Джон Дуглас - Погружение во мрак
На протяжении всего процесса мое сердце разрывалось от сочувствия Джеку и Труди Коллинз. Они были без сил, выглядели изнуренными и потерянными. Я знал, что они видели снимки места преступления, и с трудом представлял себе, как они, родители, могли пережить это испытание. Выступление Джека на суде я расценил как подвиг.
Когда стало ясно, что Эли не собирается давать показания, я решил уехать обратно в Квонтико. Наутро я пригласил Коллинзов на завтрак, и мы долго беседовали. Несмотря на показания и продолжительные беседы с Хэнком Уильямсом и Бобби Картером, мотивы преступления для них до сих пор оставались непонятными: зачем незнакомый человек так поступил с их дочерью? Я пытался объяснить им, что, по-моему, произошло — точно так же, как команде Уильямса. Перед отъездом из Квонтико я зашел повидаться к Джиму Хорну — он когда-то в числе первых начал работать во вспомогательном следственном отделе и теперь наряду с Джимом Ризом стал в Бюро одним из лучших специалистов по стрессу, связанному с правоохранительной деятельностью. Я спросил его, чем можно помочь родителям жертвы в таком случае. Хорн очень чуткий, отзывчивый человек. Он объяснил: главное, что мне остается — слушать и сочувствовать, так и действовал по собственной интуиции Хэнк Уильямс. Джим предложил мне также рассказать супругам о том, что существуют организации родителей убитых детей и другие группы поддержки, и я передал эту информацию родителям Сюзанны. Супруги Коллинз понравились мне с самого начала, но я тогда и не подозревал, какими ценными и преданными помощниками и консультантами для семей, перенесших подобную трагедию, они вскоре станут. Они сделались для меня по-настоящему родственными душами. Именно благодаря им я взялся за эту работу.
Когда суд удалился на совещание, Джейн Эли подошла к Труди.
— Я сожалею о том, что произошло с вашей дочерью, — сказала она.
До сих пор она так и не признала, что ее сын виновен в преступлении, но это было уже какое-то подобие сочувствия.
— Буду откровенна: мне жаль и вас — как мать, и себя — тоже как мать. Ваш сын причинил двум матерям невыносимые страдания, — ответила Труди.
После шести часов обсуждения суд присяжных, состоящий из десяти женщин и двух мужчин, признал Седли Эли виновным в убийстве первой степени и похищении и изнасиловании несовершеннолетней с отягчающими обстоятельствами. После еще двух дополнительных часов совещания по приговору присяжные приговорили Эли к казни на электрическом стуле. Судья Эксли назначил исполнение приговора на 11 сентября.
Джек и Труди превозносят Хэнка Уильямса — как и я. Он — один из истинных героев нашей системы правосудия. А он придерживается очень высокого мнения о родителях Сюзанны. — Из всех семей жертв насилия, с какими я когда-либо встречался, они были самыми активными на процессе. И по-прежнему помогают нам, став лидерами движения за права жертв.
Никто из них тогда и не подозревал, что теперь, после приговора присяжных и завершения процесса, испытания только начинаются.
9. Энтузиазм Джека и Труди Коллинз
В октябре 1988 года у Джека разболелся зуб. Он отправился к дантисту, тот после осмотра заявил, что необходимо прочистить корневой канал. Джек согласился, и вскоре процедура была закончена.
Прежде чем отпустить пациента, дантист сказал:
— Потом вам будет больно, и поэтому я выпишу лекарство, которое вы примете, когда закончится действие новокаина. Через несколько часов действие новокаина полностью закончилось, и боль усилилась. «Это была по-настоящему сильная, острая боль», — вспоминает Джек.
Труди заметила, как он страдает, и напомнила о прописанном доктором лекарстве.
— Я не буду его принимать, — объяснил Джек. — Я хочу в полной мере выстрадать эту боль — ради Сюзанны.
— О чем ты говоришь? — удивилась Труди.
Джек объяснил:
— Какой бы сильной ни была эта боль — а я надеюсь, она усилится — я хочу попросить Господа добавить мне боли, а затем вернуться в ту ночь, когда Сюзанну били, мучили и убивали, и отнять у нее эту боль — чтобы хоть немного облегчить ее страдания.
— Джек, прошлого не вернешь, — сказала Труди.
— Это не так, — возразил Джек. — Для Бога нет времени, есть только вечность.
Труди не разделяла убежденности Джека, а для него потребность взять на себя боль Сюзанны стала постоянным выражением преданности дочери.
— Теперь, после смерти Сюзанны, все беды, которые ко мне приходят, — боль, усталость, раздражение, тревога, — все это я предлагаю в обмен на ее страдания. Я просил Бога облегчить последнюю агонию Сюзанны и ужас и взвалить ее страдания на меня, чтобы она поменьше мучилась.
Я спросил Джека, чем для него стали невыразимые страдания Сюзанны, причиненные Седли Эли.
— Сами по себе — ничем, — ответил он, и его глаза наполнились слезами. Даже теперь, одиннадцать лет спустя, говорить об этом было нелегко. — Ни в чем не виновная девушка погибла потому, что оказалась в неподходящем месте в неподходящее время, когда этому чудовищу требовалось излить свою ярость. Но на другом уровне эти страдания имеют другое значение. Они сделали нас более заботливыми и отзывчивыми людьми. Кроме того, они подвигли нас на гражданские и политические действия — борьбу за справедливость для жертв преступлений и их родных. Эти страдания заставили нас помогать другим, кому прежде мы никогда бы не вздумали помогать.
Я заметил, что, на мой взгляд, они с самого начала были порядочными людьми.
— Мы старались быть такими, но совершенствоваться можно до бесконечности. Теперь каждый раз, когда мы слышим о людях, которым нужна помощь, мы стремимся оказать эту помощь. Однажды Стив спросил меня: «Как мог Господь допустить, чтобы с Сюзанной случился этот кошмар?» И Труди ответила ему: «В мире существует зло. Некоторые пытаются отрицать его, но зло существует, и об этом нельзя забывать. Мы должны противостоять ему при каждой возможности».
— Я действительно так считаю, — добавила Труди. — Если мы дадим злу волю хотя бы один раз, оно поглотит всех нас. Вскоре оно будет окружать нас со всех сторон, мы утонем в нем и настолько привыкнем, что даже перестанем замечать.
Как сказал Стивен, «невозможно найти более дружную семейную пару, чем мои родители». Они твердо решили держаться вместе, быть одной семьей.
— Если мы расстанемся, — объяснила Труди, — то победа Седли Эли станет более полной. Мы не хотим позволить злу победить. Не знаю, победим мы или проиграем, но мы намерены бороться до конца.
Подобно большинству людей, переживших страшную потерю, Джек и Труди постигали все значение смерти Сюзанны постепенно.
Труди объясняет:
— Первой моей реакцией была мысль: Господи, я молилась, чтобы ты позаботился о ней. Как же Ты мог нас подвести? Но затем я поняла: Бог тут ни при чем.
Люди говорили нам: «Какой ужас! Такая трагедия не могла произойти беспричинно». Я отвечала: «Никакой причины нет. Есть просто злодей, который хотел совершить злодеяние».
Ее следующей реакцией стала полная беспомощность. Труди постоянно изнывала от тревоги. Втайне она поверяла свои мысли бумаге, пользуясь блокнотом стенографистки: «Что будет, если со Стивом что-нибудь случится или он покинет нас, если Джек заболеет, если я заболею — смертельно, — кто сумеет справиться с этой бедой? За что нам такие муки? Неужели мы были слишком беспечными, бездеятельными? Или же мы просто избраны разделить с Иисусом его крест и страдать? Как мне стыдно за этот вопрос! В конце концов, до сих пор все шло прекрасно, правда?
Но не ошиблась ли я? Получили ли мы свою долю тягот? Возможно, этой доли оказалось недостаточно. Почему мы не задумались об этом раньше? Почему забыли о будущем? Почему мы довольствовались отставкой и пенсией? Неужели праздность приемлема и терпима после такого ужаса? Задумывались ли мы когда-нибудь о таком кошмаре? Что стало с нами? Что может быть хуже, чем потерять единственную дочь, лишиться единственного сына? Господи, если ты не хочешь, чтобы у нас были дети, зачем ты дал их нам?» Она стала оберегать всех, кто окружал ее. Одна из лучших подруг Сюзанны все еще жила по соседству и часто одна занималась бегом, когда наступала темнота.
Узнав об этом, Труди сказала: «Пожалуйста, пообещай мне больше так не делать — даже рядом с домом. Это ни к чему, просто ни к чему. Занимайся утром или вместе с кем-нибудь».
В конце концов, по словам Труди, осознание страданий и смерти Сюзанны достигло финала — смирения. И тем не менее Труди и Джек понимали: для них важнее всего «пройти весь путь» вместе с Сюзанной, а до тех пор, как сказала Труди, «наша задача не выполнена». Им хотелось увидеть, как убийца их дочери оплатит тот счет, который ему предъявили жители Теннесси.
Джек и Труди — набожные и не мстительные люди: они говорят, что не испытывают ненависти к Седли Эли, что он недостоин таких человеческих эмоций. Хотя лично я считаю, что отмщение в рамках закона может иметь полезную и нравственно возвышающую силу, Джек и Труди передоверили мщение властям. Они преследовали одну простую и чистую цель: увидеть, как свершится правосудие ради их любимой дочери.
