Германия глазами иммигрантки (СИ) - Окоменюк Татьяна
Как правило, местные жители устраивают посиделки для ближайших членов семьи и нескольких друзей, ограничиваясь при этом кофе и тортом. В крайнем случае, арендуют старенький трамвайчик и несколько часов катают гостей по городу, угощая их при этом пирожными и шампанским. Когда народ окончательно перезнакомится, устроители торжества везут его в маленькую пивнушку, где ассортимент «яств» дополняется пивом с солеными орешками.
Так, правда, было не всегда. В позапрошлом веке немецкий свадебный стол отличался изобилием. Гостям предлагалось не менее двадцати блюд. Как правило, они съедали только то, что трудно было унести с собой, например, капусту, считавшуюся у немцев целебным и почетным блюдом. Мясо же и пироги спокойно складывали в принесенные для этой цели горшки. Нередко хозяева свадьбы предусмотрительно ставили на стол сырую говядину (кусками по полкилограмма), которую гости тоже тащили восвояси. Денег родители молодых не жалели, ведь само название свадьбы в немецком языке означает «высокое время», то есть, кульминационный момент в жизни человека. Вот и приглашали на него абсолютно всех родичей и знакомых. Если кого-то «забывали», это считалось оскорблением, достойным мести.
Среди аборигенов и сегодня находятся выдумщики, бьющие все рекорды по количеству приглашенных на бракосочетание гостей. Правда, виртуальных. Однажды в Германии состоялась суперсовременная свадьба, которая транслировалась прямо в Интернете. Жених и невеста поставили свои подписи в брачных документах и обменялись обручальными кольцами в салоне такси, где были установлены видеокамеры. Таким образом, остроумная парочка «пригласила в гости» многотысячную аудиторию пользователей Всемирной сети. А что? Дешево и сердито! Все лучше, чем сухая официальная роспись в ЗАГСе с обязательной покупкой амбарной книги под названием «Familienbuch», призванной стать семейной реликвией. Что же касается венчания в церкви, то большинство пар сейчас от него отказывается. По мнению социологов, связано это с общим охлаждением молодого поколения ко всякого рода церковным институтам.
А вот в приметы молодежь продолжает верить. Как и их предки, они боятся дождя в день свадьбы, дабы не лить слезы в семейной жизни. По-прежнему, во избежание повторного брака, невеста не оглядывается по дороге в ЗАГС и надевает в день свадьбы одну старую вещь, одну новую, одну, взятую взаймы, и обязательно что-нибудь голубое. Женихи же набивают свои карманы зерном, которое, по поверью, должно принести им богатство и удачу, а родичи после церемонии бракосочетания осыпают молодых рисом, являющим символ благополучия и плодородия. Я уже не говорю об обязательном у аборигенов «польтерабенде» – церемонии прощания с холостой жизнью, на которой принято шуметь, пить, бить посуду, дабы отпугнуть угрожающих невесте злых духов.
С датой бракосочетания у местных тоже имеются заморочки. Брак, заключенный в первый осенний месяц, по поверью, сулит всего лишь тихую и спокойную жизнь, в отличие от ноября, обещающего очень богатую.
Но, как бы там ни было, «русские свадьбы» всегда пышнее и многолюднее немецких – с выкупом невесты, «цыганским табором», традиционно ворующим туфельку, песнями-плясками до утра. Как заметил поэт В. Ванке:
С сибирско-азиатскою
Закваскою кержацкою
Танцуют парни бравые,
Трещит Европа старая!
Трещит и удивляется тем суммам, которые наши земляки, не скупясь, бросают на организацию свадебного торжества. Должна ли быть свадьба пышной? Этот вопрос я задала нашим девушкам- будущим невестам. Вот что они ответили:
– Конечно, должна. Несмотря на дороговизну платья, свадебного торта, который не принято печь в домашних условиях, и прочих обязательных атрибутах, родители все равно будут стараться организовать всё на самом высоком уровне, пусть даже придётся влезть в долги. Это – вопрос престижа и доказательство того, что люди в иммиграции состоялись.
– Думаю, должна. Каждому человеку хочется, чтобы свадьба у него была с размахом. Просто те, у кого в силу финансовых проблем, это не получается, начинают кривить душой, называя наши русские традиции мещанством. А им, между прочим, не одна сотня лет. Все мои подруги свои свадьбы отметили с размахом. Я тоже хочу шикарную веселую свадьбу. Для любой девушки – это возможность хотя бы на два дня стать сказочной принцессой. Считаю, что первая свадьба должна быть яркой, запоминающейся. Ну, а все последующие – уже по обстоятельствам.
– А зачем? Деньги некуда девать? Так мы на них лучше машину купим. Не понимаю я этих понтов, когда люди влезают в страшные долги, лишь бы нос утереть своим родственникам и знакомым. На самом же деле, этот многолюдный шалман не нужен никому. Посмотрите на местных: они не беднее наших. Однако деньги предпочитают вкладывать в саму семейную жизнь, а не в празднование её начала. При этом, отношение к браку у них более серьёзное. Считаю, что нашим не помешало бы у них поучиться.
– Лично я считаю очень важным провести свою свадьбу по высшему разряду. И дорогое белое платье, и караван украшенных машин, и куча молодежи – все это у меня обязательно будет. Согласна, судьба подвенечного наряда – быть однодневкой. Но именно о нем с детства мечтает каждая девушка. Оно должно быть необыкновенными, ведь это – наряд принцессы, собирающейся стать королевой. И день свадьбы должен быть необычным, запоминающимся на всю жизнь. Значит, все нужно хорошо продумать и грамотно организовать. Деньги же – дело наживное, всего раз живем! А местные нам не указ. Пусть себе жмутся, раз им так нравится!
Согласно исследованию, проведенному немецким журналом «Жених и невеста», немцы на свои свадьбы не так уж и жмутся. Во всяком случае, в последние двадцать лет. С начала нового столетия «играется» всё больше свадеб, на организацию которых молодожены тратят по десять тысяч евро и больше. Почти на треть, например, выросли расходы только на свадебное платье и всякие аксессуары к нему: специальные чулки, туфли, подвязки, шелковые перчатки, цветочные венки, не говоря уже о фате. Оказывается, это – отражение глубинных перемен в немецком обществе. По мнению эссенского социолога профессора Д. Райхертса, процесс этот связан со значительным повышением возраста брачующихся пар. Женятся сейчас в Германии не в двадцать-двадцать пять, а уже после завершения образования и получения приличного рабочего места. Поскольку к этому времени пары уже давно живут вместе, у них возникает ощущение, что упущено нечто важное, и они организовывают незабываемое романтическое мероприятие. Из тех, которым бывает «места мало, и неба будет мало, и земли». Например, расписываются где-нибудь на телебашне, в старинном замке (по самым скромным подсчетам, стоит это не меньше 20 тысяч евро), на борту самолета или корабля, в казино или в кайзеровском зале на Потсдамер-платц в Берлине.
Что касается наших земляков, боюсь, они скоро переплюнут аборигенов. От менталитета ведь никуда не денешься. Девизом выходцев из постсоветского пространства всегда были слова: «Лопни, но держи фасон!».
Бездетная страна
Несмотря на относительно высокий уровень жизни, рождаемость в Германии предельно низка. Даже если гипотетически представить, что за счет ежегодного притока иностранцев в ближайшее десятилетие она возрастет с 1,3 ребенка на женщину до 1,6 – то и в этом случае население страны к 2050 году сократится с 82,4 миллионов человек до 69.
Да и как может быть иначе, если по количеству новорожденных Германия занимает последнее место среди всех 27 стран Евросоюза. В прошлом году, например, в здесь родилось всего 675 тысяч детей – в среднем 8,2 ребенка на каждую тысячу жителей. Уже 30 лет рождаемость в Германии держится на стабильно низком уровне. Немцы обзаводятся потомством не только редко, но и поздно. Я уже не говорю о тех, кто вообще отказался от радости материнства и отцовства. А таких тоже немало. По данным Федеральной службы статистики, среди немок в возрасте от 60 до 65 лет детей нет у 12 процентов. Среди их 45-летних соотечественниц этот показатель составляет уже 21 процент. Еще выше он у 35-39-летних дам – 26 процентов. А в возрастной категории 30—34 года доля бездетных составляет все 43%.
