Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 - Балинт Мадлович
Важно подчеркнуть, что, как видно из Таблицы 2.8, хищническое государство не только занимается хищничеством, но и соединяет в себе свойства всех трех предыдущих типов государства. Таким образом, с точки зрения действий, направленных на отъем собственности, государство считается хищническим, если использует (1) законное взимание ренты (завышенное налогообложение и фаворитизм), (2) незаконное взимание ренты (расходы организованы по клептократическому принципу через такие каналы, как государственные выплаты и госзакупки) и (3) хищничество (централизованное корпоративное рейдерство) для обогащения правящей элиты. Все эти стратегии дополняет присутствие коррумпированной сети, пронизывающей все государство и, как правило, находящейся в подчинении у верховного патрона, который может контролировать накопление средств и способы его осуществления [♦ 2.6].
2.4.4. Уровни толкования. Каковы, с точки зрения законности, действия, направленные на максимизацию интересов элит?
Четвертое и последнее измерение – это законность действий публичных акторов, движимых интересами элит[275]. Нашим базовым понятием в данном контексте является «коррупция». Для определения коррупции мы используем следующую распространенную дефиницию, предлагаемую антикоррупционной НПО «Transparency International»[276]:
♦ Коррупция – это злоупотребление вверенными полномочиями в целях личной выгоды.
Уровни толкования этого измерения и связанные с ними концепты представлены в Таблице 2.9. Отправной точкой является государство во главе с правящей элитой, которая владеет монополией на легитимное применение насилия и использует его для сбора налогов, то есть (законного) изъятия денежных средств у людей, живущих под властью государства. Дальнейшая типологизация выглядит следующим образом:
♦ Коррумпированное государство – это государство, в котором коррупция влияет на правоприменение. На этом уровне коррупция представляет собой часто повторяющиеся, не связанные между собой инциденты, когда государственные чиновники принимают или вымогают взятку в денежном или ином выражении, обещая рассмотреть дело таким способом, который выгоден дающему взятку человеку. Стоит добавить, что, хотя в коррумпированном государстве гражданские, административные или деловые вопросы лучше всего решаются с помощью взяток, взяточничество и другие виды коррупции рассматриваются государством как отклонения от нормы и, соответственно, преследуются как незаконные действия.
Таблица 2.9: Уровни толкования законности действий, направленных на реализацию интересов элит
♦ Плененное государство – это коррумпированное государство, в котором коррупция влияет не только на применение законов и норм, но и на их содержание. На этом уровне коррупция по вертикали доходит до самых верхних слоев структуры управления и выражается уже не в единичных транзакциях, а происходит регулярно в более или менее устоявшихся цепочках коррупционной вассальной зависимости. Хотя на этом уровне захват государства является частичным в том смысле, что инструменты государственной власти присваиваются коррумпированными акторами не полностью, коррупция становится структурным элементом системы.
♦ Криминальное государство – это плененное государство, в котором коррупция централизована, а правящая элита является ее монополистом. На этом уровне иерархия коррумпированных акторов полностью присваивает инструменты государственной власти. Обычно в роли присваивающего выступает политическая корпорация, имеющая конституционные полномочия (поскольку для полного присвоения требуется отмена юридических сдержек и подкуп множества государственных институтов на национальном уровне). Таким образом, в криминальном государстве коррупция является системообразующим элементом.
В Главе 5 мы подробнее остановимся на типах коррупции [♦ 5.3]. Здесь же стоит отметить лишь два момента. Первый: приведенные выше типы государств не всегда руководствуются принципом интересов элит. В коррумпированном государстве присутствует конфликт интересов между правящей элитой и государственным аппаратом, и последний, как правило, пытается продвинуть свои интересы, часто противоречащие интересам правящей элиты. Обычно это означает, что правящая элита преследует общественные интересы, а коррумпированные члены государственного аппарата препятствуют ей в этом, преследуя личные цели [♦ 5.3.2.2]. Таким образом, поскольку ни законодательный орган (тот, что принимает законы, которые коррупционеры впоследствии приспосабливают под свои интересы), ни доминирующий институт (в данном случае формальный правовой институт, создающий контекст для политических действий) не занимаются коррупцией намеренно и целенаправленно, мы можем рассматривать довольно частые, но все же точечные случаи коррупции на низких уровнях как несистемное отклонение. Похожая ситуация наблюдается и в плененном государстве, где именно частные акторы – в основном бизнесмены – убеждают отдельных членов правящей элиты действовать против принципа общественных интересов [♦ 5.3.2.3]. Однако, хотя государство в целом не руководствуется интересами элит, в результате его присвоения законодательный орган начинает способствовать коррупции. Так коррупция становится системной девиацией. Из трех концептов только криминальное государство всегда действует по принципу интересов элит, а коррупционные мотивы имеют как законодательный орган, так и доминирующий институт (в данном случае это неформальная патрональная сеть). Коррупция становится режимообразующим элементом, а коррупционные сделки монополизируются правящей элитой и носят централизованный характер [♦ 5.4.1.1][277].
Второй момент заключается в том, что если мысленно двигаться от коррумпированного государства в направлении криминального, правовой статус коррупции повышается: незаконные махинации коррумпированных акторов включают в себя все больше законных элементов, а сама коррупция нормализуется или даже получает одобрение в некоторых исключительных случаях. В коррумпированном государстве коррупция воспринимается как отклонение от нормального функционирования правовой системы государства и преследуется по закону. В плененном государстве она является структурным элементом, а коррупционные выгоды для частных лиц предстают в виде желаемых правовых норм и фаворитизма, оставаясь при этом в установленных законом рамках. В то же время сговор обычно считается незаконным, и тот факт, что инструменты государственной власти лишь «частично присвоены», как утверждает Джанин Ведель, противопоставляющая такие государства полностью присвоенным «клановым государствам» (см. Текстовую вставку 2.4), предполагает, что законное преследование присвоения государства на национальном уровне остается возможным [♦ 5.4.1.2].
Текстовая вставка 2.4: Частичное и полное присвоение государства
«Частично присвоенное государство» отличается от «кланового государства» (1) степенью проникновения вертикальных связей в государственные органы и институты и характером этих связей, а также (2) степенью доминирования в политике таких групп, как «институциональные (ведомственные) кочевники» и кланы, и их восприятием политики исключительно как доступа к государственным ресурсам для получения личных выгод. Частично присвоенные государства и клановые государства находятся в континууме между значительной и полной апроприацией государства частными акторами, а также между использованием политики для получения доступа к государственным ресурсам и тотальным
