Брэд Стрикланд - Кризис на Вулкане

Брэд Стрикланд, Барбара Стрикланд

Кризис на Вулкане

Глава 1

Два солнца низко висели на бирюзовом небе. Верхнее было раздувшимся, багровым, сплющенным овалом, который давал совсем немного тепла. Нижнее солнце было всего лишь блестящей бело-голубой точкой света. Горизонт вдоль бескрайней почти плоской равнины, блестящей кристаллическими структурами, стал медно-зеленого цвета – цвета крови Спока. Гряда кобальтово-синих вулканических конусов вонзала свои острые пики в небо, и каждая гора отбрасывала на равнину две заостренные тени: одну темно-фиолетовую, другую более бледную – серо-зеленую.

Почти над самой землей в волнах оранжевого, бордового и пурпурного заката катился неправильной формы маслянисто-желтый полумесяц, переливающийся цветами как неспокойный океан. Вдали на востоке над крышами конференц-центра Бэл Т’иан, где ради прекращения войны, которая продолжалась на протяжении нескольких поколений, трудились пятьдесят дипломатов, только что поднялась вторая меньшая серая луна. В темном небе над лоснящимися зданиями уже блестели несколько случайных звезд, но их свет был тусклым в наступающем закате. Ярко белые следы далеких метеоров расчерчивали западную часть неба.

– Это все очень… – начал Ча Туан Мар Лорвель, юный маратанец, который всего несколько недель назад впервые в своей жизни вступил на родную планету своего народа. Невысокий, коренастый юноша колебался, подыскивая правильные слова. – Это очень… очень…

– Очаровательно, – сказал Спок.

Ча повернул голову, и его грива переливающихся волос, замерцала в двойном свете бинаров.

– Нет, я ебался, подыскивая правильные слова. пытался сказать красиво, но более сильным образом. Она гораздо красивее чем то, что я когда-либо видел. – Маратанец бросил быстрый взгляд на комплекс Бэл Т’иан, понизил голос и пробормотал. – Это видение дано нам Древним Создателем.

Спок поднял бровь.

– Древним Создателем?

Смущенно пожав плечами Ча посмотрел вдаль.

– Я почти взрослый. Такие вещи запрещены. Я не могу говорить о них.

– А, религиозный запрет, – сказал Спок. – Я не буду тебя расспрашивать.

Ча расслабился.

– Спасибо. Но даже тот, кто не знает Древнего Создателя, может узреть великолепие и красоту всего этого.

Спок задумавшись наклонил голову. Воздух Марата был ненасыщенным, и на этой широте мучительно холодил его ноздри. Он сделал глубокий вдох.

– Расположение пейзажа и астрономических тел эстетически привлекательно, – признес он. – Хотя конечно все это временно. По моему самый интересный момент это двойное солнце. Марат одна из немногих населенных планет на орбите двойной звезды. Большинство планет бинарных систем вращается вокруг одного из солнц, а не обоих разом.

Ча покачал головой.

– Вы вулканцы не имеете души, – пожаловался он. – Все вы это логика, математика и наука. Вы не способны оценить поэзию такого зрелища. – Он кивнул на запад. – Большее солнце, красноватое, Хамарка, Творец, которое мой народ называет Древним Создателем. Маленькая блестящая сине-белая точка света, которая танцует вокруг Хамарки – Волаш, Шут.

Спок кивнул. Он снова обратил внимание на то, что замерз. Марат не был особо холодной планетой – здесь в более низких широтах было теплее, чем на Вулкане – но Бэл Т’иан, древний религиозный и культурный центр, находился очень близко к северному полюсу Марата. Однако после восемнадцати лет изучения вулканских дисциплин, Спок привык игнорировать простой физический дискомфорт.

– Звучит так, словно эти два солнца часть легенды, – предположил он.

– Да, – ответил Ча. Он переступил с ноги на ногу, и неглубокий иней захрустел и заскрипел. – Я могу тебе ее рассказать. Я еще не совершенолетний, и эта история не является частью Истинных Знаний. Вначале они были одни; потом Волаш предложил Хамарке породить какую-нибудь новую вещь во вселенной. Это должна была быть вещь, которая заставила бы их обоих рассмеяться, если бы Хамарка смог это сделать. Тогда, подумав, Хамарка создал Марат, мир и все живое на нем, только для того чтобы позабавить себя и друга. Это не слишком хорошая история?

– Это стандартный миф сотворения, – заметил Спок. Почувствовав, что его замечание могло вызвать отрицательные эмоции у его собеседника, он добавил. – Хотя эта история необычна в своем предположении, что вселенная была создана, как – мы вулканцы не имеем подходящего термина для этой концепции, но земное слово – шутка.

Ча отошел на несколько метров, оставив темные следы на инее, и сел на округлый валун. Он поежился в своей тяжелой куртке; даже для него, чьи предки были родом с Марата, день становился некомфортно холодным. Отдаленные синие вулканы уже начали показывать длинные зазубренные полосы белого инея.

– Это жестокая шутка, – тихо сказал он. – Шутка, которая изгнала мой народ из родного мира во времена прадедов прадеда моего отца.

Маратанцы имели любопытный способ измерения исторических периодов. Спок посмотрел на своего друга. Они встретились всего несколько недель назад, но поняли что могут легко общаться друг с другом. Отец Ча, Кирос Мар Сантор, был дипломатическим помощником представительства Шакира на родной планете. Так как отец Спока Сарек сам был опытным дипломатом, оба молодых человека имели много общего. Спок не сомневался, что Сареку удастся объединить три фракции, потому что его отец обладал бесконечным терпением и даром направлять переговоры в самое логическое русло.

Однако проблема была сложной и деликатной. Планета Марат, на которой стояли Спок и Ча, была вторым миром бинарной звезды в системе из семи планет. На протяжении многих столетий на Марате существовали различные народы, и почти всегда в состоянии войны. Постоянные военные действия имели множество причин: борьба за территорию, борьба за власть, даже распри на религиозной почве. Более пятисот лет назад ученые Марата, работая над созданием нового ужасающего оружия, разработали способ космических перелетов. Когда вспыхнула жестокая глобальная война, это оружие стало средством спасения. Изгнанники с родного мира Марата сначала обосновались на двух лунах Гендара, третьей планеты в системе. Гендар был газовым гигантом с одиннадцатью большими лунами, две из которых были достаточно велики, чтобы поддерживать жизнь. Другая группа беженцев укрылась на далеком Шакире, на четвертой негостеприимно холодной, если не считать экваториальный регион, планете звездной системы. Шакир был домом Ча.

И теперь, когда ученые на Шакире разработали примитивную форму варп двигателя, они столкнулись в непосредственно близком к ним пространстве с враждебностью клингонов. Внезапно все враждующие фракции в системе получили нового противника. Система Марата попросила о вступлении в Объединенную Федерацию Планет. Федерация согласилась, но только при условии, что маратанцы разрешат свои старые проблемы. Сарек начал историческую попытку примирения, и теперь после трех лет дипломатических усилий они оказались на грани подписания договора – и все надеялись на прочный мир.

Ча повернулся, чтобы что-то сказать Споку, моргнул и указал на конференц-центр.

– Смотри!

Спок бросил взгляд через левое плечо и заметил, что горят все огни – все лампы внутри и снаружи здания светили ровным белым светом.

– Они достигли согласия, – пробормотал он.

Ча подошел и встал рядом со Споком.

– Да, – сказал он удивительно напряженным голосом.

Подняв бровь Спок изучил профиль Ча. Черты лица маратанского подростка не выказывали никакой радости. Были ли они сердитыми и недовольными? Или возмущенными? Эмоции так трудно читать, подумал Спок. Особенно эмоции чужаков.

– Я желаю вам удовлетворения от взаимного согласия, – сказал Спок.

Ча не посмотрел на него.

– Мы должны идти, – сказал он.

Тепло конференц-центра после холодного дня было долгожданным. Помощник предложил Споку и Ча по высокому трубчатому стакану с несколькими сантиметрами тшака(tshak), горячего маратанского напитка. Они взяли его и быстро проглотили пламенную оранжевую жидкость, как того требовала вежливость. Напиток имел вкус сладкий и горький одновременно, и специи в нем были удивительно острыми. Пока продвигающийся напиток прогревал его изнутри, Спок осмотрелся вокруг. В главном зале было множество людей, сгруппировавшихся по шесть-семь человек. Наконец Спок в центре одной из групп заметил своего отца Сарека.

Высокий величавый вулканец возвышался над коренастыми маратанцами, окружающими его. Пока два мальчика пробирались к нему, Спок заметил, что один из маратанцев, стоящих возле Сарека, отец Ча, Кирос Мар Сантор. Как и его сын, Кирос выглядел напряженным и несчастным. Грива его волос еще более внушительная, чем у его сына, потеряла часть своего блеска, и радужные цвета были приглушены, но Кирос был здоровым и энергичным мужчиной. Когда он говорил с Сареком, он производил впечатление большой энергии при слабом контроле. Спок задавался вопросом, какую эмоцию ощущал Кирос. Верным ли было слово злость? Или на самом деле это было другое чувство? Спок мог только предполагать.