Эксперт Эксперт - Эксперт № 15 (2014)
Рублевый патриотизм
Решение банка «Россия» перейти исключительно на рублевые операции встретило поддержку отечественного финансового бомонда. «Изменения, которые происходят в банке “Россия”, — это шаг вперед к тому, чтобы наша экономика, наш банковский сектор стал поистине сектором национальной валюты», — заявил президент ВТБ Андрей Костин . А президент Ассоциации региональных банков Анатолий Аксаков предлагает такую трактовку событий: «Может быть, Всевышний решил, что надо простимулировать переход на работу с национальным рынком, и избрал для этой цели банк “Россия”», — сказал он Русской службе новостей. Присоединились к банкирам и рядовые граждане, установившие деревянный знак рубля напротив московского офиса «России». Затем в числе рублевых патриотов оказался и Сбербанк, заявивший, что отказывается от предоставления потребительских кредитов в иностранной валюте. Хотя доля валютных кредитов, выданных в прошлом году населению, в портфеле «Сбера» не достигает и процента, крупнейший банк страны посчитал своим долгом отметиться в кампании.
На новый виток вышли дискуссии о будущем национальной платежной системы. На предыдущем этапе в числе явных фаворитов был Сбербанк со своей системой «Универсальная электронная карта» (ПРО-100). Идея создать суверенную Visa/MasterCard на базе процессинга Сбербанка была поддержана Владимиром Путиным, тем более что Герман Греф , глава «Сбера», заявлял, что начать массовое подключение банков к ПРО-100 можно будет буквально через несколько месяцев. Однако ни банкиры, ни эксперты оптимизма Грефа не разделяют. «Общенациональную платежную карту было бы ошибочным создавать на платформе ПРО-100, — заявил “Эксперту” Александр Хандруев , глава консалтинговой группы БФИ. — Во-первых, со стороны софта это очень сырой продукт. Во-вторых, это будет давать неоправданные преимущества узкой группе банков, которая будет диктовать свои тарифы и комиссионные. В-третьих, это повысит вероятность принятия неоптимальных решений по программному обеспечению и закупке оборудования».
Президент ВТБ Андрей Костин считает, что банковский сектор должен активнее работать с рублем
Фото: РИА Новости
С этими аргументами, очевидно, согласны и в Банке России. Регулятор уже предложил строить НПС на базе некоммерческой организации, учрежденной под его эгидой вместе с российскими банками и другими платежными системами. Этот путь более разумный, но он займет куда больше времени и потребует значительно больших финансовых затрат, нежели предложения Сбербанка. Но вполне может выйти так, что из-за спешки (окончательное решение должно быть готово к середине апреля), в которой обсуждается будущее НПС, итоговый продукт окажется ничем не лучше сырой ПРО-100. Смущает и то, что цель безопасности постепенно выходит на первый план, заслоняя соображения удобства. «Если НПС — это берлинская стена между рублевым и валютным оборотом, то не стоит искать экономического смысла в ее создании, — считает Яков Миркин. — Это административное решение, создающее издержки и неудобства, прежде всего для среднего класса. Это неудобно, накладно — пользоваться внутри страны рублевыми карточками, а для поездки за границу приобретать специальную валютную, ту же Visa или MasterCard. В этой системе легко одним запретить, а другим разрешить приобретать валютные карточки. В ней легко устанавливаются лимиты на приобретение наличной валюты. Сегодня пять тысяч евро, а завтра государство решит, что вам хватит на неделю одной тысячи».
Вообще, напоминает Александр Хандруев, в начале 2000-х благодаря усилиям покойного первого зампреда ЦБ Андрея Козлова в ЦБ РФ была сформирована рабочая группа по созданию национальной платежной карты, но крупнейшие российские банки предпочли сепаратистские действия. Перспективные российские проекты — «Золотая корона», «Юнион кард» и др. — не получили необходимой поддержки. Итог — потерянные десять лет и почти полная зависимость от международных платежных систем.
В ближайшее время банковский рынок ждет еще одна сложность в работе с иностранными банками и компаниями. На прошлой неделе стало известно, что США тормозят подписание соглашения о двустороннем взаимодействии по реализации FATCA — закона о налогообложении иностранных счетов американских резидентов. Согласно положениям FATCA, все неамериканские банки обязаны сообщать системе службы внутренних доходов США (IRS) об открытии у них таких счетов. «Цена, которую неамериканские банки заплатят за отказ от сотрудничества с FATCA, относительно высока, — рассказывает Пол Спрейг , эксперт компании RUSSIA CONSULTING. — Банки, которые выбирают отказ от сотрудничества с FATCA, рискуют столкнуться с санкциями как со стороны США, так и со стороны банков, сотрудничающих с FATCA, что может заключаться в удерживании налогов на платежи, исходящие из США». Механизм санкций прост: банк, сотрудничающий с FATCA, при проведении платежа в адрес банка, в FATCA не вступившего, обязан удерживать 30-процентный налог, причем даже с транзитных платежей. «Это создает ситуацию, когда банки, не сотрудничающие с FATCA, буквально принуждаются к сотрудничеству масштабным финансовым ударом», — говорит Пол Спрейг.
Сейчас, когда подписание соглашения заморожено, отечественные банки могут столкнуться не только с налоговыми санкциями, но и с финансовой блокадой, в которую уже попал банк «Россия»: зарубежным банкам куда проще отказаться от работы с учреждениями, не сотрудничающими с FATCA, чем разрабатывать схемы по удержанию 30-процентного налога.
Избавиться от зеленых фантиков быстро не получится
Одновременно со всеми вышеперечисленными инициативами появились слухи, что российские экспортные компании могут перейти с долларов на евро в расчетах с покупателями. А американский трейдер Джим Синклер выступил с предостережениями, напомнив, что сила американского доллара обеспечена тем, что все контракты на поставку энергоносителей номинируются в долларах США. «Нефтедоллар является импульсом для американского доллара. Если правительство России бросит вызов нефтедоллару и начнет продавать энергоносители в другой валюте, импульс изменится и индекс доллара США упадет», — заявил Синклер.
В этих страхах есть определенный резон. Директор по инвестициям ИГ «Универ» Дмитрий Александров напоминает, что, к примеру, котировки на газ устанавливаются в европейских хабах — точках продаж — традиционно в долларах. Обычно к этим ценам привязываются ценовые формулы в договорах поставки газа. «В принципе нет ничего невозможного в том, чтобы внести в эти же формулы такие изменения, чтобы конечная цена была в евро, — говорит Александров. — Для этого даже не обязательно менять договоры, достаточно дополнительных соглашений о пересчете курса». Таким образом, перевод газовых и нефтяных контрактов из долларов в евро теоретически действительно может понизить курс доллара, ведь сегодня нефтегазовый рынок стерилизует достаточно большую долларовую массу: по расчетам Дмитрия Александрова, порядка 330 млрд долларов в год. Для реализации этой «финансовой диверсии» против доллара требуется лишь одно маленькое условие: покупатели наших углеводородов должны согласиться принять ценники в евро, а не в привычных долларах. А вот с этим может случиться изрядная заминка: обычаи делового оборота базируются не только на привычке, но и на существенно большей глубине и разнообразии долларовых финансовых инструментов на глобальном рынке капитала, что определяет существенно меньшие трансакционные издержки по операциям с долларовыми активами, чем с номинированными в евро.
И еще более призрачной, увы, стоит признать перспективу перевода расчетов за российские нефть и газ с долларов на рубли. «Рублевые сырьевые биржи как центры ценообразования в обозримое время создать не удастся, — уверен Яков Миркин. — Причина — жестокий дефицит ликвидности, малая значимость отечественной финансовой системы. Проект топливной биржи в Санкт-Петербурге блестяще это подтверждает. К тому же для европейских покупателей российской нефти рублевые цены повлекут за собой дополнительные издержки, связанные с хеджированием валютных рисков. Далее. Чтобы оплатить российские нефть, или газ, или металл, покупатели за границей должны накапливать значительные остатки средств в рублях. Источников этих средств может быть ровно два: экспорт в Россию за рубли и рублевые ссуды из России нерезидентам. И то и другое — длинная, тяжелая, с большими издержками задача. Ее сегодня ставит Китай, и то рассчитывает на очень длинную перспективу. Но для России это пока невыполнимая задача. Слишком мал вес в мировой экономике. Слишком разбалансирована финансовая система».
