Газета День Литературы - Газета День Литературы # 77 (2004 1)
Для меня главное в истерике либерального еврейского критика Дмитрия Быкова — признание истинности всех поставленных Солженицыным проблем: "Ведь еврейскими руками созидалось тут все — и отвратительная власть, которая всех закрепостила, и отвратительное диссидентство галичевского толка, которое все разрушило" — сквозь зубы признает Быков. И далее : "Евреям пришлось стать в России и … революционерами, и контрреволюционерами, и комиссарами, и диссидентами, ...и создателями официальной культуры, и ее ниспровергателями…". Да, всё пришлось, и ГУЛАГом поруководить, и дворян порасстреливать, и крестьян раскулачить, и храмы в помойки превращать… Но делает уже Быков свое заключение : "потому что этого в силу каких-то причин не сделали русские…Отчего русские с такой лёгкостью перепоручили все свои главные функции этим неприятным евреям?!" Как итог — "Евреи губительны не для всех народов, а исключительно для тех, которые не желают делать свою историю самостоятельно. Ну подумайте вы сами: революция… — мы. Контрреволюция, то есть большой террор, — обратно мы…" И коммерсантами ныне вынуждены быть евреи, и разрушителями всей советской "империи зла"… От чего же это русские по какой-то тайной программе воздержались в массовом порядке? Если верить выводам Быкова, от карательных и прочих богоборческих программ. И в силу именно этих "особенностей местного коренного населения им (евреям— В.Б.) пришлось стать русскими. Русские по каким-то своим тайным причинам от этого воздержались. Возможно ( иронизирует автор— В.Б.), их подвиг впереди…".
И я так думаю, что помимо всех былых русских подвигов, наши новые подвиги еще впереди. Так и быть, Дмитрий Быков, соглашусь с вами, больше мы вас впереди себя не пустим, чтобы не утомлять вас исполнением нашей национальной тайной программы. А по поводу проблемы, правильно поставленной Быковым: почему мы евреев на все командные высоты в советское время пускали, я отвечу так: очевидно вы правы, советскую историю русский народ не желал делать самостоятельно, не от него исходило авторство многих губительных и для духа , и для жизни народа глобальных авантюр. Только не надо, Дмитрий Быков, переносить этот период господства евреев на все 200 лет проживания в России. Что-то я не помню почти никого из евреев ни среди великих политиков, ни среди губернаторов, ни среди писателей, ни среди учёных. Сплошь Менделеевы и Достоевские. Не было "двести лет вместо…". Не делали евреи вместо русских русскую историю вплоть до октября 1917 года. Лишь про советское время можно, и то с большой натяжкой, сказать : "семьдесят лет вместо…". Спасибо за подтверждение солженицынской мысли, что с вас началась революция, вами и закончилась. Наша совместная русско-еврейская любовная лодка разбилась о быт, к чему теперь ненужный перечень взаимных обид?! Быков считает, что солженицынская книга написана о том, как "евреи делают российскую историю не вместе с русскими, а вместо них". Ну что ж, даже если какой-то период в ХХ веке это так и было, нынче время евреев в России ушло, русскую историю в третьем тысячелетии уже делают плохо или хорошо, но сами русские.
Двести лет спустя мы на нашей русско-еврейской лодке остались одни, евреи в подавляющем большинстве отказались от своей былой русскости или советскости. Плывите сами, ребята, и дай Бог нам нынче плыть разными курсами…
А солженицынскую книгу "Двести лет вместе" уже оспорить невозможно, перечеркнуть её проблемы невозможно. Появятся новые трактовки проблем, радикально разные, позже возьмутся за дело историки, но , думаю, какого-то большого места в дальнейшей русской истории евреи уже не займут никогда, поэтому не будет и антисемитизма, как осознанного противостояния какому-то чужому нашествию. Был у нас на Руси варяжский период, был татарский, был немецкий, был и еврейский — все прошли. А Россия осталась. И оставшиеся ныне на территории России татары или немцы ничем нам в нашей истории не мешают. Вот также и оставшиеся евреи мешать не будут. Двести лет спустя…
Есть ощущение, что во второй книге Солженицына существуют как бы два потока информации... Прежде всего бросается в глаза парадный фасад сюжетных конструкций, политкорректный, более того, как бы воспевающий еврейскую сложность судьбы, чуть ли не признающий их первородство, их первостепенность в христианстве, с чем я решительно не согласен... Когда Александр Солженицын пишет о неслучайности прихода Иисуса Христа именно к евреям, о его близости к евреям, я вспоминаю библейское же “несть ни эллина, ни иудея”. Не может Бог принадлежать к какой-то национальности, иначе это не Бог, а некое местечковое языческое идолище. Но это поклонение евреям звучит лишь в парадных, как бы прикрывающих книгу идеологических заставках. Открой парадные двери солженицынского юдофильства, спустись во вместилище реальных проблем русско-еврейских обострений ХХ века и ты там найдёшь совсем другой материал. Имеющий глаза да прочитает. Имеющий ум да поймёт... Открываешь эту успокаивающую бросающимися в глаза миротворческими заставками книгу, а там внутри вместо грубо вырезанных страниц - пистолет с боевыми патронами...
Это книга старого опытного подпольщика, книга старого зэка. Прямо как ленинская “Искра”. Сверху магазин с глянцевыми журналами, мир еврейского гламура, а внизу в это время печатают боевые листовки, объясняющие русским их положение в обществе. Так когда-то для “Нового мира” Александр Солженицын “облегчал” и “Один день Ивана Денисовича”, и “Раковый корпус”, и “В круге первом”, надеясь на возможную публикацию. Ради публикации заветных мыслей жертвовал частностями. Вот и во втором томе книги “Двести лет вместе” он не стесняется пустить пыль в глаза своим юдофильством, но из глубин книги неизбежно всплывёт для всех читателей материал о “успешном взятии Ташкента и Алма-Аты” в годы войны, и о еврейских придурках в лагерях ГУЛАГа (кстати, эти главы подозрительно похожи на главы из приписываемой Солженицыну брошюры “Евреи в СССР и в будущей России”), и о засилии в советской культуре, науке, но прежде всего будет главенствовать информация Солженицына о тотальном руководстве евреями всей карательной системой в годы советской власти... Тут даже Дмитрий Быков печально кивает головой. Мол, ничего не сделаешь. Преуспели...
Савва Ямщиков СЛУЖА ОТЕЧЕСТВУ
"День литературы" одна из самых серьезных газет, занятых проблемами культуры. Газета работает с различными направлениями отечественной литературы, но в основе её лежат принципы верности национальной традиции. Это газета духовного очищения от накипи псевдокультуры. В стране, которая дала миру Пушкина, Толстого, Чехова, раздают премии сорокиным, пьецухам, аксеновым.
Что происходит? Президент учреждает свою премию и первому вручает ее — кому? — Жванецкому. Позор! Кто такой Жванецкий? Да, он заполонил собою все телевизионные каналы, но это еще ничего не значит. Пусть Познер считает, что, мол, "пипл все схавает". Нет уж. Хавает тот "пипл", который подкормлен зелеными бумажками, а большинство прекрасно все понимает и Жванецкого не цитирует. Русский юмор сам по себе великолепен. Не только юмор Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Чехова, но и народный юмор — многообразен и глубок. А нам по засаленным и потрёпанным бумажкам навязывают юмор одесского Привоза. Читать по бумажке со сцены — это же неприлично. И такой чтец награждается президентской премией в области литературы. С подобным положением дел и борется бондаренковская газета.
Поразительно, какие типы заполонили собой культурное пространство. Виктор Ерофеев ведет с утра до вечера передачи по ТВ, воспитывает всех без исключения. Откровенный певец гениталий производит впечатление весьма жалкое. Молодежи нельзя брать в руки его книги — можно испачкаться...
Почему я должен все время слушать с экрана склеротические бредни Вознесенского и ни разу не насладиться стихами Глушковой, Тряпкина, Кузнецова? Почему только Битов и Ерофеев, а не замечательная проза Балашова или стихи покойной Юлии Друниной? Она же прекрасным была человеком, и поэзия её чиста и проникновенна.
Войновича после книжки о Солженицыне вообще в дом порядочный пускать нельзя. Потому что это — жалкая книга, книга-донос. Телевидение же отметило его юбилей так, как будто это Лев Толстой. Почему везде одни войновичи? А где Распутин, где Носов, которые как писатели посильнее будут десятка таких, как Войнович?
Почему мне навязывают Татьяну Толстую до бесконечности? Совершенно распущенная, до хамоватости, дама. Кричит, что ее предки были родовитее Романовых. Это же — кухня, накипь. "Какой фашизм страшнее: русский или немецкий?" — спрашивают нас. Ответ ясен: страшнее фашизм в программах Швыдкого и прочих телешоуменов.
