Борис Фрезинский - Писатели и советские вожди

Мы имеем лишь один способ разрешить вопрос о том положении, которое имеется налицо, а именно: — взять контроль над этим центром, обеспечив его финансирование. Впрочем, если его не будут финансировать, этот центра обречен на смерть. Правда, установлены ежегодные взносы по 50 франков с каждого члена этой организации, — взносы, половина которых должна отчисляться в центр. Поскольку речь идет о членах особого сорта и определенного качества, не приходится думать, что их будет много, за исключением советских. Для Франции эти взносы могут представить в настоящее время не более десятка тысяч франков, половина которых поступит в центр (опыт больших движений, которыми мы занимаемся, доказывает, что центральная организация не должна особенно рассчитывать на взносы национальных секций). Во всяком случае, пока что на некоторое время мы должны рассчитывать лишь на очень незначительное поступление взносов для центра, если предположить, что эти взносы смогут обеспечить существование национальных секций.

В данный момент для центральной организации необходимо около 15 000 франков, которые распределяются следующим образом:

— помещение, налоги и т. д. 1000 фр.

— почтовые и канцелярские расходы 2250 фр.

— секретарь 1500 фр.

— администратор 1500 фр.

— 2 машинистки 2400 фр.

— переезды 3000 фр.

— Внутренний бюллетень 1000 фр.

— Немецкий сектор 1500 фр.

— Сектор по Восточным странам 1500 фр.

— Итого: 15 650 фр.

Месячная субсидия журналу «Монд» 5000 фр. Это те цифры, которые были представлены на рассмотрение и приняты т. Сталиным в ноябре (округленно — 20 000 фр.)

Но беглый подсчет указывает, что для того, чтобы поддерживать равновесие этих расходов путем взносов, надо было иметь 9600 плательщиков взносов. Конечно, не является невозможным достигнуть этой цифры в какой-то определенный срок и, во всяком случае, сумма, которая нам нужна, чтобы теперь же полностью пустить в ход аппарат, должна будет уменьшаться по мере увеличения числа членов.

Но что особенно важно в данный момент, — это не терять контроля над организацией, или вернее — немедленно взять этот контроль в свои руки, — а для этого нет иного способа, — я повторяю, — по крайней мере сейчас, как быть тем, кто сам оплачивает аппарат и сотрудников.

Кстати, на мой взгляд, надо ввести «уплату взносов» в 25 фр. советской секцией, сначала, основываясь на довольно ограниченном числе плательщиков, а затем также дать нам возможность самим оплачивать необходимых сотрудников, что позволит тем самым и выбирать их (например, в форме сотрудничества в журнале «Монд», или в какой-либо другой подобной форме). Я думаю, что это — единственный практический способ действия так как абсолютно необходимо, чтобы к тому времени, когда ассоциация будет сама себя окупать, она бы не ускользнула от нас за этот период.

Безусловно необходимо и полезно, чтобы такие люди, как Мальро, которые имеют значение и влияние, занимались бы организацией. Но эти люди не могут заниматься ею усидчиво, вследствие множества различных других своих занятий.

Таким образом, самое главное, чтобы работающий и оплачиваемый секретарь, так же как и администратор и машинистки, — т. е. весь регулярный и эффективный аппарат, — были бы подчинены и это единственный способ помешать всегда возможным уклонам, суживающим и препятствующим той роли, которую мы хотим придать этой мировой организации писателей.

Было бы лучше, чтобы эти сотрудники были назначены Вами. Во всяком случае, я имею в виду несколько лиц на должности секретаря и администратора, и я сообщу Вам их имена.

Вопрос журнала «Монд» важен по нескольким причинам: прежде всего потому, что необходимо, чтобы Движение имело свой существующий орган, оказывающий влияние. Затем, потому, что мне известно, что уже разрабатывается несколько проектов для создания левого журнала писателей (в частности, Комитета Бдительности Интеллигентов, политическая линия поведения которого далеко не надежна), или для того, чтобы дать уже существующим журналам ориентацию в этом направлении («Ла Люмьер» — журнал буржуазной интеллигенции и «Марианн» — журнал с официозным политическим уклоном и в достаточной мере бессодержательный).

Но я в особенности хочу добавить то, что я стараюсь повторять как можно чаще и как можно убедительнее при тех свиданиях, которые я уже имел в ноябре: для того, чтобы такая организация на самом деле приобрела такой размах и играла первостепенную роль, действительно представляя внушительную группу писателей, ей нужен в качестве конкретной базы ежемесячный литературно-критический марксистский журнал и издательская фирма; с этими средствами Ассоциация на практике станет чрезвычайно могучей и очень большое число лиц будет заинтересовано в том, чтобы к ней примкнуть.

Это мне кажется еще более решающим, чем все, что намечалось в отношении приемов писателей в СССР, создания в Москве рабочего центра, курсов истории литературы и учреждения большой литературной премии, являющееся основной идеей Мальро. Мысль о критическом журнале и издательской фирме под буржуазной вывеской была уже в принципе принята нашими товарищами в Москве. Остается уточнить на практике эти крупные решения.

Следовало бы также принять решение, касающееся МОРПа, и придти к соглашению с такими организациями как AEAR во Франции и Джон Рид Клуб в Америке. Эти организации дают результаты, но тем не менее, я думаю, что есть основания поставить вопрос в определенный момент о поглощении их литературных секций гораздо более широкой организацией, которая поведет большую социальную работу, в силу своего объема и, принимая во внимание, что мы будем продолжать оставаться ее хозяевами. Это расширение Движения совершенно аналогично тому, что происходит с едиными фронтами, при помощи которых мы в настоящее время проводим революционную деятельность в капиталистических странах, в гораздо более широких масштабах, чем мы были бы способны это делать, если бы представляли одни лишь революционные группировки. <…>

Мы теперь приступили к делу и совершенно очевидно, что эта организация станет тем, что мы из нее сделаем, принимая во внимание, что в настоящее время нет элементов оппозиции и противостоящих тенденций в отношении общих линий: Эренбург работает с нами с доброй волей, которая мне кажется очевидной. Совершенно очевидна необходимость конкретно вооружить эту организацию, чтобы она могла процветать, расти и сыграть свою роль. Я вновь вношу по этому поводу все предложения которые я сделал в тот момент, когда думал вместе с нашими товарищами, что лучше заранее наметить основу организации, а не ставить ее в зависимость от Конгресса, что позволило бы по меньшей мере придать больше полноты Конгрессу, одновременно не сделав его собранием лиц, выбранных заранее (что и имело место, не считая случая с троцкистами, которые сами себя пригласили, однако, в небольшом количестве).

Когда я приеду в течение этого месяца, я поговорю более подробно по всем этим вопросам, в отношении которых у меня нет расхождений с Кольцовым и советской делегацией, которая со своей стороны представит более обстоятельную информацию об этом первом Международном Конгрессе для защиты Культуры.

В июле Барбюс, как и предполагал, приехал в Москву, но там серьезно заболел. 29 августа, когда врачам уже было ясно, что ему остались считаные дни, о болезни Барбюса сообщила «Литературная газета» (больной в сознании, но его состояние очень серьезно). 30 августа 1935 г. Барбюс скончался.

Сталин послал личную прочувствованную телеграмму Кашену, Торезу и Вайан-Кутюрье на адрес редакции «Юманите». Была создана комиссия по организации похорон (Булганин, Марти, Монмуссо, А. Толстой, Кольцов, Стасова и Стецкий). Советская печать торжественно почтила память Барбюса траурными материалами на первых полосах. Столь же торжественно гроб с телом писателя был отправлен из Москвы в Париж. Эренбург получил задание «Известий» присутствовать на похоронах. Прервав отдых в Бретани, он вернулся в Париж. «Анри Барбюс, — говорится в написанном им некрологе, — хорошо знал, что такое человеческое горе <…> Я видел его на нашем конгрессе писателей. Он тяжело дышал, руки его судорожно бились. Вдруг он спохватился и заговорил: „Необходимо опубликовать доклад греческой писательницы… Как они борются с варварством фашистов“» <…>[787]. Хоронили Барбюса в Париже 7 сентября. Манифестация была внушительная. В большой колонне писателей за гробом Барбюса шли Луи Арагон, Андре Мальро, Илья Эренбург, Эрнст Толлер, Анна Зегерс, Леон Муссинак, Эжен Даби, Жан Геенно, Людвиг Ренн и др. Эренбург сообщал в «Известиях», что над гробом Барбюса Мальро прочел последнее «прости» Ромена Роллана[788].