Деревня на голгофе летопись коммунистической эпохи: от 1917 до 1967 г. - Тихон Козьмич Чугунов
Директивы вождя действовали в том же плане. Подводя итоги коллективизации, вождь большевистского государства с неудовольствием отметил, что в этот период в Советском Союзе погибло очень много скота. Но о гибели многих миллионов колхозников от голода он дипломатично умолчал… Иначе какое же впечатление мог бы произвести этот доклад: ведь голодня смерть миллионов людей не вяжется с декламацией о «счастливой, зажиточной колхозной жизни». Если при «добровольной коллективизации» миллионы людей сосланы на каторгу и миллионы уморены голодом, то какое же историческое прозвище надлежало бы дать вождю «колхозной революции»: Отец Народов» — или Генеральный Соловей–Разбойник?…
В своём докладе на партийном съезде в 1934 году вождь партии дал большевикам строжайшую директиву: во что бы то ни стало увеличить поголовье колхозного скота, ибо животноводство стало главной политической проблемой советского государства. В последующие годы деревенские коммунисты, сами роскошествуя, приложили все усилия к тому, чтобы колхозники «забыли вкус мяса» и, голодая, беспрерывно выращивали бы колхозные стада…
На каждом собрании и в каждом отчёте советские начальники стали хвалиться достижениями в этой области.
— Колхозное свиноводство в нашем районе находится на крутом подъёме, — говорили одни.
— Свинство в колхозах расцветает пышным цветом, — безграмотно, но поэтически, декламировали другие…
Докладчики были правы. Колхозное стадо действительно увеличивалось, а колхозники вымирали… Свинство в колхозах расцветало пышным цветом, а человечность гибла…
«Песнь торжествующей свиньи»…
Эти парадоксы колхозной жизни закономерны. Это непосредственный результат большевистской «заботы о человеке».
Корытная психология крыловской «героини под дубом» порождает людоморно–колхозную политику коммунистических «Соловьёв-Разбойников».
Колхозно–людоморная политика вызывает кладбищенские результаты в селе и сносное положение на скотоводческой ферме.
А на этом колхозно–кладбищенском фоне пышно расцветает свинство, неустанно раздаётся «песнь торжествующей свиньи»… На колколхозной ферме блаженно чавкают и хрюкают свиньи. В колхозном селе чавкает и хрюкает, пьянствует и похабничает орава новых, колхозных, господ Скотининых, справляющих нескончаемый «пир во время чумы»…
Вымаривая голодом колхозников, не имеющих достаточно хлеба и забывших вкус мяса, пирующие господа Скотинины восклицают:
— Нет на свете краше птицы, чем свиная колбаса!.. (Хрущёв).
Этот пир богов справляется в «социалистическом раю» повсеместно: «от Москвы до самых до окраин». Советским царям и князькам вольготно, весело живётся в СССР…
Уморив голодом десятки миллионов людей и справляя бесконечный пир во время чумы, цари–людоморы провозгласили любопытные идеи.
Голодным, вымирающим массам советская печать настойчиво рекомендовала и рекомендует:
— Презирайте смерть!..
А для себя цари–людоморы провозгласили другие лозунги:
— Мы живём в век коммунизма! (Каганович).
— Жить стало лучше, жить стало веселей!.. (Сталин)
— Хочется жить и жить! (Киров)
КОЛХОЗНАЯ БАРЩИНА
Трактористы и погоняльщики
Ранняя весна. У околицы села стоят два трактора. Около них возятся два тракториста. Подходит группа сельских начальников: председатель и счетовод колхоза, председатель и секретарь сельсовета.
Колхозные начальники предлагают трактористам немедленно выезжать в поле и начинать пахоту. Трактористы возражают, доказывая, что пахать ещё рано: земля очень сырая, почва глинистая и тракторы не смогут работать, завязнут.
Начальники настаивают на своём и вынуждают трактористов выехать в поле. Те приглашают с собой начальников: убедиться, возможна ли пахота.
Выехавши в поле, трактористы приступают к работе. Но на первой же борозде тракторы застревают в глине и останавливаются.
— Видите, что получается? — обращаются трактористы к колхозным начальникам…
— От нас райком партии требует организации сверхраннего сева, — оправдываются те.
Два тракториста и четыре колхозных погоняльщика уходят домой. Завязшие тракторы остаются в поле.
Возвратившись на свою квартиру, трактористы смеются:
— Начальники пойдут сейчас на почту и по телефону отправят райкому рапорт: «Трактористы в нашем колхозе выехали в поле и приступили к пахоте. Подготовка к сверхраннему севу начата. Клянёмся, что большевистскую весну организуем по–стахановски!..»
— Так вот шумят и суетятся каждый год. Запланировали даже весну переделать: в большевистскую превратить. А она не желает, смеётся над ними… Мобилизуются… орут… размахивают руками… А дело стоит. Недаром колхозники прозвали их: «рукомахи»…
Комбайн МТС и «бабушкин комбайн»
Через несколько дней я увидел ещё одну машину в поле. У подножья крутого холма валяется опрокинутый комбайн. Со смехом и руганью встречные колхозники рассказали историю этой машины.
В прошлом году МТС прислала в колхоз комбайн. Председатель колхоза заявил комбайнёру:
— Жать поедешь в самый дальний угол нашего поля. Туда надо прежде всего поспешить: иначе соседи–колхозники там все колоски срежут и растащат. Их бригадиры следят только за своим полем. А на чужих полях воровать колоски не воспрещают. «Нам, говорят, до чужого колхоза никакого дела нет»…
Приехал комбайнёр к указанному полю. И за голову схватился:
— Да ведь комбайн — не горный баран, товарищ председатель: он по горам лазить не умеет…
Председатель вспылил:
— А ты заставь его лазить, ежели ты мастер своего дела! На ровной степи всякий осел, товарищ комбайнёр, жать может… А ты сумей орудовать на наших косогорах. К нашему сожалению, мы не можем перетащить сюда украинские степи…
— ещё раз предупреждаю, товарищ председатель, что на косогорах комбайн работать не может: он тут за моё почтение опрокинется… На косогорах надо жать серпами, а на ровном поле — комбайном. За результаты вашего приказа я отвечать не могу…
— Я за все отвечаю, — заявил председатель. — А ты, дорогой, валяй скорее, а рассуждай поменьше. Это не твоего ума дело. На это есть ответственные товарищи…
— Попробуем, товарищ начальник! — козырнул комбайнёр.
Поехал по косогору. Комбайн опрокинулся на первом заезде. И закувыркался вниз… Комбайнёра сильно помяло, а в машине многие части были поломаны.
Приехал начальник МТС. Осмотрел комбайн и заявил:
— Сломанные части комбайна заменить нечем: запасных частей нет. Машина сломана по вине председателя колхоза. Поэтому мы передаём её в собственность колхозу. А стоимость комбайна будем взимать с колхоза деньгами и натурой в пользу МТС: для покупки новой машины.
Свой рассказ о судьбе комбайна колхозники закончили так:
— Вот это поломанное чучело и валяется тут с прошлого года. А мы, колхозники, отдуваемся за самодурство глупого начальника: за сломанный комбайн долг выплачиваем…
— Ну, а как вы жали рожь?
