Стивен Кинцер - Перевороты. Как США свергают неугодные режимы
Список клиентов Даллеса в компании «Салливан и Кромвель» можно считать путеводителем по крупнейшим международным корпорациям Америки начала двадцатого века. Некоторые, например, «Cuban Cane Sugar Corporation» стали клиентами Кромвеля давным-давно. К услугам компании прибегали американские банки, среди которых были «Brown Brothers» и «J. and W. Seligman», что успешно правили Никарагуа, и зарубежные, например «Credit Lyonnais» и «Dresdner Bank». Даллес занимался займами правительствам по всей Латинской Америке, Европе и Ближнему Востоку; судился с СССР от имени американских страховых компаний; организовал кампанию по поглощению конкурентов по всему миру для «Американской банкнотной компании», которая напечатала судьбоносную никарагуанскую марку с вулканом; вел переговоры по поводу льгот для «American & Foreign Power Company» в Мексике и Панаме. Клиенты Даллеса строили порты в Бразилии, копали шахты в Перу и бурили нефтяные скважины в Колумбии.
Даллеса особенно интересовала Германия, куда он регулярно приезжал в двадцатых и тридцатых годах. В самой исчерпывающей книге о компании «Салливан и Кромвель» рассказывается, что она «крупно зарабатывала на картелях и тайных соглашениях с новым нацистским режимом», а сам Даллес почти весь 1934 год «публично поддерживал Гитлера» и «шокировал своих партнеров тем, что так легко нарушал законы и международные договоры, чтобы оправдывать нацистские репрессии».
Когда Даллеса в тот период спрашивали, как он имел дело с клиентами-евреями в Германии, он отвечал, что попросту решил «держаться от них подальше». Его партнеры возмущались, и в 1935 году Даллес согласился закрыть берлинское отделение компании. Позже он датировал это событие годом ранее.
Вскоре после окончания Второй мировой войны Даллес рассмотрел в коммунизме то зло, которое так долго не мог понять в нацизме. Озарение снизошло на него во время прочтения книги «Вопросы ленинизма» Иосифа Сталина, которую он счел захватывающей. Несколько раз Даллес сравнивал ее с «Моей борьбой» Гитлера в качестве пособия по захвату мира.
Весной 1949 года губернатор Нью-Йорка Томас Эдмунд Дьюи назначил Даллеса на освободившееся место в сенате. Выставив в ноябре свою кандидатуру на полный срок, он украсил машину растяжкой с надписью «Враг красных!». Однако его аристократические замашки и явное непонимание жизни простых людей не пришлись избирателям по душе, и он проиграл Герберту Леману, либерал-демократу. В свете этого опыта Даллес убедился, что ему стоит целиться на назначаемые должности, а не на выборные, если он хочет добиться большего влияния на политическом поприще.
Даллес страстно увлекался не только политикой и юриспруденцией. На протяжении всей жизни он был глубоко верующим христианином. Вера стала неотъемлемой частью характера Даллеса, и именно отсюда произросла его горячая ненависть к коммунизму.
Родители отца Даллеса были миссионерами и годами проповедовали в Индии. Сам отец был пастором в первой пресвитерианской церкви города Уотертаун, штат Нью-Йорк. В детстве Даллес посещал три мессы по воскресеньям и еще несколько в будние дни. Каждую неделю он должен был выучивать по два стиха церковных гимнов и по десять стихов из Псалтыря или Нового Завета.
Мать Даллеса хотела, чтобы он продолжил семейную традицию и стал священником. До тех пор, пока он не прибыл в Принстон, Даллес даже не рассматривал иные возможности. Будучи уже зрелым человеком, стал пастырем Пресвитерианской церкви и членом совета директоров Нью-Йоркской объединенной теологической семинарии. Уже после смерти Даллеса описывали как «единственного религиозного деятеля, который когда-либо становился Госсекретарем».
Даллес верил, что культурное наследие США – «по сути своей религиозное» – накладывает на американцев особые обязательства. Он ощущал, по его словам, некое «глубокое призвание», убеждение, что «те, кто сумел наладить свою жизнь, обязаны помочь и другим этого достигнуть». Как отец, он был прирожденным проповедником, как дед – миссионером. На заре пятидесятых годов Даллес искал способ направить свои «христианские идеи и вдохновение» на борьбу со «злом в лице советского коммунизма».
Даллес вполне разумно считал, что удобнее всего ему действовать с поста Госсекретаря. Он думал, что должность у него в кармане, когда в 1948 году его старый товарищ Томас Дьюи вот-вот должен был стать президентом, однако избиратели все же предпочли Гарри Трумэна. Следующие несколько лет Даллес расширял сеть связей среди республиканцев и издавал статьи о коммунизме и советской угрозе.
Весной 1952-го Эйзенхауэр объявил, что намерен баллотироваться в президенты от республиканской партии. Всю зрелость он провел в армии, далеко от светского общества, где вращался Даллес. Общий друг, генерал Люциус Клэй, предложил Даллесу вылететь в Париж для встречи с Эйзенхауэром, который тогда служил главнокомандующим НАТО. Даллес согласился. Чтобы скрыть истинную цель визита, он организовал там выступление. Даллес и Эйзенхауэр провели две долгие беседы. Генерал был весьма впечатлен. Он принял помощь Даллеса во время президентской кампании и, вскоре после победы на выборах, назначил его Госсекретарем.
Даллесу исполнилось шестьдесят пять лет. Его взгляды сформировались благодаря трем влиятельнейшим факторам: крайне привилегированному воспитанию, долгой карьере в качестве советника у самых богатых корпораций мира и глубокой религиозности. Все его ценности, верования и побуждения были сродни тому, что близко элите. Один из его биографов писал, что Даллес «совершенно оторван от трудностей и зигзагов простой жизни», потому как «все его окружение считалось высшим, надежным, успешным, безопасным».
В Госдепартаменте, как и в компании «Салливан и Кромвель», Даллес славился тем, что принимал решения в одиночку. Поговаривали, что даже его помощники не знают о его намерениях. Даллес задавал важные политические курсы, не советуясь ни с кем. Дипломат и историк Таунсенд Хупс называл его «маниакальным любителем упрощать», чей «ум, изначально тонкий и прагматичный, обладает достаточно узким мышлением и склонностью всегда добиваться моментальных, ощутимых результатов».
«Даллес был интеллектуалом-одиночкой – человеком, что не просто в крайнем случае, а во всех ситуациях, серьезных или простых, прислушивался лишь к своему мнению. Его взгляды по важным вопросам сформировались, очевидно, благодаря тщательному, продуманному и целиком внутреннему процессу… Таким образом, окончательный вывод появлялся в завершении длинной логической цепочки, и когда Даллес его достигал, то развернуть все вспять оказывалось трудно».
По натуре Даллес был жестким и конфликтным. Он настолько верил в правильность собственных действий, что многие считали его высокомерным и самонадеянным. Один биограф отмечал, что Даллес «почти не понимал смысл компромисса и презирал его». Он считал, что Госсекретарь должен быть не посредником и миротворцем, а скорее, по словам Эйзенхауэра, «неким международным прокурором».
Следуя наработанному в компании «Салливан и Кромвель» неизменному принципу, Даллес не желал вести переговоры с врагом. Он был категорически против культурного обмена между США и любой страной, во главе которой стоят коммунисты. Он годами стремился запретить прессе отправлять корреспондентов в Китай. Он настойчиво советовал Эйзенхауэру не проводить встречи с советскими лидерами. «Более того, – пишет один из биографов, – Даллеса тревожили даже намеки на договоры между Америкой и СССР, ведь он считал, что это наверняка лишь уловка, дабы свободный мир ослабил защиту».
«Даллес, как юрист, учился противоборствовать и состязаться. Ради победы над оппонентом он мог пойти на любые меры. Кроме того, Даллеса крайне впечатлило предположение Арнольда Тойнби, что без неких сложностей, идущих извне, цивилизации угасали и исчезали. Потому неудивительно, откуда в мыслях Даллеса возникали угрозы: он пришел к выводу, что США заинтересованы в этих угрозах, если таким образом американцев можно привести к действиям, необходимым для сохранения их привычного жизненного уклада».
Когда Эйзенхауэр и Даллес пришли к власти в начале 1953-го, основной проблемой мировой политики было распространение коммунизма. Советский Союз захватил большую часть Восточной Европы, провел удачные испытания атомной бомбы и устроил шестнадцатимесячную блокаду Западного Берлина, чтобы взять его измором. Армия коммунистов захватила власть в Китае, их соратники пытались проделать то же самое в Греции. Коммунистические партии Франции и Италии разрастались и набирали силу. Тысячи американцев погибли, сражаясь с коммунистами в Корее. Сенатор от Висконсина, Джозеф Маккарти, поразил многих американцев обвинениями, что коммунисты проникли даже в армию и Госдепартамент США. Штаты охватил страх окружения, жуткое чувство, что они проигрывают послевоенную схватку идеологий.
