Со служебного входа - Анатолий Захарович Рубинов

В это время следователь Осипенко уже не сомневалась в словах вора, обокравшего воров. Она разгадала еще одну причину, почему Александр позарился на чужие вещи. Он увидел красивый костюм, когда вечером они ужинали на лавке, тайком выпивая вино. Сетуя на самое себя, Людмила Арсентьевна подосадовала, что сразу не записала в протокол допроса (он и так получился слишком длинным для такого простого и бесспорного дела), что Александр, заинтересовавшись вчера содержимым сумки, спросил:

- Это чей костюм - твой?

- Мой, - ответил тот, что повыше.

Александр и решил, что костюм подойдет также ему, поскольку они были одной комплекции. Однако он оказался ему велик. Значит, велик обоим?

Задержанного увели в камеру - дело передадут прокурору, который должен выписать ордер на арест. Теперь остается всем ждать. А парням? Могут ли они отправляться, как и собирались, в Симферополь, к тетушке, устраиваться на новую работу? Незадолго до этого Людмила Арсентьевна сказала, что они могут уезжать сегодня же - на суд их вызовут. Проедутся за счет виновного в Москву - правда, в плацкартном вагоне. Виновный же, после осуждения, будет возвращать им деньги за это, а также те, которые придется потратить на новые билеты в Крым, - частями, каждый месяц. С него будут взимать по решению суда - не напрасно же они оставили в деле исковое заявление.

Теперь же Осипенко не думала, что парни могут ехать дальше. Она вызвала одного из них - того, что повыше, и мирно задала вопрос:

- Костюм ваш - тот, который украли, - вы шили или купили готовый?

- Шил, - по-свойски, как отвечают знакомому, сказал он, не придавая значения вопросу.

- А почему на нем фабричная марка? И почему он вам велик?

Оренбургский парень побледнел, опустил глаза, помолчал и сказал с новым решением:

- Хорошо, я расскажу всю правду. Только обещайте, что чистосердечное признание учтется.

Было уже довольно поздно - небольшое и такое простое дело заняло у следователя почти весь день. Пора бы возвращаться домой, к семье. Но она лишь позвонила:

- Я задерживаюсь… Потом скажу… Позже.

Не могла же она при новом подозреваемом открыто сказать, что придет очень поздно, так как расследование внезапно осложнилось и, судя по всему, оно только начинается…

Одно, самое маленькое подразделение милиции Курского вокзала преднамеренно удалено от дежурной части с ее вольными или невольными посетителями. Это - детская комната. Здесь круглые сутки дежурит кто-либо из женщин в милицейской форме. Они, эти бывшие учительницы, юристы, разговаривают со своими временными пленниками далеко не всегда очень строго. И часто повторяют ту же шутку, которая звучит как вздох облегчения:

- Слезай, дружок, приехали.

…Двое серьезных мальчуганов, обеспокоенные судьбой черного населения Намибии, решили присоединиться к борцам за свободу коренных жителей этой южноафриканской страны против белых колонизаторов. Двое калужских школьников захотели стать партизанами, придя к выводу, что они, именно они больше всего годятся там для тайной курьерской службы: белолицые, они не вызывали бы подозрения у душителей свободы народов Намибии и передавали бы секретные сведения одного партизанского отряда другому. Обманув колонизаторов, ходили бы открыто и, усыпив бдительность врагов свободы, пускали бы под откос военные эшелоны. Естественно, при условии, если в Намибии имеются железные дороги.

«Борцам за свободу Намибии» удалось беспрепятственно добраться до Москвы. Это был самый трудный участок в их длинном пути, так как именно в этой электричке действуют самые активные на свете железнодорожные контролеры. Удачно сложилось, что в электричку, ехавшую в день начала отважного путешествия, они не заглянули. Чтобы не привлекать особого внимания, путешественники не взяли с собой ни палатки, ни лишней одежды - одни только заплечные ранцы, в которых было все, что нужно для экспедиции: прочные кеды, шариковые ручки, блокноты для переписки, которая, разумеется, потребуется, англо-русский разговорник, который, возможно, понадобится, пока не будет изучен намибийский язык, если таковой имеется. Сверх обязательного груза взято было немного сушек: они, как известно, сильно не черствеют и прекрасно утоляют голод. Самый ответственный груз, конечно, не был помещен в ранцы. Это были хорошо разработанные схемы и расчерченные разноцветными линиями карты.

Итак, путешествие начнется в Обнинске. Оттуда электричкой в Москву. При этом находиться в тамбуре и делать вид, что курят. Контролер обратит внимание именно на это, разразится воспитательной речью и забудет проверить билет. Поездка в тамбуре оставляет, кроме того, возможность бегства. Сбор в таком случае на следующей станции. Туда надлежит приехать следующим поездом. Встреча - у первого вагона в направлении к Москве.

Чем дальше - тем проще, От Москвы они едут в

Одессу. Делая вид, что идут прощаться, забираются на полку для вещей. Вылезают оттуда ровно через четыре часа, объявляют изумленным пассажирам, что они отстали от предыдущего поезда, в котором едут их родители. Остальная часть пути - легальная. Своими продуктами не пользоваться, беречь для дальнейшего путешествия - можно рассчитывать на доброту взрослых, которые будут угощать, жалеть, сюсюкать. В Одессе проникнуть в порт и ждать появления судна, идущего в Африку. Главное, попасть на корабль под видом любопытных школьников, которые пришли с ранцами просто поглазеть. Задача - незаметно пробраться в трюм. Не обнаруживать себя четверо суток, пока судно не выйдет в открытый океан. Предполагалось, что за четверо суток будет пройден Гибралтар. Второй вариант может оказаться еще более быстрым - в Красное море корабль может выйти через трое суток. Если корабль придет в Анголу (что наиболее вероятно, так как наши суда, наверное, часто плавают в эту дружественную страну), то сразу пробираться на юг, в джунгли. Там граница с Намибией совсем рядом. Если же корабль пришвартуется в…

Впрочем, о подробностях вариантов говорить вряд ли стоит, так как беспримерное путешествие с ранцами, наполненными сушками и конфетами, окончилось