Кафе на вулкане. Культурная жизнь Берлина между двумя войнами - Усканга Майнеке Франсиско
Газета Hanussen Zeitung, «астрополитическое издание», в котором предсказатель обнародовал свои пророчества, начала печатать фотографии нацистской верхушки. Восьмого июля 1932 года она впервые вышла с портретом Гитлера на обложке. Хануссен предвещал ему триумф и призывал читателей голосовать в его пользу. Двадцать четвертого августа он напрямую воззвал в заголовке: «Правительство – Гитлеру!». Весь остаток года Хануссен предсказывал и праздновал дальнейшие успехи нацистов, сначала на июльских выборах, а затем и на ноябрьских. Когда, наконец, 30 января 1933 года Гитлер был назначен канцлером, на обложке Hanussen Zeitung вновь появилась фотография фюрера, на этот раз обрамленная с обеих сторон пушками, которые выстреливали буквы заголовка: «Победа!».
Сам Хануссен также процветал. У него был роскошный кабинет, который посещали импресарио, банкиры и биржевые спекулянты, самые известные люди из экономических и финансовых кругов Берлина. Помимо Hanussen Zeitung, он также выпускал журнал Hanussen Bunte Wochenschau, разлетавшийся в количестве сто сорок тысяч экземпляров в неделю. Каждый вечер Хануссен собирал в берлинском театре Scala более трех тысяч человек, которые разинув рот следили за его «экспериментальными конференциями», на которых он читал мысли зрителей и предсказывал будущее. После выступлений, усыпанный драгоценностями, он сидел в «Романском кафе» в приятной компании. Хануссен жил в окружении роскоши, и ему нравилось выставлять ее напоказ. Его друзья находились у власти, и над «Яхтой семи грехов» реяла свастика.
Однако у Хануссена имелась одна проблема: он был евреем. Да, его история похожа на вымысел, особенно если знать, чем она закончится. В действительности его звали Гершель Штайншнайдер, и родился он в маленьком городке Оттакринг, похожем на те, что несколькими годами ранее описал в своем эссе «Дороги еврейских скитаний» Йозеф Рот. В Берлине Хануссену удавалось скрывать свои корни: он показывал фальшивый документ об арийском происхождении, согласно которому был сиротой, усыновленным еврейской семьей Штайншнайдер. Ему пришлось скупить полностью, чтобы уничтожить, все экземпляры автобиографии Meine Lebenslinie («Линия моей жизни»), в которой он еще прямо рассказывал о своей еврейской генеалогии. Для того, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, Хануссен перешел в католицизм и вступил в НСДАП. Однако ему не удалось полностью замести следы, ни с помощью этих мер, ни с помощью своих новых друзей. В различных газетах начала проскальзывать информация о его еврейском происхождении. До Хануссена дошли слухи, что его соперник Макс Мёке отзывался о нем в одном из своих представлений как о «грязном семите».
В точности неизвестно, что произошло вечером 9 марта 1933 года в «Романском кафе». Версия, драматургически описанная Генрихом Манном под названием «Исчезнувшие», была подтверждена очевидцами. Однако другие источники утверждают, что перед финальным «Хайль Гитлер!» Хануссен заставил Мёке станцевать на столе казачка и прокукарекать. Несомненно одно: в тот день «Романское кафе» было осквернено ботинками нацистского патруля. Они пришли не для того, чтобы ломать мебель, а чтобы там обосноваться. И надолго.
Нацисты выиграли ноябрьские выборы предыдущего года. Им удалось заполучить почти двенадцать миллионов голосов – 33,1 %, – что позволило занять сто девяносто шесть мест в Рейхстаге. Они не смогли завоевать большинство мест, которое позволило бы управлять страной; кроме того, они даже потеряли голоса по сравнению с выборами, состоявшимися в июле того же года. Однако из-за неспособности социал-демократов и коммунистов объединиться в коалицию, а также по причине интриг и неповоротливости таких реакционных политиков, как Франц фон Папен и Курт фон Шлейхер, которые планировали воспользоваться Гитлером, но в результате сами позволили ему воспользоваться собой, 30 января 1933 года пожилой президент Пауль Фон Гинденбург назначил канцлером Адольфа Гитлера.
Причин, совокупно способствовавших приходу Гитлера к власти, было множество, и все они были очень сложными. Подробный разбор вышел бы за рамки логики и целей нашей хроники, однако мне кажется интересным рассмотреть те причины, которые я считаю наиболее важными.
Ключевым фактором стал выход НСДАП за рамки партии, служащей интересам определенных кругов, и ее превращение в то, что в Германии известно как Volkspartei – иными словами, «народную партию», открытую для любых избирателей. Сам Гитлер так говорил об этом на митинге в 1928 году:
НСДАП не является движением определенного социального класса, сословия или профессии, но, в самом возвышенном смысле этого слова, партией немецкого народа. НСДАП стремится охватить все социальные классы страны, объединить все профессии, дотянуться до каждого из немцев с благой целью – служить своему народу; до немцев, которые хотят жить среди своего народа и которые по крови принадлежат этому народу.
Настойчивое повторение термина «народ» в смысле «люди, объединенные культурой, языком и относящиеся к единой расе, вне зависимости от социальной и религиозной принадлежности и региона, в котором они родились», с самого начала стало постоянным элементом нацистской пропаганды. Такой подход был необычен для Германии времен Веймарской республики, где все партии служили интересам определенной группы: социал-демократическая и коммунистическая партии – интересам трудящихся и пролетариата; Немецкая народная партия – старой консервативной буржуазии; Немецкая демократическая партия – либеральной и прогрессивной городской буржуазии; Немецкая национальная народная партия – латифундистов, аристократии и военных; партия Центра и Баварская народная партия – голосующих за центрально-правых и представляющая в основном католиков.
НСДАП, безусловно, удалось объединить немцев всех сословий, которые – в той или иной форме, с большими или меньшими основаниями – испытывали недовольство. Мобилизовать их на создание протестной волны, вне зависимости от социального статуса. Напомним профессиональную принадлежность погибших во время попытки госпереворота в мюнхенской пивной 1923 года: четверо лавочников, трое банковских служащих, шляпник, официант, дипломат, слесарь, студент, слуга, офицер кавалерии, провинциальный судья и инженер.
Тот факт, что партия проникла во все сферы занятости, не означает, что полученные Гитлером голоса распределились равномерно. По сути дела, несмотря на то что НСДАП удалось обрасти сторонниками в расположенной на юге католической Баварии, в основном ее поддерживали жители Центральной и Северной Германии, в большинстве своем протестанты. Основное количество голосов Гитлер получил в населенных пунктах с числом проживающих менее пяти тысяч человек. Сельское население оказалось восприимчиво к девизам вроде «кровь и земля», ко всем тем неистовым лозунгам, которые поднимали на своих флагах нацисты, чтобы защитить устои и традиции своей Родины (отсюда появилась Heimatdichtung[18] и униформа цвета земли). В этих сельских областях важную роль сыграла «миссионерская» работа «лидеров мнений», в особенности учителей, врачей и протестантских пасторов, которые приобщались к нацистской идеологии и наставляли в этом ключе своих учеников, пациентов и прихожан.
Вопрос о том, почему нацисты добились большего успеха в протестантских областях, чем в католических, остается открытым; существует мнение, что немецкий протестантизм, возникший в качестве религиозного движения в противовес Риму, отличался более националистическим характером. До сих пор в свете пятисотлетнего юбилея тезисов Лютера ведутся дискуссии о роли протестантской церкви в 1930-е годы, а также об антисемитизме ее создателя. Говорят также, что католики были менее восприимчивы к обещаниям рая на земле. Не знаю, что на это сказать. Решайте сами.
Безусловно, важную роль сыграло создание женских и молодежных ассоциаций, предлагающих различные мероприятия для тех слоев общества, которые традиционно игнорировались давно существующими партиями. Большинство женщин голосовали за нацистов. Новая роль женщины принималась только в крупных городах; дамы, живущие в деревнях или провинциальных городах, в своем большинстве домохозяйки, отрицали эту «современную моду» и ассоциировали себя с традиционной ролью, пропагандируемой нацистами на тысячах плакатов (символом была выбрана темно-русая коса, которую противопоставляли стрижке бубикопф).
