Война в вишневом саду - Онур Синан Гюзалтан
Эти земли исторически назывались и Палестиной, и Израилем. Мы говорим о регионе, священном для христиан, мусульман и евреев. Люди разных религий должны иметь право посещать святые места. У живущих там людей есть потребность в мирной жизни и братстве. Это то, чего бы мы хотели для Израиля и Палестины. Было бы ошибкой считать хоть сколько-либо справедливым тезис о том, что там идет религиозная война. Мы не должны поддерживать круги, которые продвигают эту идею. Если мы дадим какому-либо конфликту религиозное прикрытие, он никогда не закончится.
Я решаю закончить наш более чем четырехчасовой разговор темой русско-турецких отношений. Когда Стефан слышит слово «Турция», его глаза загораются, а на лице появляется улыбка. Не успел я задать вопрос, как он сказал:
– Я посещал Турцию более десяти раз. Не думайте, что я ездил отдыхать в Анталию, почти все мои визиты были деловыми. Конференции, встречи, семинары, религиозные вопросы…
Стефан начинает рассуждать о том, какую роль могли бы играть священнослужители в отношениях между двумя великими цивилизациями, расположенными на разных берегах Черного моря:
– Наши страны по-прежнему придерживаются своих традиций, а религия играет важную роль. Именно поэтому священнослужители могут сделать очень много для развития взаимоотношений и улучшения взаимопонимания между нашими странами. Мы уже работаем в этом направлении. Между Русской православной церковью и Управлением по делам религии Турции действует совместный рабочий комитет. Мы уже встречались много раз и, надеюсь, будем продолжать. Во время наших собраний мы обменялись мнениями по многим вопросам – от основных моральных ценностей до повседневных проблем.
Собор Святой Софии, долгое время находившийся в статусе музея, в 2020 году после восторженной церемонии вновь был превращен в мечеть. Я спрашиваю Стефана о том, что он думает об изменении статуса собора, имеющего огромное значение для православного мира.
– Я честно скажу свое мнение. Как христианин я, конечно, был опечален решением, принятым по поводу собора Святой Софии. Сначала он был церковью, потом стал мечетью, а затем превратился в музей. И сейчас он снова получил статус мечети. Для русских собор Святой Софии – это не обычная церковь. После того как княгиня Ольга посетила собор Святой Софии, некоторые русские люди приняли христианство. А ее внук Владимир крестил Русь. Перед этим он отправил посла в Константинополь, и этот посол также посетил собор Святой Софии. Я говорю о десятом веке… Поэтому собор Святой Софии является святыней большого исторического и символического значения с точки зрения приобщения людей к христианству.
Надеюсь, что мою обостренную чувствительность по этому вопросу можно понять. Но не поймите меня неправильно! Конечно же, я не против мечети, однако я хочу напомнить, что у этого места очень долгая история. По крайней мере, можно было бы разрешить людям молиться там в соответствии с их религией.
– Евразийство – это концепция, которая часто становится на повестку дня в отношениях между Россией и Турцией. Как Церковь смотрит на евразийство?
– Прежде всего я хочу отметить, что у термина «евразийство» есть множество значений, а в самой концепции есть множество ответвлений. Я надеюсь, что Россия и Турция смогут найти точки соприкосновения в собственных концепциях, не конфликтуя друг с другом. Мы можем совместить их. Самое опасное – если мы противопоставим друг другу две концепции евразийства: это будет трагедией для всего мира. Даже если у нас будут разные концепции, мы должны привести их к общему знаменателю. Будет потрясающе, если мы сможем достичь этого. Кто еще, как не Россия и Турция, должен создать мирную и процветающую Евразию?
Стефан указывает на висящую на стене карту:
– Перед нами стоит эта задача. Давайте сделаем это вместе. Так, чтобы включить в новый проект наши традиции… Возможно, исторически в наших отношениях случались негативные эпизоды: русские и турки много раз воевали, но между нами никогда не было вражды, мы даже любили друг друга. У нас нет плохой исторической памяти друг о друге. Это странно, но это показывает, что наши войны не были войнами из-за ненависти. Если вы изучите историю, вы поймете, что эти войны всегда провоцировались другими силами. Мы должны хорошо понимать это и не давать другим использовать нас для достижения их целей.
Я говорю Стефану, что сказанное им напомнило мне о блоке, который Россия и Турция сформировали против Запада в период правления Мустафы Кемаля Ататюрка и Владимира Ильича Ленина. Стефан кивает. Он протягивает руки вперед, будто бы к самой идее Евразии, и говорит:
– Сегодня мы столкнулись с похожей ситуацией. За последние годы мы стали свидетелями множества провокаций, но мы знали, как им противостоять. Наконец, я хочу сказать, что мы знаем Ататюрка и очень его уважаем.
Мы подходим к концу нашего долгого разговора и на прощание делаем фотографию на фоне огромной карты мира, полностью покрывающей одну из стен кабинета. Стефан указывает на восток Украины и, смеясь, говорит:
– Теперь нам нужна новая карта.
– Было бы хорошо, если бы Кипр на этой новой карте был разделен на две части, – отвечаю я.
Мы со Стефаном говорим друг другу слова благодарности и желаем всего наилучшего. После этого я покидаю здание, где тонкая дипломатия соседствует со звуками священных песнопений и запахами свечей. Но разговор со Стефаном продолжает крутиться у меня в голове.
В парке напротив монастыря голуби набрасываются на брошенные старушками хлебные крошки. Минутная и часовая стрелка продолжают свою гонку, не обращая ни на кого внимания. Я закуриваю, чтобы отпраздновать свое возвращение из духовного мира в мир светский.
Неожиданно пернатые резко взмывают в воздух – это черная кошка посреди хлебных крошек схватила фиолетово-сизого голубя и вгрызлась ему в шею.
Когда же закончится битва?
VI. Логово дьявола: «Пожалуйста, выключите свет»
«Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя».
Александр Пушкин. «Цветок»
Мы отправились в путь на рассвете. Машин
