проблемами жизни за окном — в том числе и т. н. культурной жизни.
figure class="banner-right"
var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); rnd = 0; if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Авторы, впрочем, не видят тут беды. Сказано же вам, маловеры: основы политики, базовый закон. Тут-де будут сформулированы самые принципиальные принципы, а уж потом последует разработка путей их реализации, написание конкретных нормативных актов, составление программ — там и пойдёт конкретика; а сейчас-то — где ж её взять? В ходе одного из обсуждений было даже высказано пожелание: после принятия «Основ…» провести, базируясь на них, анализ ситуации в отечественной культуре. Воля ваша, это очень странно. Как можно формулировать принципы политики, если анализ положения дел отложен на потом? А ведь он отложен. Тут Минкульт торжественно выкатил «Государственный доклад о состоянии культуры в РФ в 2013 году» — теперь каждый год такие будут. Увы, доклад есть, анализа нет. Типичный канцелярский отчёт: грантов роздано… фестивалей проведено… юбилеев отпраздновано… И что? Правду злые языки клевещут, будто отечественная культура в кризисе, или неправду? Правда, будто истончается у нас слой потребителей сколько-нибудь высокой культуры, или враньё? А если истончается, то быстрее или медленнее, чем у соседей по глобусу? По каким направлениям дела терпимы, по каким явно нехороши? «Не даёт ответа». Ну а раз так, то предлагаемые основы политики и не могли выйти не отвлечёнными.
Вот обсуждение и тяготело к вопросам композиционным, стилевым и даже схоластическим. Скажем: надо ли дать в начале бумаги строгое определение понятие «культура» или не надо? С одной стороны, как же без определения про политику рассуждать, с другой же стороны, этих определений сотни — поди заставь хоть трёх интеллектуалов дружно одобрить какое-то одно. По мне, вопрос нерелевантный. Хоть вписывай определение, хоть не вписывай, из всего текста видно, что авторы большей частью имеют в виду стандартный советский штамп «культура и искусство» (а временами и попроще: «сфера досуга и развлечений»). Это, разумеется, недопустимо узко, но традиция понимать культуру именно так идёт от Луначарского и Фурцевой — какой же чиновник от неё отступит. Или ещё: надо ли акцентировать самобытность нашей культуры или лучше настаивать, что она органическая часть культуры мировой? И бесконечные споры о том, достаточно ли густо подчёркнута многонациональность России, и правильно ли расставлены слова русский и российский . (Кстати говоря, «российскую литературу» я уже видел — со дня на день ждём «российского языка».) Нет, к иным подобного же рода замечаниям я готов присоединиться; так, первая фраза бумаги: «Россия — государство, создавшее великую культуру» — совершенно неприемлема. Свет от тьмы вам не государство отделило? Однако и тут, если написать нечто менее безумное (хотя бы так: Россия — страна с великой культурой), это уменьшит число вопросов, но не увеличит числа ответов.
