Адольф Эрман - Жизнь в Древнем Египте
Разумеется, магические формулы считались наиболее действенными, если произносились вслух, но их применяли и в письменном виде, и этим объясняется усердие, с которым в гробнице повсюду писали магические формулы на благо умершего: чем больше раз они были написаны, тем больше было уверенности, что они подействуют.
Был и другой способ продлить действие магических формул: их читали над каким-либо предметом, который благодаря этому надолго приобретал магическую силу. Например, приведенные выше заклинания против крокодилов можно было прочесть над слепленным из глины яйцом, и, если потом кормщик лодки держал это яйцо в руке, все ужасные звери, которые поднимались из воды, тотчас же снова опускались вниз[317]. Таким же образом можно было наделить магической силой бумажную или восковую фигурку, и, если ее тайком принести в дом врага, она вызывала в нем болезни и слабость. Мы уже рассказывали в предыдущей главе о том, как другие маленькие фигурки использовались в качестве слуг при умерших; такие статуэтки, а также каменные гуси, деревянные модели кухонь и прочие подобные похоронные принадлежности в гробницах были наделены магической силой с помощью прочитанных над ними заклинаний. Мы точно знаем, что так же поступали с каменными и фарфоровыми украшениями, которые были найдены вместе с мумиями и наполняют собой наши музеи.
Например, над маленьким изображением столба Дед , который был символом священного позвоночника Осириса, нужно было произнести такие слова: «Ты снова принадлежишь себе, ты, чье сердце не движется; твой хребет принадлежит тебе, ты, чье сердце не движется. Ты лежишь на боку, я лью под тебя воду. Смотри, я приношу тебе Дед, и ты радуешься этому». Посредством этого заклинания Дед обеспечивал умершему, на чьей шее он висел, безопасность при входе в ворота мира мертвых. Над другим похожим амулетом, но сделанным из сердолика, произносились следующие слова: «О, кровь Исиды, о, великолепие Исиды, о, магическая мощь Исиды, о, амулет для защиты великого человека, бойся причинить ему вред». Исида защищала умершего, если на нем был такой амулет, а Гор радовался при виде этого амулета.
Такие амулеты носили для защиты не только мертвецы, но и живые люди, и даже боги; священные животные тоже не могли обойтись без таких хранителей. Один амулет в эпоху Древнего царства, видимо, состоял просто из двух камней или кусков дерева, продетых один сквозь другой, позже он принимал форму сердца или имел вид четырехугольного щита с мистическими изображениями, украшенного вверху небольшой выемкой.
Такое господство веры в магию, несомненно, тормозило интеллектуальный прогресс египетской нации: кто же возьмет на себя труд идти по длинным утомительным путям, предлагаемым природой, если люди думают, что этого же результата можно добиться гораздо более коротким сверхчеловеческим путем. Египтяне особенно верили в магию там, где дело касалось медицины. Они очень усердно занимались медициной и могли похвалиться хорошими результатами по меньшей мере в ее практической области; но египетские врачи так никогда и не смогли освободиться от влияния магии. Кроме особых чудодейственных заклинаний, которые нужно было произносить над различными лекарствами, чтобы наделить их нужной силой, при изготовлении любого медикамента надо было произносить слова: «Пусть Исида сможет освободить, освободить. Пусть Исида сможет освободить Гора от всего зла, которое его брат Сет причинил ему, когда убил его отца Осириса. О Исида, великая чаровница, освободи меня, избавь меня от всех вредных красных проявлений болезни, от лихорадки бога и от лихорадки богини, избавь меня от смерти, а смерть от боли, избавь меня от боли, которая охватывает меня, как ты освободила и избавила своего сына Гора, пока я вхожу в огонь и выхожу из воды» и т. д. Когда больной принимал лекарство, тоже нужно было произнести заклинание. Оно начиналось так: «Приди, лекарство, приди и изгони это из моего сердца, из этих членов моего тела, которые вместе с лекарством сильны магической мощью».
Однако среди египетских врачей, очевидно, было какое-то число рационалистов, поскольку в разные книги по медицине входит разное количество магических заклинаний. Например, в той книге, которую мы специально взяли за основу для нашего рассказа о египетской медицине, – в большом папирусе времен XVIII династии, который был опубликован Эберсом, содержится гораздо меньше изречений для изгнания злых духов, чем в некоторых более поздних сочинениях; вероятно, это произошло потому, что тот врач, который составлял этот сборник рецептов по более ранним источникам, испытывал не очень большую любовь к магии.
Уже в эпоху Древнего царства медициной занимались врачи-специалисты, которые назывались сну (по-коптски «сайн»). До нас дошли имена некоторых царских врачей того времени: царю Снофру[318] служил «главный врач фараона» Сехметнаеонх, и, вероятно, немного раньше жили[319] «врач фараона» Ранаеонх и стоявший выше него «начальник врачей фараона» Несменау. Похоже, что жрецы львиноголовой богини Сехмет тоже были знамениты как мудрые медики[320]; а полубог Имхотеп, сын этой богини (Имхотеп – вполне реальная личность, и не только врачеватель, но и сановник фараона Джосера, XVIII в. до н. э., архитектор и строитель его пирамиды. – Ред.), в более поздние времена считался создателем медицинской науки. Эти древние врачи заложили основы позднейшей медицины[321], и похоже, что даже врачи эпохи Нового царства внесли мало улучшений в более древние представления о строении человеческого тела. Нас это может удивить, но египтяне очень мало знали об анатомии – меньше, чем мы могли бы ожидать от народа, у которого препарирование мертвых тел было повседневным делом[322].
Кроме структуры костей и строения крупных внутренностей, например сердца, желудка, селезенки и т. д., древние египтяне почти ничего не знали о человеческом теле, а их учение о сосудах по большей части состоит из чистейшего вымысла; однако они считали это учение особо важным и называли его «тайна врача»[323]. Эти сосуды в основном соответствуют крупным венам или скорее даже артериям, но, поскольку предполагалось, что по ним движутся вода, воздух, выделяемые организмом жидкости и газы и т. д.[324], мы должны понимать сказанное о них в очень широком смысле, если только не предпочтем считать рассуждения об их функционировании только плодами воображения. Во всяком случае, египтяне понимали, что сосуды тянутся от сердца к различным органам тела. Сердце является центром, «от него сосуды ведут ко всем членам; кладет ли врач… свой палец на лоб, на заднюю часть головы, на ладони, на место, где находится желудок (?), на руки или на ступни ног, он всюду встречается с сердцем (то есть с пульсом), поскольку сосуды сердца ведут ко всем членам».
Поэтому сердце называли также «началом всех членов». Однако египтяне мало знали о том, как расположены эти многочисленные сосуды. В одном древнем сочинении на эту тему утверждается, что существует двенадцать сосудов, которые идут парами к груди, к ногам, ко лбу и к другим наружным частям тела[325]. Но в другом руководстве упомянуты более сорока сосудов, причем некоторые из них ведут к внутренним органам тела; это руководство явно представляет собой исправленный вариант более древнего учения, но очень трудно определить, какая часть его содержания основана на наблюдениях. Эта теория сосудов играла очень важную роль в египетской медицине, так как, по мнению египтян, многие невралгические и ревматические заболевания находились в зависимости от сосудов. Сосуды закупоривались, перегревались, становились жесткими, чесались, их нужно было укрепить или успокоить, они отказывались поглощать лекарство; со всеми этими неприятностями врач должен был бороться с помощью припарок и мазей.
Как правило, египетские врачи считали, что могут увидеть сразу, без более подробного осмотра, что происходит с пациентом. Однако многие из них понимали, что точные знания о любой болезни являются основой для лечения, и поэтому в своих сочинениях[326] ставят такие чисто медицинские диагнозы, как, например, этот: «Если ты обнаруживаешь человека, у которого опухоль в шее и который страдает от болей в обеих лопатках и в голове, и хребет его шеи не гнется, и его шея не гнется, так что он не может смотреть вниз на свой живот… то скажи: «У него опухоль в шее, посоветуй ему натираться мазью из сурьмы, и он сразу будет здоров». Или этот – человеку, у которого больной желудок: «Если ты обнаружишь человека, у которого запор… а также бледное лицо и сильное сердцебиение, и, осматривая этого человека, обнаруживаешь, что у него горячая голова и опухшее тело, – это язва (?), которая возникла из-за того, что он ел горячую еду. Пропиши то, что сможет снять жар, а именно напиток из сладкого пива, которое нужно вылить на сухие плоды некуаут; это нужно есть или пить четыре раза. Когда то, что выделяется из больного, будет похоже на маленькие черные камни, скажи: «Это воспаление проходит». Если после того, как ты сделал это, ты осматриваешь больного и обнаруживаешь, что выходящее из него похоже на бобы, покрытые росой… то скажи: «То, что было в желудке, прошло». Другие закупорки в животе вызывали иные симптомы и требовали другого лечения – например, если врач клал свои пальцы на живот и обнаруживал, что тот «движется туда и сюда, как растительное масло в кожаной бутыли», или в том случае, когда пациента «рвет, и он очень болен» или когда тело больного «горячее и опухшее».
