Андрей Малахов - О чем говорят. По ту сторону экрана
И надо же такому случиться, что мой подопечный, человек, который вот уже столько лет виртуозно полощет на глазах многомиллионной аудитории чужое исподнее, сам попался на эту удочку! Редкий случай, когда врач подхватывает профильное заболевание. Правда, инфицирование произошло не по основному месту работы, а по месту жительства.
* * *Редкий для Москвы двор-колодец, где проживает Малахов, вмещает в себя довольно пестрый винегрет: официанты расположенного в доме ресторана, крошечный фан-клуб имени Малахова, старорежимные бабушки, а также новоиспеченные бизнесмены и их скучающие жены. Со стороны одной такой заскучавшей прелестницы и свалился на голову Андрюши приступ доморощенного вуайеризма.
В один прекрасный день в его телефон стали падать странные эсэмэски. Тайный посланец знал, когда Андрей ложится спать, когда приходит с работы или даже принимает ванну. Я-то, разумеется, сразу понял, что некто просто-напросто следит за освещением окон, тем более хозяин все время забывает их зашторивать! До самого же Малахова это дошло через неделю. И тут поток эсэмэсок резко иссяк. Неизвестный корреспондент (точнее, корреспондентша, на что неоднозначно намекал кокетливый стиль посланий) все рассчитал как по нотам. После первого назойливого штурма их отсутствие было воспринято как пустота. Затишье перед бурей. Спустя несколько дней в возобновленной серии эсэмэс ему намекнули, что дом напротив – прелестное место для слежки за таким прелестным объектом, как известный телеведущий. Понятно, что теперь, приходя домой, Малахов первым делом зашторивал окно… Чтобы тут же через щелочку посмотреть – включен ли свет в обозначенных окнах напротив?
Узнать имя и статус соседки с мелодичным голосом (эсэмэски сменились звонками) было не сложно. Жена своего мужа, отчаянно скучающая в Москве, в то время как муж… В общем, обычная история. Судя по всему, несколько раз Малахов даже встречался с ней на закрытых вечеринках, но ничего, кроме того, что ее «понедельники с шампанским» известны на всю Москву, вспомнить так и не смог. В результате, когда накал телефонных страстей достиг апогея, наш заинтригованный мальчик понесся с широко открытыми глазами за обещанной конфетой. Как пишут в романах в мягкой обложке нежных, пастельных тонов, «они прошли весь этот путь». От щелки в занавесях до приглашения на чай в один из одиноких субботних вечеров, когда на Андрюшу накатил очередной сплин.
– Уже ложишься? – шепчет в трубку почти родной нежный голос.
– Нет… А ты?
– Только после тебя…
И Малахов решился и переименовал банальный секс по телефону в несколько затянувшуюся прелюдию. Через десять минут через двор-колодец к его подъезду быстро прошла в свете фонарей одинокая черно-белая фигурка…
Дальше – понятно.
– У тебя уютно…
– Чай?
Добавьте к полуторамесячной прелюдии еще 15 минут, и свежезаваренный чай благополучно стынет в чайнике…
Так мы попали в круг Светы. Светланы. Ланы. Очень характерное попадание, вся его природная леность, вся его ограниченность – все в этом выборе! Да и не выбор это, а элементарное «чего далеко ходить?».
Нетрудно догадаться, чем закончился для моего подопечного этот роман по соседству. Если в 10 лет он понял, что Деда Мороза не существует, в 16, что вечная любовь не вечна, а в 25 дотумкал, что она может развалиться, как построенный из песка замок на пляже в Анталье, то в 36 ему открылось, что между покаявшимся мужем олигархического толка и звездой пусть даже и Первого канала женщина непременно выберет мужа. Она и так пожертвовала во имя любви слишком многим – не поехала на очередной аукцион и прозевала парочку импрессионистов, в которых остро нуждается ее коллекция.
Вот уже третий месяц окно напротив молчит. Муж Ланы, разочарованный в очередной молоденькой любовнице, решил провести лето на вилле в Ницце вместе с опальной женой. Понедельники с шампанским и субботы с Андреем закончились.
* * *Зная это умение Малахова отважно хватать то, что само плывет в руки, не считаю возможным ограничиваться ожиданием горничной. Все выходные, пользуясь его расслабленностью, составляю список мест, где концентрация потенциальных звезд на единицу площади достаточно велика. (Хватит с меня теорий о несуществующих Мэри Поппинс!) Что я имею в виду под потенциальной звездой? Это достаточно привлекательная девушка (в нашем случае), которая активно жаждет перемен к лучшему. Поэтому лидируют в списке столичные клубы в версии «стрип».
Настоящая кузница кадров! Прекрасные члены этого профсоюза периодически всплывают в передачах Малахова. Лично мне запомнилась парочка просто отличных экземпляров. Одна стала впоследствии популярной солисткой женской группы, другая – актрисой нашумевшего сериала. Правда, ни та, ни другая, ни все остальные не хотят вспоминать, что начинали свою карьеру у шеста, активно участвуя в стрип-марафонах и милицейских субботниках Северо-Восточного административного округа.
Под цифрой 2 в моем списке – просто клубы. Москва летом не так щедра на события, но есть пара-тройка мест, которые никогда не пустуют. «Rай» или «Сохо», к примеру. Чтобы попасть сюда, прекраснейшие девушки согласны выстаивать в очереди чуть ли не часами. Их можно понять: согласно московской легенде, слишком велика вероятность встретить здесь свою судьбу в виде российского олигарха или на худой конец просто состоятельного иностранца.
Дальше идут модные рестораны и бары. Все скопом заведения Аркадия Новикова плюс Симачев Бар (новая любовница Миши Паронина – глянцевая редактриса, ходит туда ланчевать)…
Нет! Мой список никуда не годится, все не то, слишком мало времени играть в эту рулетку.
Эх, если бы у нас в запасе был хотя бы год! Можно было бы и вдоль лотков с картошкой побродить, и к Трем вокзалам сходить… Встречая любой поезд более или менее дальнего следования, можно увидеть столько прекрасных ищущих глаз…
Кстати, про глаза. Салон изящных искусств? Галерея «Победа»? Вернисажи? Нет, там много общих знакомых. Надо что-то более демократичное. Во всех этих модных местах мелькают одни и те же физиономии. Все журналисты жалуются на катастрофическое отсутствие в многомиллионном городе новых лиц.
Итак, демократичное, но не до такой степени, как вокзал, гламурное, но не до такой степени, как салон изящных искусств… Футбол! После того как Роман Абрамович росчерком пера на чеке заставил этот вид спорта парадоксально балансировать между самым доступным и самым дорогим удовольствием, на трибунах наших стадионов сидят рядком и замученные семьей мужички с пивом, и высокие чиновники, и представители бомонда, ну и потенциальные звезды, разумеется.
Нет ли поблизости каких-то знаковых матчей? Судя по отсутствию шумихи, нет.
Тогда что? Заменитель сахара в виде Интернета? Есть же всякие сайты знакомств, в конце концов!
* * *– Это правда, что Дюжев нашел жену в Интернете? – провоцирует тему Малахов.
Верной дорогой идешь, товарищ. В редакции такого могут докидать в наш список, что и во сне не снилось.
– Правда, – вздыхает Пятницкая, – порядочным людям ничего другого не остается, как искать пару там… Андрей, я договорилась с этой горничной, которая с платьями, она согласна встречаться, когда тебе удобно.
Кто бы сомневался.
– Когда ты можешь?
Жизнь звезды в версии Малахова – это не то, что вы думаете, а забитый под завязку ежедневник с вставками-страничками, не хуже записных книжек его редакторов. Конечно, можно было бы пригласить ее в редакцию, но встретиться в неофициальной обстановке будет все же вернее. Понедельник, то есть сегодня, забит сверху донизу. Завтра? Эх, ведь было окошко, было, так нет, он занял его под поездку в ДАС, Дом аспиранта и стажера на Шверника. Уговорила одна корреспондентка принять участие в съемках сюжета об этом историческом месте, где он прожил свои студенческие годы. Надо ехать. Конечно, это не колыбель революции, но в каком-то смысле прогулочная коляска звезды.
– Лен, скажи ей, что в четверг, хорошо? Пусть она позвонит мне в среду вечером, и мы договоримся.
Пятницкая угрюмо кивает.
– Лен, – замечает этот траур Малахов (та еще Мэри Поппинс), – ты чего такая мрачная?
– Что мы тут делаем? Чем занимаемся? – бубнит она себе под нос. – Лето, а тут парься, никакой личной жизни.
– Просто надо влюбиться, – освещает комнату улыбкой романтичная Камышева.
Разумеется, Лариса понимает, что большинству мужчин большого города нравятся легкие беззаботные «косяки», намекающие о готовности женщины ко всему, кроме долгих и прочных отношений. Но где-то же есть и высокие чувства и другие мужчины?!
– В этом городе любви нет, – режет правду-матку Пятницкая. – За МКАДом – может быть, а внутри – ничего подобного.
Выводы Пятницкой недалеко ушли и от наблюдений Нестора Рублевки, светского обозревателя газеты «Известия» Божены Рынска. Как-то на вечеринке в ГУМе они с Малаховым уединились за столиком, и он тут же поделился своими свежими сокровенными мыслями, возникшими сразу после отъезда Ланы:
