Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6483 ( № 41 2014)
И какими же качествами надо обладать, каким воспитанием, чтобы жить просто, говорить скромно, до пафоса поднимаясь лишь в стихах, но ведь то стихи!
Когда Овидий Михайлович выступал как поэт, он мог подняться и до проповедничества, но чаще стремился ещё выше – к простоте.
Порядочность была не спутницей его, а сутью, и если его обвинят в каких-нибудь неправильностях, то эти неправильности были для него убеждением, а значит, правильностью.
Обижались ли на него? Почти уверен, что – да, потому что литература – тогда, кстати, ей было легче, а сейчас невмоготу по этой причине – движется рядом с нелитературой, всякого рода графоманией и словесной ложью. И Любовикову, когда он возглавлял вятскую писательскую артель, приходилось отбиваться от мусора, посягающего на литературу.
Человек не живёт один. Вот и у Овидия Михайловича была – и есть – его не просто, как любят повторять нынче расхожее, «вторая половинка», а его душа, его сокровенная суть, его любимый и любящий человек Агнесса Михайловна. Они встретились сразу после его возвращения из армии, женились, и комнатка в деревянном одноэтажном доме без всяких удобств, возле которого я встречал его, когда был школьником, стала их первым пристанищем.
Это надо понять по-особенному: уходя на войну шестнадцатилетний мальчик даже влюбиться ещё не успел. И сколько их было таких-то! Но это легко сказать. Легко заметить, когда тебя не касается лично! А Овидий не только испытал такую возможную утрату. Много лет спустя он не скажет, а выдохнет сокровенное:
И через столько лет – сойти с ума! –
Настигнет вдруг тоской неодолимой:
За всю войну любимой ни письма
Я не отправил. Не было любимой.
Судьба не просто спасла его, не только провела сквозь войну, она стала благосклонна и к даруемому свыше – к его любви, наградив этой женщиной.
Агнесса Михайловна всегда видится мне эталоном доброжелательности – такой и должна быть настоящая учительница. Но как же важно распространить это светлое сияние на всё, что вокруг: на мужа, на собственных детей, на всех, даже незнакомых, которым она сначала улыбается, а потом вступает в разговор. Не говоря про свет её, который обращён к друзьям.
Эта пара в моём представлении всегда была удивительно интеллигентной, приветливой, доброжелательной, прожившей просто и духовно многие годы. Вот почему я с особым поклоном к ней, говорю Агнессе Михайловне самые преклонённые слова за годы, прожитые ею после ухода мужа. Она сполна исполнила долг любви и преданности, издав несколько его посмертных книг, приняв участие в учреждении премии имени Любовикова и библиотеки его имени, литературных чтениях на его родине. Любовь и долг, переплетясь, явились новым достоинством.
Мне отчего-то кажется, что серьёзная литературная оценка так и обошла его стороной. Не то что книг, но и серьёзных статей с глубоким анализом его поэзии до сих пор нет.
А я полагаю, что в нашей литературе есть солдатский полк поэтов.
У каждого из рядовых этого подразделения – свой голос и, ясное дело, своя судьба.
Он уходит от нас, этот полк. Он выходит из этого времени в туман истории и отдаления. Его голос всё реже слышат те, кто здесь, особенно те, кого тогда и не было. Они не знают голода, слёз, потерь. Они настраивают себя не на лишения, а на беспричинную благость, что так или иначе, раньше или позже заставит их содрогнуться от непонятой беды.
Полк настоящих поэтов, не скрою, пополняется. Достойные поэты говорят сейчас о другом, но с той же, как поэты войны, тревогой. Поэтому шаги их слышны. Хотя никогда ещё мир не нуждался так в сокровенном слове правды.
Отсражавшийся, но не умолкнувший поэт Овидий Любовиков с нами.
Прибавим только голоса, когда читаем его стихи. Стихи солдата незримого полка.
Теги: поэзия , Овидий Любовиков
Майдан вокруг Толстого
Пока в "Клубе 12 стульев" идёт ремонт, произошло событие из серии «Нарочно не придумаешь», мимо которого мы никак не могли пройти. Казус произошёл по адресу Поварская, 52, в знаменитой усадьбе «Дом Ростовых». Назывался казус - собрание писателей.
Подробности ниже...
Вот так отдельные авторы митинговали против государства. Продраться сквозь их косноязычие было нелегко. Два с половиной часа майданили. Но если выделять главное, то Переверзин и его окружение всячески протестовали против того, чтобы государство исполняло по отношению к МСПС, МЛФ и Литфонду России свои контрольные функции. Это и понятно...
Столько лет они использовали писательскую собственность в своих личных целях, что от этой привычки трудно отказаться... А когда государство решило навести порядок в руководимых Переверзиным организациях, это спровоцировало такой поток красноречия, что стены «Дома Ростовых» едва выдержали. Пусть писатели сами решают, по пути им с этой компанией или нет... Но, судя по тому, что «майдан» на Поварской большого ажиотажа не вызвал, многие свой выбор давно уже сделали.
Посмотреть полную версию >>
