«Благо разрешился письмом…» Переписка Ф. В. Булгарина - Фаддей Венедиктович Булгарин

«Maecenas atauis edite regibus».

Прошу вас покорно к этому стиху прибавить и другой стих:

«O et praesidium et dulce decus meum»[1352],

чтоб было в печати два стиха.

Всегда Sempre idem[1353]

F. Bulgarin.

14 окт[ября] 1855

181

Любезнейший Павел Степанович!

Пожалуйте, пришлите мне, с подателем:

1. Измаранный мудрою нашею ценсурою сегодняшний лист «Сев[ерной] пчелы».

2. Казенный доклад графу Киселеву от графа Гендрикова, который я просил послать для показания нашему деревянному ценсору.

Прошу вас к себе сегодня, к 4 часам, к обеду. У меня обедают Туркул, граф Гендриков et cet[era]. Но вы будете милее всех для [меня], как доброе дитя «Пчелы».

Ваш Ф. Булгарин.

21 янв[аря] 1856[1354].

182

Да возрадуются все враги мои, все ленивцы и дармоеды, все хищники и завистники.

Я болен!

Ф. Б.

[26 января 1856. СПб.][1355]

183

Прошу покорнейше приказать вставить в городские известия на субботу извещение о концертах университета[1356]. Такова воля и просьба Мусина-Пушкина – друга вашего родителя и вашего. Если не исполните его желания, я должен буду сказать, что сообщил вам для исполнения. Получил я бумагу в четверг вечером.

Друг Ф. Булгарин.

3 февраля 1856

СПб.

184

Любезный Павел Степанович!

Вчерашнего числа к вечеру сделался у меня прилив крови к горлу и к правому уху. Страдал я вечер и ночь, как в аду! Немного отпустило. Ставлю пиявки. Надеюсь начать работать к вечеру. Пришлите, пожалуйста, корректуру и газеты. Радость будет в доме Греча – смерть у меня на носу!

Нельзя ли прислать также копии письма В. Ф. Тимма?

Ваш Ф. Булгарин.

28 фев[раля] 1856

185

Милостивый государь Павел Степанович!

Я никак не понимаю, какую цель имеет Н. И. Греч, штурмуя меня самыми оскорбительными бумагами! В последнем письме своем, сообщенном мне чрез посредство И. П. Липранди, Н. И. Греч называет меня трусом, а между тем в том же письме пишет, что если я вызову его на дуэль, то он немедленно будет жаловаться обер-полициймейстеру! Как это понять и как растолковать? Чудеса! До каких пор будет продолжаться мое терпение? Не ручаюсь.

Он, т. е. Н. И. Греч, жалуется на меня и ругает меня перед встречным и поперечным. Мне рассказывал об этом кое-что француз-перчаточник, торговавший прежде в Пассаже (называя себя другом m-lle Désirée), в католической церкви, на свадьбе дочери старшего чиновника III отд[еления] собственной канцелярии Его Величества д[ействительного] с[татского] с[оветника] Левенталя. Служит ли к пользе «Северной пчелы» эта аннибаловская вражда[1357] Н. И. Греча ко мне, легко рассудить, и вы сами мне рассказывали, что были свидетелями, как купцы говорили, что «Северная пчела» упадет непременно от вражды ее издателей! Так и быть должно!

Видал я ненависти, но такой ненависти, какую Н. И. Греч обнаруживает ко мне, и не видал и не слыхал! Правда, за 30 лет с лишком Ф. Н. Глинка предсказал мне, что Греч дурно кончит со мною. Предсказывали и другие, на что имею письменные доказательства – и я не верил! А вот и заставил Н. И. Греч поверить!

Полагаю, что главная причина ненависти происходит от убеждения Греча, будто я подучил m-lle Désirée сделать сцену г-же Орловой[1358]! Так, по крайней мере, я слышу от других. Об этой сцене впервые услышал я от В. Ф. Тимма. Хоть Н. И. Греч описывает меня самым дурным человеком в мире, но я никогда даже и не подумал бы ссорить баб для нанесения неприятностей кому бы то ни было! Это подло и гнусно, и я презираю такой род мести! У m-lle Désirée я был раза два в прежние годы и никогда бы не решился даже говорить перед нею что-либо дурное о Грече! Не знал меня и не знает Н. И. Греч! «Я езжу к женщинам, но только не за этим!»[1359]

Все присланные мне Гречем бумаги спрячу и помещу в моих мемуарах, которые когда-нибудь будут напечатаны за границею, но отвечать на них не стану, потому что не хочу, чтоб обер-полициймейстер вмешивался в мои домашние дела. Но если Греч почитает меня трусом – пусть попробует!

Приступаю прямо к современности.

Если Н. И. Греч хочет упрочить «Северную пчелу» и по нашей смерти, то это весьма благоразумно. Но для этого надобно сперва испросить соизволение Государя Императора.

Домашнее распоряжение должно быть следующее:

1. Мы, т. е. я и Греч, составим формальный акт. По этому акту «Северная пчела» или доходы с нее, пока она существует, принадлежат по равным частям Гречу и мне, Булгарину. Кажись, заработал я на это!

2. Если один из нас умрет прежде другого, то половина дохода умершего издателя принадлежит его семейству.

Но с этой половины дохода умершего издателя, т. е. с половины, приходящейся на его часть, должно нанять одного сотрудника, и часть эта не должна превышать трети этой половины, и одну часть для редактора. Остальной доход отдавать семейству умершего.

3. В просьбе к Государю означить, что, по смерти Греча и меня, вы, Павел Степанович Усов, остаетесь ответственным редактором, и сделать с вами условие, от имени Греча и Булгарина.

Вот на этих честных и справедливых условиях соглашаюсь я сделать сделку. Ругать и поносить нам друг друга не следует, ибо это вредит ходу «Северной пчелы», а что касается до моих трудов в «Северной пчеле», то хотя Греч их не ценит, но, благодаря Бога, я имею доказательства, что публика их жалует!

Вот и все! Тут не нужно длинной ругательной, оскорбительной переписки, под защитою полицейской власти!

С истинным почтением и преданностью

ваш покорный слуга

Ф. Булгарин.

3 марта 1856

СПб.

NB. Ни на какое посредничество, кроме ваше, я не соглашусь. Зачем это? Довольно Н. И. Греч срамился, ругая меня повсюду! Те же рассказывают мне, перед которыми он ругает меня!

186

Любезный Павел Степанович!

Я просил у вас последний нумер «Современника». Мне нужно для соображения и работы. Весьма странно, что все журналы в редакции «Пчелы» (исключая политических газет) выписываются для приятного занятия и провождения времени нежного пола, который, прицепившись к редакции, составляет полипа! Полагаю, что прилагаемая статья кстати на Страстной неделе[1360]. Я болен и если выставлю что-либо сегодня вечером или завтра утром, то не длиннее этого письма, и прошу поставить в самом конце, под хвостик «Пчелки».

Ф. Булгарин.

9 марта 1856 год

187

Вчера утром вписал я сбоку, в последний листок фельетона (находясь в редакции) о концерте Таборовского, позабыв вовсе, что в смеси в № 54 «Северной пчелы»