Анджела Стент - Почему Америка и Россия не слышат друг друга? Взгляд Вашингтона на новейшую историю российско-американских отношений
Они посетили тогда Саратов и Пермь, где вели демонтаж ракетных комплексов «Молодец» и «Тополь». По причинам, до сих пор неясным, самолет двух сенаторов на несколько часов задержали с вылетом из Перми и лишь потом позволили самолету вылететь в Москву. Несмотря на эту непредвиденную задержку, напомнившую Обаме времена холодной войны, он вынес из своего визита впечатление, что «судя по всему, процесс экономической, если не политической, интеграции Востока и Запада приобрел необратимый характер»{577}.
Во время первых телевизионных дебатов Обама позволял себе резкие высказывания в адрес России. Весь ход двусторонних отношений, утверждал он, следует оценивать с учетом только что завершившейся войны в Грузии. Россия, заявил Обама, «не может считаться сверхдержавой или державой XXI века и при этом вести себя как диктатура XX века». Далее он говорил, что у Соединенных Штатов и России определенно имеются общие интересы, например в области нераспространения, и что следующий президент США, выстраивая отношения с Россией, должен не «заглядывать в глаза и постигать душу», а руководствоваться интересами США в области национальной безопасности{578}. В ходе вторых дебатов он повторил многие из этих пунктов, но заметил, что центральным вопросом для США на ближайшие годы станет «восстающая Россия», и обещал, что окажет «моральную поддержку» и конкретную помощь Польше, Эстонии и Латвии, а особенно Грузии, в их стараниях противостоять российскому давлению{579}. В комментариях к этим дебатам российские эксперты высказывали серьезные сомнения, так ли уж различается политика двух кандидатов в президенты США насчет России{580}.
Тем временем Обама созвал группу советников и поставил им задачу продумать, как улучшить отношения с Россией и перестроить американо-российские связи, чтобы они были более последовательными, продуктивными и основательными{581}. Участники группы резко критиковали Буша за то, что тот так и не сумел добиться от России сколько-нибудь серьезных шагов по ядерным вопросам, и со своей стороны выдвинули целый ряд инициатив по ядерным вооружениям. В том числе они рекомендовали администрации подходить к проблеме противоракетной обороны «жестко, прагматично и дипломатически» и заручиться сотрудничеством России в период развертывания ПРО. Эксперты признали, что «Соединенные Штаты не располагают достаточно мощными рычагами, чтобы воздействовать на ход внутренних перемен в России мерами принуждения», и потому рекомендовали проводить двоякую дипломатию: вовлекать Россию в сотрудничество по вопросам, касающимся жизненно важных интересов США, особенно в ядерной сфере, и в то же время продолжать программы поддержки демократии. В части отношений России с постсоветскими государствами рекомендовалось продвигать проекты новых трубопроводов на территории Евразии и поддерживать демократию на Украине и в Грузии. Перечисленные рекомендации представляли собой часть более широкой стратегии, призванной оживить сотрудничество с союзниками США и привлечь великие державы, такие как Россия, к решению глобальных проблем{582}.
В период предвыборной кампании началась бурная активность в ведущих экспертных центрах США, как в республиканских, так и в демократических. Многие горели желанием предложить будущему президенту свои рекомендации, как улучшить связи с Москвой и как вообще быть с Россией. Многие их предложения были аналогичны тем, что выдвигались в преддверии президентских выборов 2000 года, разве что на сей раз они звучали более настоятельно: в результате грузинской войны американо-российские связи сильно пострадали. Тем не менее тон в этом хоре советчиков задавали два политических тяжеловеса – бывшие государственные секретари США Генри Киссинджер и Джордж Шульц. Оба осудили отсутствие контактов двух стран на высшем уровне после российско-грузинской войны, призывали к выжидательной политике в деле дальнейшего расширения НАТО и были единодушны во мнении, что «изоляцию России нельзя считать жизнеспособной политикой с дальним прицелом»{583}.
Перезагрузка и тандем
Первая реакция России на избрание Барака Обамы была, мягко говоря, необычной. На следующий день после победы Обамы на выборах президент РФ Дмитрий Медведев огласил свое первое послание Федеральному собранию Российской Федерации. В первых строках он осудил грузинскую агрессию, присутствие военных кораблей НАТО в акватории Черного моря и планы США в области противоракетной обороны. Завершалось послание президента обещанием, что Россия развернет в Калининграде ракетный комплекс «Искандер», чтобы нейтрализовать американскую систему ПРО. Вместе с тем президент России отметил: «Но, подчеркну, у нас нет проблем с американским народом, у нас нет врожденного антиамериканизма»{584}. Медведев ни словом не обмолвился, что в Соединенных Штатах буквально накануне избран новый президент. Не сказать, чтобы это было сколько-нибудь благоприятное начало отношений между двумя президентами. Еще через десять дней Медведев отправился в Вашингтон на саммит «Большой двадцатки», посвященный глобальному финансовому кризису. Он специально выкроил время в своем графике, чтобы выступить перед Советом по международным отношениям, и экс-госсекретарь США в администрации Клинтона Мадлен Олбрайт задала ему ряд вопросов. На сей раз риторика Медведева звучала более примирительно и он заявил, что приветствует избрание Обамы. Один из участников встречи спросил, специально ли Медведев высказал угрозы развернуть свои ракеты сразу после того, как в США был избран новый президент. Медведев объяснил, что до этого он уже дважды откладывал дату оглашения послания и потому изрядно торопился, просматривая текст. А по поводу дня обращения Медведев сказал следующее: «При всем моем уважении к Соединенным Штатам я начисто позабыл, что накануне состоялось такое важное политическое событие»{585}.
Вскоре после прихода в Белый дом администрация Обамы сосредоточила внимание на отношениях с Россией и заявила укрепление отношений с ней в качестве одного из приоритетов своего первого срока. И с самого начала Белый дом столкнулся со сложной проблемой: как строить отношения с властным тандемом, этим уникальным российским феноменом, который возник в результате договоренности о разделении сфер власти. В январе 2009 года, когда началось президентство Обамы, Медведев находился у руля России чуть более полугода. Если Путин принадлежал к переходному поколению россиян, заставшему и советские времена, и постсоветские, то Медведев однозначно принадлежал к постсоветскому поколению. Медведев был 1965 года рождения, и взросление его, как и Обамы, пришлось на последние годы холодной войны. Пока Путин служил агентом КГБ в Дрездене, Медведев учился в Ленинградском государственном университете, и поскольку это были перестроечные времена, он находился в гуще студенческого брожения умов. В отличие от Путина Медведев происходит из обеспеченной профессорской семьи и никогда не служил в органах государственной безопасности. С Путиным Медведев познакомился в начале 1990-х годов в аппарате мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака и с тех пор неизменно работал с ним. Так Медведев, хоть и не был выходцем из силовых структур, стал человеком Путина и, будучи юристом, активно участвовал в деятельности Путина на ниве экономики в Петербурге. В 1999 году Медведев переехал на работу в Москву, чтобы занять место в Администрации Президента РФ, которую впоследствии возглавил, а также стал председателем совета директоров Газпрома.
С первого дня в Кремле Дмитрий Медведев старался подчеркнуть свою политическую индивидуальность. Он подчеркивал, что намерен искоренить «правовой нигилизм» и модернизировать страну. Его риторика по внутренним проблемам страны казалась прогрессивной, и в этом Медведев не изменял себе все четыре года, что находился у власти. Выглядело все так, что Медведеву поручена внешняя политика, особенно в отношении США, тогда как Путин взял на себя экономический блок проблем. Как и прочие лидеры западного мира, Обама с самого начала решил поймать Медведева на слове и строить с ним отношения так, словно тот – не только формальный, но и реальный лидер России, искренне желающий модернизировать российское общество и добиться верховенства закона. Словом, администрация Обамы решила делать ставку на Медведева и сосредоточить усилия на этой части тандема в надежде, что Медведев в конце концов сумеет политически утвердиться и сосредоточить власть в своих руках. В те времена у американских чиновников приобрело популярность выражение «подбодрить Медведева»; Вашингтон явно преувеличивал потенциальное влияние США на внутреннюю политику России. Внешнеполитический советник Путина Юрий Ушаков критиковал администрацию Обамы за то, что ее представители не слишком часто встречались с Путиным в годы его премьерства{586}. Хотя действительно было бы правильнее и предусмотрительнее поддерживать отношения с обоими участниками тандема, в официальных кругах США подчеркивают, что несколько раз предпринимались попытки организовать встречу президента Обамы с премьер-министром Путиным, но все они неизменно наталкивались на отказ{587}.
