Алан Кларк - План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941–1945
Но хотя Гитлер мог планировать и кампанию, и руководить боевыми действиями на уровне полка, его способности как командира в области оперативно-тактического искусства, на уровне руководства корпусом и армией, были значительно слабее. Его первый настоящий опыт связан с увольнением Браухича зимой 1941 года, когда германская армия была в крайне тяжелом состоянии и он очертя голову бросился руководить сам. И тогда он нашел решение – не в процессе рационального мышления, а в глубинах собственной убежденности. Держись, не уступай ни пяди, умри, где стоишь. Совпадение стратегических требований и необходимости абсолютного повиновения деспотическим приказам в данном случае уже обсуждалось. Но когда Гитлер применил ту же формулу к трагической ситуации с Паулюсом в Сталинграде, результат был далеко не так утешителен. Фюрер был потрясен и преисполнен раскаяния, и он позволил Манштейну принять другие методы разрешения нового кризиса на Донце. И что произошло? Пространство, а вместе с ним, казалось, и престиж стали теряться с еще большей быстротой. Фронт потерял свою целостность. Боевые действия были, несомненно, маневренными, но ход событий развивался не в пользу вермахта.
Так что, когда Гитлер встретился с Манштейном в Запорожье, он сразу же заявил ему, что отступление должно быть прекращено, прямо с этого же дня. Харьков должен быть отвоеван немедленно. (Танковые дивизии СС, надо думать, сейчас уже готовы?) Ланца снять и начать фронтальную атаку. Прорывы Попова и кавалерийской группировки должны быть немедленно ликвидированы. Конечно, «Викинг» не мог сделать ничего, кроме как сдержать Попова. Но разве для такой важной цели могло быть достаточно одной потрепанной дивизии СС? Опять-таки Манштейн все время ворчит о необходимости пополнения для себя, а более половины его сил и три четверти танков даже не участвовали в боях! 4-я танковая армия не воюет уже две недели. 1-я танковая армия ведет бои силами только одной дивизии.
Нет записей, о чем говорили Цейцлер и Йодль, если им вообще дали возможность что-то сказать, но кажется правдоподобным то, что их привезли только для поддержки данного Гитлером разноса. Однако Манштейн оставался невозмутим. Да, конечно, обстановка серьезная, сказал он Гитлеру, но в ее изменчивости и лежат зародыши успеха. Ибо русские просто не смогут наступать прямо на запад, через брешь у Харькова. Какую цель поставят они себе в наступлении – Киев? Львов? У них нет ни запасов, ни мобильности, ни достаточной поддержки, чтобы попасть туда. Они должны планировать, просвещал Манштейн своих слушателей, повернуть на юг и попытаться прижать группу армий обратно к побережью Черного моря. Но шансы Жукова добиться второго окружения теперь совсем не те, что были у него в ноябре прошлого года. Тогда русские вели атаку со своих собственных исходных рубежей, с накопленными в течение недель материальными средствами, а немцы были потрепаны и сражались до полной остановки, находясь на дальнем конце ненадежных коммуникаций. Теперь потрепаны были русские, их танки прошли сотни миль, местность позади них разбита и опустошена, и через несколько недель при оттепелях станет непроходимой. Когда острие их клина направится к переправам на верхнем течении Днепра, тогда Гот снова получит свободу; тогда эти три дивизии СС смогут сыграть свою должную роль мстителей и нанести удар в направлении на юго-восток, встретиться с 4-й танковой армией и затянуть петлю вокруг русских танков. Как раз хватит времени, чтобы нанести это поражение до начала оттепелей, и вслед за этим Харьков упадет «как спелое яблоко». Таким образом, во время распутицы, этой шестинедельной передышки, когда большая часть местности превратится в непроходимое море грязи, можно будет восстановить целостность фронта вермахта.
Глава 16
ПЕРИОД ЗАКРЕПЛЕНИЯ ЗАХВАЧЕННОГО
В последние дни февраля наступление русских достигло наивысшей отметки. Линия фронта переместилась более чем на 200 миль к западу за период меньше трех месяцев. При отступлении немцы опустошали всю сельскую местность и стирали города с лица земли.
Немцы дотла сжигали деревни, вырубали фруктовые сады, уродовали пашни, уничтожали все следы человеческой деятельности. В хозяйствах они свозили плуги, жатки, косилки в одну кучу и взрывали их.
Для русских это был первый опыт наступательной маневренной войны в крупных масштабах, и для них она оказалась отличной от маневренных боев 1941-го и 1942 годов. Тогда они отступали к своим складам и станциям выгрузки, а их передовые войска всегда шли навстречу пополнениям и запасам. Теперь же сочетание погодных условий, разрушенных коммуникаций и собственной неопытности в сохранении движения, которая необходима для поддержки глубокого прорыва на узком фронте, привело к опасному распылению сил наступления русских, которые распались на четыре отдельные группировки.
На севере обе армии, захватившие Харьков, – 3-я танковая армия Рыбалко и 69-я Казакова, – с трудом продвигались вперед, время от времени сталкиваясь с группировкой Кемпфа. Южнее Харькова еще две советские армии – 6-я и сильно потрепанная 1-я гвардейская – растянулись по длинному коридору, который они открыли между Изюмом и Павлоградом, причем их головная кавалерия и несколько танков (потом так и застрявших там) ушли вплоть до Днепра около Запорожья. Далее к востоку группировка Попова базировалась вокруг Красноармейска. В его четырех дивизиях на ходу осталось только 50 танков. Две другие группировки находились за германскими линиями: кавалерийские дивизии – у Дебальцева и несколько стрелковых частей, которым удалось форсировать Миус, – у Матвеева.
В начале февраля, когда обе армии были сильно потрепаны, и казалось, что немцы находятся в худшем состоянии, риск подобного распыления был оправдан. Если бы Красная армия смогла поддерживать такое давление до начала распутицы (планировала Ставка), тогда в этот период затишья немцы выровняли бы свою линию фронта, и многие советские выступы, захваченные в последние недели, слились бы в солидный выигрыш территории. Замечательное хладнокровие Манштейна, с которым он постепенно отводил с фронта небольшими группами свои оставшиеся танки, не считаясь с переходом за принятую границу опасности, не было предусмотрено русской Ставкой.
В течение пяти дней два корпуса Гота, 48-й и 57-й танковый, двигались в направлении на северо-запад, к линии железной дороги у Красноармейска, а под Харьковом танковый корпус СС занял исходное положение. 21 февраля Гот перешел к атаке против группировки Попова и левого фланга 1-й гвардейской армии, а 23 февраля СС начали свое наступление в направлении на юго-восток. Под этим сходящимся давлением потрепанные русские армии начали рассыпаться и отступать в восточном направлении отдельными частями. Появление «тигра», которым были недавно оснащены дивизии СС «Рейх» и «Великая Германия», стало ударом по моральному состоянию русских. До сих пор единственной пушкой, которая могла справиться с броней Т-34, была 88-миллиметровая. Но она была уязвима в неподвижном положении и во время установки на позицию. Теперь, смонтированная в броневой башне и поставленная на такие широкие гусеницы, что могла проходить даже там, где, может быть, не смог пройти Т-34, она ознаменовала конец превосходства русского танка на поля боя.
В течение недели сомкнулись германские клещи, когда встретились танки СС и Гота. Нехватка пехоты у немцев не позволила им полностью заблокировать котел, и много русских солдат ушли пешком или верхом, перейдя через все еще замерзший Донец в незах-ваченных местах. Немцы утверждали, что на поле боя осталось 23 тысячи убитых русских и что было захвачено 615 танков и 354 орудия, но в плен попали только 9 тысяч человек.
Но если многие из русских избежали плена, их войска никак не могли остановить продолжающееся совместное наступление немецких танков. Вначале Манштейна захватила идея немедленного форсирования Донца и движения вдоль линии железной дороги на Купянск, что позволило бы его танкам оказаться примерно в 80 милях восточнее Харькова, но затем он отказался от этого замысла, опасаясь, что завязнет в случае оттепели. Вместо этого он приказал совершить более тесный охват города, выслав «Великую Германию» кругом на север вместе с усиленной группировкой Кемпфа и войсками Гота и СС, чтобы атаковать город с юга и тыла. После нескольких дней колебаний русская Ставка признала (может быть переоценив) мощь контрудара Манштейна, и теперь ее единственной заботой стало избежать повторения харьковской катастрофы весной 1942-го. Харьков был эвакуирован русскими 13 марта, а Белгород через три дня. Южные фронты Красной армии были перестроены за Донцом, на котором начал таять лед, и Манштейну удалось вернуть войска почти точно на ту же самую линию, с которой они отступили прошедшим летом.
Во Второй мировой войне мало периодов, когда происходили более резкие и трагические перемены хода военных действий, чем в эту последнюю неделю февраля и первую неделю марта 1943 года. Казалось, что германская армия совершила большее, чем снова продемонстрировала свою способность к возрождению, – она продемонстрировала свое неоспоримое превосходство на тактическом уровне над самым грозным из своих противников. Она восстановила свой фронт, разбила надежды союзников, отрубила острие русского копья. Прежде всего она вернула себе моральное превосходство. ОКХ уже начало планировать, а Ставка с опасением ожидать нового германского наступления летом.
