Ульрика Майнхоф - От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки
ЗАКОН ОБ ИНОСТРАНЦАХ
Такие вопросы, как разрешение на пребывание и трудовую деятельность на территории ФРГ, правовой статус иностранных рабочих и основания для их депортации из страны, регулирует Закон об иностранцах, который вступил в силу 1 октября 1965 года. Помимо всего прочего, этот закон запрещает иностранным рабочим всякую политическую деятельность, если «она не совпадает с народоправием, направлена против основ свободного демократического порядка, либо направлена на создание партий, иных объединений и организаций, либо имеет намерение выйти за сферу действия данного закона, не согласуясь при этом с основными принципами свободного демократического порядка» (§ 6, 3). Это положение откровенно контрастирует с решением Федеральной судебной палаты от 25 июля 1963 года, которое гласит: «Иностранные коммунистические партии, действующие через находящихся в ФРГ своих сторонников из стран их происхождения, уже потому являются антиконституционными объединениями, что они входят в «мировое коммунистическое движение» и, соответственно, согласно с основными тезисами коммунизма, направлены против всех «капиталистических» стран, в том числе и против ФРГ Обязательно надо учитывать, что их деятельность (даже если она прямо ориентирована на иные цели) постоянно направлена на подрыв или, по меньшей мере, дезорганизацию конституционного порядка в ФРГ на принципиальной и долговременной основе»[138]. Совершенно очевидно, что Закон об иностранцах направлен на то, чтобы ограничить политическую активность иностранных рабочих. Однако как соотносится этот закон с решением Федеральной судебной палаты, из судебной практики пока не ясно.
ЕЭС
Правовое положение иностранных рабочих из стран ЕЭС урегулировано постановлением Совета ЕЭС № 38 от 25 марта 1964 года. Это постановление, помимо прочего, предоставляет иностранным рабочим из стран ЕЭС право избираться в производственные советы — при условии непрерывной работы на данном предприятии в течение трех лет. Иностранные рабочие из третьих стран могут избираться в производственные советы только в том случае, если их кандидатуры будут поддержаны и большинством работников, и работодателем. Налицо, таким образом, вето работодателя[139]. По сведениям из концерна «ИГ-Металл», в 1965 году в производственные советы в металлообрабатывающей промышленности было избрано 40 тысяч человек, из которых только 84 итальянца, 22 иностранных рабочих из других стран ЕЭС, 8 греков, 3 испанца[140] и 14 других иностранных рабочих. Некоторые предприятия вообще не имеют иностранных рабочих в производственных советах. Переговоры с иностранными рабочими (во всяком случае, на крупных предприятиях) ведутся через переводчиков, которые благодаря своему привилегированному положению превращаются в типичных представителей «рабочей бюрократии», поэтому работодатели ими обычно довольны, а рабочие — наоборот.
ПРОФСОЮЗЫ
Сколько иностранных рабочих входит в профсоюзы, неясно. По нашим сведениям, наивысший охват рабочей силы профсоюзами — в концерне «ИГ-Металл». ОНП и отдельные профсоюзы издают информбюллетени для иностранных рабочих на разных языках. Для представителей профсоюзов, членов производственных советов и переводчиков на некоторых предприятиях администрация создает «курсы обучения» — в целях «профсоюзного и производственного сотрудничества между немецкими и иностранными рабочими». При этом в профсоюзных кругах можно услышать жалобы на то, что вовлечению иностранных рабочих в профсоюзы активно противодействует иностранные благотворительные общества: «внутренняя миссия» «окучивает» греков, «Каритас»[141] — итальянцев, испанцев, португальцев, «рабочее благотворительное общество» — мусульман. У иностранных рабочих создаются иллюзии, будто эти общества могут им помочь в случае возникновения трудовых конфликтов, в то время как по закону это могут сделать только профсоюзы. Однако такие иллюзии поддерживают в иностранных рабочих также консульства и их представители при биржах труда в ФРГ.
БОЛЬНИЧНЫЕ ЛИСТЫ
Слухи, будто иностранные рабочие паразитируют на системе социального страхования ФРГ, поскольку болеют гораздо чаще немцев, опровергают официальные документы: по данным федерального ведомства в Нюрнберге, иностранные рабочие берут больничные листы реже немцев — процент заболеваемости иностранных рабочих на 1 октября 1965 года составил 5,75 % против 6,23 % в целом среди наемных работников. Меньше всех при этом болеют итальянские рабочие — 4,99 %.
ТУБЕРКУЛЕЗ
То, что среди иностранных рабочих так распространен туберкулез, объясняется вовсе не их «недостаточным [физическим] развитием», установленным «в ходе систематических рентгеновских обследований», как поведал нам министр социального развития земли Нижняя Саксония Парч[142]. Эта тема уже более полутора лет является предметом докладов и дискуссий разных научных обществ и конгрессов. Болезнь, как выяснилось, не завозится в ФРГ [извне], она развивается [у иностранных рабочих] только на втором–третьем году пребывания в Федеративной Республике — и ее следует рассматривать как результат невозможности адаптироваться к более суровым климатическим условиям тех, кто систематически недоедает и работает на производстве с неудовлетворительными условиями труда. Нижнесаксонский министр социального развития готовит распоряжение об усилении рентгеновского контроля. Но тщательно замалчивает, что иностранные рабочие живут и работают в таких катастрофических условиях, что это не может не стать причиной заболеваний.
ДЕТСКИЕ ПОСОБИЯ
Слухи о том, что иностранные рабочие получают слишком много денег в виде детских пособий, также не подтверждаются статистикой. Доля иностранцев от общего числа наемных работников в стране составляет всего 4,5 % — и лишь 3,7 % иностранцев, имеющих право на детские пособия, получают пособие на своего десятого или четырнадцатого ребенка. Между тем есть немецкие семьи с 15, 16 и 17 детьми, а самая многодетная семья иностранных рабочих имеет 14 детей, и отец в этой семье — голландец.
ЗАРПЛАТА
К заявлениям, что использование иностранной рабочей силы ведет к снижению ставок заработной платы [западных] немцев, профсоюзы в настоящее время уже не прибегают. Но такое мнение не с потолка взято. Вот что пишет по этому поводу Германский институт экономических исследований в [Западном] Берлине: «В связи с намечающейся тенденцией ограничения притока гастарбайтеров надо ясно представлять себе последствия, к которым может привести закрытие рынка труда [от иностранных рабочих]. В первую очередь, это увеличение зарплат вследствие усиления конкуренции предприятий за отечественный рабочий контингент. А это наверняка скажется на конкурентоспособности товаров западногерманских фирм — как на внешнем рынке, так и на внутреннем, — что приведет к тому, что в отдаленной перспективе растущее количество предприятий, работающих на пределе своих [конку–рентных] способностей, вынуждено будет ликвидировать производство»[143].
ПРЕСТУПНОСТЬ
Утверждения, что иностранные рабочие совершают — в процентном отношении — преступлений гораздо больше, чем [западные] немцы, справедливо лишь но отдельным категориям деликта. По таким видам преступлений, как убийства, сутенерство и грабежи, иностранные рабочие действительно сильно обгоняют коренных жителей. Но при этом отметим, что во всех 8 случаях убийств и попыток убийств [совершенных иностранными рабочими], которые были выявлены городскими властями Кёльна в 1964 году, речь шла о «женских историях», в основном связанных с проститутками. А то, что именно иностранцы нарушают паспортное законодательство, очевидно без дополнительных разъяснений. По всем же другим категориям правонарушений процентное соотношение было далеко не в пользу [западных] немцев[144].
До сих пор мы говорили о преступлениях, зафиксированных юридически и статистически и поддающихся перепроверке. Полагаю, однако, необходимым обнародовать некоторые факты, лежащие за пределами юриспруденции и статистики, чтобы прояснить картину реальности.
ЛЮК
«Посмотрите на наш склад, где живут греки, — сказал мне хозяин предприятия. — Не бойтесь. Посмотрите на это свинство. Постели не убраны. К работе они не приучены. Приходят — и валятся на соломенные матрасы. На работе и то за ними надо убирать. Лучше всего — немецкая уборщица!.. Тяжелый случай. У женщин еще ничего. Но у мужчин…»
Я прошла шесть лестничных пролетов — узких каменных пеналов, полных окурков, отбросов, бумаги, мусора. В течение многих лет здесь не красили стен и не мыли окон. (Впрочем, когда я спустя пару недель вновь оказалась здесь, чтобы запечатлеть для телефильма состояние лестницы, она уже была чистой. Оказывается вечером того дня ожидался приход представителя греческого консульства при Гамбургской бирже труда. Контрольный визит.) Наверху — длинный коридор, справа и слева комнаты, затем стена, отделяющая женскую половину от мужской. В стене — запертая дверь. Если ее открывают нелегально, на заводском дворе тут же взвывает сирена (сигнализация!) — и «черный воронок» появляется быстрее, чем мужчина у женщины. Здесь живут 150 мужчин и 30 женщин, часть из них — совершенно официально семейные пары, разделенные запертой дверью. Поэтому в стене догадались сделать люк, именуемый на высоколитературном немецком «раздаточным окном». «Надо понимать нужды людей. Нельзя же быть такими бессердечными».
