Юрий Авербах - О чем молчат фигуры
Точку зрения Питовранова поддержало большинство членов Президиума. Вопрос о санкциях даже не был поставлен, Каспарова пожурили и вынесли рекомендацию нашим гроссмейстерам интервью западной печати не давать.
Через шесть месяцев, в сентябре 1975 года, как и было запланировано, начался второй матч. Поначалу и на него Кампоманес утвердил ту же судейскую коллегию, что была на первом. Однако Каспаров отвел Глигорича, полагая, что тот, будучи арбитром, да еще главным не должен был принимать участия в тайных переговорах между соперниками. Тогда Карпов объявил, что отводит меня. Вскоре от Кампоманеса пришло официальное письмо. В нем он просил, чтобы я сам подал в отставку и тем самым разрядил обстановку. Требуемое прошение об отставке было послано в ФИДЕ. А вскоре Е. Гик, один из приближенных чемпиона мира, мне передал, что чемпион мира ничего против меня не имеет, но так было надо!
Ну что ж, надо так надо, хотя ощущать себя пешкой, которую бесцеремонно переставляют с места на место, не очень приятно...
За вторым матчем двух «К» после этой метаморфозы мне довелось наблюдать не со сцены, а из пресс-бюро соревнования: вместе с гроссмейстером Таймановым мы готовили книгу о двух матчах.
Мне кажется, что и во втором поединке чемпион мира имел лучшие шансы, но он не сумел их использовать. И главной причиной была недооценка соперника. Он все еще не понимал, что перед ним уже не тот бакинский юнец, с которым он играл первый матч, а закаленный в горниле борьбы боец, получивший хорошую тренировку в первом матче.
Кстати, на старте чемпион получил серьезное предупреждение. Он проиграл первую же партию, в то время как в прерванном матче это произошло только в 32-й встрече. Да и во второй, головоломной партии он был на волосок от поражения.
Однако, выиграв в хорошем стиле две партии подряд (четвертую и пятую), Карпов захватил лидерство и, видимо, посчитал неудачу на старте не более чем досадной случайностью.
А между тем история не повторялась — несмотря на все дальнейшие попытки чемпиона развить успех, это ему не удалось: соперник бился с большим упорством. И стоило только Карпову допустить тактическую оплошность в одиннадцатой партии, как Каспаров моментально ее использовал и сравнял счет.
Вторая половина соревнования проходила с игровым перевесом у претендента. Он с блеском победил в шестнадцатой партии, а выиграв девятнадцатую встречу, увеличил разрыв до двух очков.
В этой критической ситуации чемпион мира проявил свои исключительные боевые качества. Победив в двадцать второй партии, он свел перевес соперника до минимума.
Финал матча получился зрелищным и исключительно драматичным. Все должно было решиться в последней, двадцать четвертой встрече. Чтобы завоевать высший шахматный титул Каспарову, достаточно было свести партию вничью. Карпову, чтобы остаться чемпионом, нужна была только победа. После сорока восьми партий первого матча и двадцати трех второго судьба шахматной короны решалась в одной-единственной встрече!
Эту партию соперники провели бескомпромиссно, исключительно по-боевому. Карпов в один момент мог форсировать ничью троекратным повторением позиции, что было наиболее правомерно с точки зрения логики игры. Однако законы борьбы диктовали иное, ведь ничья приводила к поражению в матче, и он принял мужественное решение продолжать борьбу. В возникших осложнениях Каспаров перехватил инициативу и победил. Таким образом, матч завершился в его пользу со счетом 13 : 11. Бакинец стал тринадцатым чемпионом мира, самым молодым в более чем столетней истории борьбы за шахматную корону.
Однако состояние эйфории, охватившее Каспарова по случаю завоевания им высшего шахматного титула, длилось недолго. Менее чем через месяц Карпов объявил, что намерен воспользоваться своим правом на матч-реванш.
Здесь нам придется вернуться к конгрессу ФИДЕ, состоявшемуся в Граце буквально за несколько дней до начала второго поединка двух «К». Дело в том, что их затянувшееся противоборство привело к тому, что матчи претендентов уже следующего цикла розыгрыша первенства мира «наезжали» на продолжавшийся спор Карпова и Каспарова. Поэтому конгресс принял с виду логичное решение начать матч-реванш возможно быстрее, не позже февраля — апреля следующего года. В этом случае, если Карпов проиграет, он успевал сразиться с победителем финального матча претендентов уже нового цикла. А ведь в правилах матчей претендентов было записано совсем другое — экс-чемпион включается в соревнование претендентов и начинает борьбу с четвертьфинального матча. Можно предположить, что, чувствуя свою вину перед Карповым за изменение условий прекращения первого матча,
Кампоманес в Граце как бы «вернул должок», но почтенные конгрессмены не могли не понимать, что их решение дает Карпову слишком большие привилегии. В самом деле, при ничейном исходе матча он, как чемпион, сохранял свое звание, в случае проигрыша имел право на матч-реванш и, наконец, в случае проигрыша матча-реванша получил право выступить сразу в суперфинальном матче претендентов.
Я уже не говорю, что это решение было несправедливо по отношению к Каспарову. Став чемпионом, он получал это звание не на год, как, например, было со Смысловым и Талем, а всего лишь на три месяца. Несправедливо оно и по отношению к претендентам — Р. Ваганяну, А. Соколову, Я. Тимману и
Юсупову.
Когда Каспаров стал чемпионом, он пытался протестовать против самой идеи матча-реванша и предложил вместо него провести матч-турнир трех: чемпиона, экс-чемпиона и победителя финального матча претендентов, что легко позволяло решить вопрос совмещения циклов и, кстати, соответствовало предложениям Ботвинника, высказанным им еще в 1949 году. Однако Карпов отверг это предложение.
Тогда Каспаров заявил, что в указанный ФИДЕ срок он за доску не сядет. Назревал новый конфликт...
На состоявшемся заседании Президиума федерации Севастьянов пытался давить на чемпиона мира, в то время как члены Президиума четко разделились на две группы: одна была за Каспарова, другая — за Карпова. И в этой сложной ситуации неожиданный выход нашла занимавшая нейтральную позицию
Тихомирова. Она предложила посадить Каспарова и Карпова в отдельную комнату, чтобы они выработали совместное решение, когда начать матч.
Был объявлен перерыв. Соперники удалились и через некоторое время принесли подписанный ими обоими документ, что матч-реванш не может состояться раньше июля. Соглашение подписал и Севастьянов, после чего оно было единогласно поддержано всеми членами Президиума федерации.
Мне не хочется вдаваться в детали дальнейших событий, тем более, что я в них не участвовал. Скажу только, что в конце концов Кампоманес согласился, чтобы матч-реванш начался в июле. Было определено, что первая половина его пройдет в Лондоне, вторая — в Ленинграде.
Противостояние продолжается
Матч-реванш проходил не менее драматично, чем предыдущий поединок. На старте партнеры обменялись ударами — после трех ничьих Каспаров выиграл четвертую партию, но проиграл пятую. Затем после двух ничьих выиграл восьмую встречу и захватил лидерство. В итоге лондонская половина соревнования завершилась со счетом 6,5 : 5,5 в пользу чемпиона мира.
Следует отметить, что матч за шахматную корону впервые проводился в Лондоне и вызвал небывалый интерес. Зрительный зал всегда был переполнен, а в один из туров в парке напротив отеля, где проходила игра, пришлось выставить большую демонстрационную доску, чтобы любители шахмат, не сумевшие купить билеты, могли следить за игрой. Открывала матч сама премьер-министр Маргарет Тэтчер, а на закрытии почетным гостем был предыдущий премьер-министр Джеймс Каллаган.
Ленинградскую половину соревнования открывал мэр Ленинграда Владимир Ходырев.
После того, как Каспаров выиграл четырнадцатую и шестнадцатую партии, казалось, что все ясно, но затем он проиграл три партии подряд, и счет сравнялся. Теперь все решал финиш. Каспарову удалось выиграть двадцать вторую встречу, а две последние свести вничью. В итоге он успешно защитил свой титул — 12,5 : 11,5.
После этого Каспаров занялся тем, что попытался сместить Севастьянова с поста президента нашей федерации, как занимавшего слишком уж прокарповскую позицию, тем более, что предстоял перевыборный пленум.
Хотя и не без скрипа руководство Спорткомитета согласилось на замену космонавта ответственным работником ЦК партии Александром Чикваидзе.
Могу засвидетельствовать, что в середине 70-х годов Чикваидзе был председателем Шахматной федерации Грузии и немало способствовал развитию шахмат в этой республике. В свою очередь руководители Спорткомитета просили Каспарова не препятствовать избранию Севастьянова почетным президентом федерации.
