А. Чернавский - Заря над бухтой

Я знаю, что у многих моих знакомых самые различные увлечения. Рыбалка, охота, драмкружок. А вот у меня в обычном смысле такого отдыха не получается. Порой отправлюсь по грибы, а сам в мыслях всякие варианты перебираю. И то прикину, и это примерю.

Правда, не всякий понимает нашего брата — рационализатора. Помню, увлекся я одной идеей, все спешу, быстрей хочется ее осуществить. А в упрек: «Чего суетишься? Приварок получить захотел?» Не обидно ли? К примеру, те же резиновые шланги для уплотнения дверей морозильных камер. Я сам их применил в своей работе, проверил, качества отличное получалось. Но с внедрением затянули. Иду к начальству:

— Шланги, говорю, надо использовать.

— Не пори горячку, Кабзистов, успеется.

— А чего ждать? Работают по старинке, а новшество, улучшающее качество, под сукном пылится.

Или взять те же вакуум-сушильные аппараты. В них постоянно забивается зарубашечное пространство. И время варки рыбной муки увеличивается, и коррозируется, ржавеет рубашка. Предложил я установить один дополнительный «поварник» для отвода конденсата пара. А мне и говорят:

— Не положено так. Пока автор не разрешит изменить чертеж, рацпредложение недействительно.

— Ерунда, говорю, получается. Переписка с заводом-изготовителем уже год тянется, а предложение пылится.

— Прав, Кабзистов, но не положено.

Вот так порой бывает. И изобретать приходится, и «толкать» новшества.

В нашей бригаде, например, каждый второй — рационализатор. Пусть не так много на их счету предложений и не слишком увесисты они по своему экономическому эффекту, но главное в том, что ребята до истины докапываются. Это Голубев, Буянов, Шачнев, Павлов, Мельников, Тикун, Солодовников…

Меня нередко спрашивают, почему у тебя, Кабзистов, такая дружная бригада? Как-то на городском слете один товарищ отводит меня в сторону и шепотком, как бы никто не услышал: «Слушай: а выпивают они у тебя?» Смеюсь: «А как же, трезвых я в бригаду не беру». Но шутки-шутками.

Серьезно скажу так: коллектив у нас действительно дружный, живет по принципу — один за всех и все за одного. Сложился, конечно, он не сразу. Поначалу тут было всего шесть человек. Это в пятьдесят седьмом. Я только что из армии пришел. А сейчас 28. Пополнялся в основном за счет ремесленников.

С первого дня стараемся приобщить новичка к делу, поручения даем. К примеру, есть у нас такой бригадный стенд, где обязательства висят, планы и тому подобное. А на нем технический уголок. Так вот ведут его новички. Для них он вроде наглядного пособия: глянет — формулу запомнит, название. Бригада наша молодежная. Отсюда и текучесть. С год, а то и меньше парень поработал, а там пора в армию. У нас каждый через службу прошел. Недавно, к примеру, четверо из бригады в армию ушло: это братья близнецы Танины, еще Бондарев и Мотанов. По традиции собрались бригадой тут же у рабочего места. Юрий Солодовников поэтическое напутствие им прочитал, а бывалые солдаты такой наказ дали: «Кончите службу, на завод родной возвращайтесь». Это у нас всегда так. И скажу вам, возвращаются. Почему? Однозначно, конечно, не ответишь. Видимо, бригадная жизнь им по душе пришлась. Ведь важно очень, в каком, так сказать, микроклимате парень начинает свою рабочую дорогу. А потом, солдат мы тоже не забываем. Они пишут и мы. Иной раз и посылку пошлешь, в гости наведаешься. Вот служит у нас Павел Савченко. Моряк он. Недавно всей бригадой в гости к нему на корабль съездили. Знаете, как парень обрадовался. Интересуюсь у командира, как там наш Паша службу флотскую несет? Молодцом, говорит, в отличниках ходит. А когда прощались, Павел по секрету мне: «Ты, бригадир, имей в виду, с флота прямо в бригаду приду». И в производственных, и во всех иных делах мы — часть большого коллектива. Так что наш бригадный микроклимат складывается под воздействием общего психологического климата. А воспитательная работа в цехе ведется активная и разносторонняя. И по партийной линии, и по комсомольской, да и профсоюз большое дело делает. Мне, как бригадиру, главное — правильно сориентироваться тут надо, основное звено нащупать. Ведь у нас в бригаде, как и в цехе, не все гладко бывает. То опоздание, то прогул, третий задание не выполнил, кто-то брак подсунул, общественный порядок нарушил. У нас так повелось: нарушителя мы не распекаем. Даже голоса не повысим. Но ребята так к нему отнесутся, что от стыда он готов сквозь землю провалиться. Был у нас один парень. К работе равнодушен, невнимателен, рассеян. Держался как-то отчужденно. Мы его особо не тормошили, укора не делали. Просто давали одно задание, другое. Объясняли, как делать надо. Ошибется — поругаем, в чем-либо преуспеет — похвалим. Я его то по грибы приглашу, то в кино. Вот так и перековали характер. Ушел потом парень в армию, так, знаете, какие письма теплые пишет.

Или вот совсем недавний случай. Прибегает ко мне наш комсорг Игорь Павлов, взволнованный, обеспокоенный. «Слушай, — говорит, — Сергей в милицию угодил».

Поехал я к следователю, а он будто обухом по голове: «Под суд его отдадим». Понимаете, не верилось. Наш Сергей уравновешенный, флегматичный, мухи и то не обидит он, а вот на тебе, приложил кулак к одному сквернослову. Не выдержал. Правда, приговор был условным, но сколько бригада за это время пережила. Взяли его на поруки. Лично я в Сергея верю; больше не сорвется.

Словом, сучки и задоринки у нас тоже есть, как в любой бригаде. И жизнь течет по обыкновенному рабочему расписанию.

Пронькина разыскать на участке не просто. Раз пять наведывался в цех, а ответ все один: «Где-то на судне». Пока я ходил от объекта к объекту, в мыслях прикидывал, сколько же мастеру Пронькину приходится за смену вышагать километров. С десяток, никак не меньше. Суда стоят у разных причалов, а быть на них мастеру необходимо. Иногда по нескольку раз в день. Хорошо, конечно, если дело идет нормально, тогда поспокойнее на душе. Но, к сожалению, таких минут на производстве не так-то много. Вот, скажем, только мы присели с Николаем Филипповичем, приготовились с ним о житье-бытье потолковать, как вдруг входит возбужденный парень в спецовке и докладывает:

— Филиппыч, на «Тирасполе» кислорода нет. Мастер, извинившись, на некоторое время отлучился.

Возвратясь, развел руками.

— Вот так весь день, как белка в колесе. Крутись, вертись, а все равно по полочкам все не разложишь.

— Трудно, наверное?

— Знаете, не так трудно, как ответственно. Ведь что не так, стружку с мастера снимают. Ну, а коль ответственно, значит и трудно. Вот у меня на участке восемь бригад, какие они ни хорошие, а глаз нужен. Почти пятьдесят человек. Плюс ремесленники на практике. Нет, не подумайте, что мастер — это надзиратель. Он такой же производственник, как и любой член бригады.

Стать мастером у нас, конечно, каждый может. Все для этого дано. Учись, постигай. Но тут одна загвоздка бывает. Как-то в одном цехе стали подыскивать человека на эту должность. Десяток людей перебрали, а подходящей кандидатуры нет. Одни сами отказывались, другие не «дотягивали». Выходит, главная-то возможность в самом человеке заложена. Есть у него воля, упорство, трудолюбие, будет он мастером.

— Вот лично я, — рассказывал Филиппыч, — семнадцать лет мастером. Вроде, все на зубок знаю, сам все своими руками ощупал, а все равно не все премудрости трубопроводного дела постиг. Пока освоишь одно, там другая новинка. И так все время. Но, знаете, это даже и хорошо, не расхолаживается человек. А что касается обязанностей мастера, тут, пожалуй, лучше перечислить то, что не входит в его компетенцию.

Тут Филиппыч, как говорится, прав на все сто: ноша мастера нелегкая. Все нужно предусмотреть, во всем разобраться. Правильно расставить рабочих, оформить наряды, предупредить брак, проследить за технологическим процессом, новичку помочь. Уж одно это говорит о том, что мастер должен быть не только специалистом своего дела, но и административным работником на вверенном ему производственном участке. Нередко о его успехах судят именно по мастеру: хорош он, ответственно относится к своим обязанностям, значит, и участок его работает ритмично. Проведя такую параллель, начальник цеха заметил:

— У Пронькина всегда порядок. Бригады действуют слаженно, с высокой отдачей. А все потому, что мастер глубоко вникает в технологическую последовательность работ, заблаговременно оформит наряды, тщательно проверит готовность предстоящих операций, осуществит планомерный их контроль. Бригады наперед знают, чем будут заняты завтра, имеют возможность запастись необходимым материалом, инструментом, рационально использовать свое рабочее время.

В цехе то и дело слышишь: «Где Филиппыч?» То он нужен бригадиру, то слесарю, то практиканту из профтехучилища. И хотя характер у мастера не такой уж покладистый, не всегда его лицо свободно от налета хмурости, однако ж собеседник он для них всегда желанный.