Со служебного входа - Анатолий Захарович Рубинов

Часов в пять утра, еще до того, как уборщицы, вывели свои гремучие поломоечные машины, один из оренбургских парней проснулся. Новичка не было. Сначала он этому не удивился - наверное, отлучился ненадолго. Потом, увидев вывернутый карман друга, разбудил его. Обсудили ситуацию, но решили значения ей не придавать: надо поспать еще немного, а в кармане ничего и не было - мало ли отчего пустой карман оказался вывернутым. Однако не спалось. Вдруг спохватились, что в пустом кармане находился жетон. Парни даже помнили его номер - 2728. Его так легко было запомнить - одному из них 27 лет, другому - 28. Подошли к окошку камеры хранения, рассказали о своих подозрениях, попросили посмотреть, на месте ли вещи.

- Черная сумка? С молнией? Такая большая, как сундук? Ее получили час назад. Парень один. Кажется, в синей куртке и голубой рубашке.

Тогда оренбургские друзья стали действовать без сомнений: пошли в милицию. Там им задали короткие, но существенные вопросы. Инспектор уголовного розыска Александр Николаевич Букланов, точно бы заранее зная все, уверенно сказал:

- Часов через девять-десять встретитесь с вашим дружком. А найдем мы его часа через четыре.

Втроем они пошли к ночной кассирше. Радуясь каждому ее ответу, Александр Николаевич задавал такие вопросы, которые кассирша только подтверждала:

- Сдавал ли ночью молодой человек три билета?

- Да, три.

- Все до Симферополя? Один купленный здесь же, а два - транзитных?

- Сдавал.

- И купил один новый в другом направлении?

- Да-да, я еще удивилась: вдруг почему-то передумал. Но все у него было в порядке: как полагается, при сдаче билета паспорт предъявил, и…

Детали для Букланова были уже не важны, и он шел в дежурную часть милиции спокойно, точно бы торопиться было незачем. Там он позвонил в Скуратове, попросил встретить поезд, ушедший из Москвы в четыре двенадцать, заглянуть в мягкий вагон, спросить Дудина Александра, в большой черной сумке которого наверняка находятся среди вещей и документы двух парней, которые не рискнули на ночь оставлять их у себя в кармане.

Вот почему разбудили в Скуратове пассажира, который всю ночь спал и видел безмятежные сны, каждой секундой приближаясь к югу и удаляясь от Москвы, где о нем наверняка сейчас думали. Вскоре он каждой секундой стал удаляться от юга и приближаться к Москве. Пассажир попросил милиционера разрешить ему переодеться - жаль нового костюма, не помять бы его. Милиционер, однако, не позволил - дескать, не положено, да и родились у милиционера подозрения относительно принадлежности костюма, который был явно с чужого плеча.

Встреча новых друзей происходила молча, однако драматично. Александр отводил глаза. Оренбургские друзья, которые могли стать симферопольскими, смотрели спокойно, стараясь поймать его взгляд, но безуспешно. Один только бросил зло:

- Костюм уже измял! Небось спал в нем.

Все обстоятельства столь печально окончившегося знакомства рассказывались несколько раз. Следователь Людмила Арсентьевна Осипенко сначала беседовала с Александром и все подробно записывала, потом о том же с каждым из оренбургских спутников и со всеми вместе вчетвером. Александр Дудин неохотно, однако не запинаясь, рассказал все - верно, подробно, но без особенного чувства вины, чему Людмила Арсентьевна поначалу не придала серьезного значения. Парни вели себя великодушно и к мести не стремились. Немного даже шутили - а почему бы и нет: вещи-то нашлись и документы!

- Ты хоть бы еду нашу оставил! Вещи увез, документы увез, деньги увез - хоть бы сало с хлебом оставил. Куда же сало подевалось?

- А я съел его в поезде, - отвечал Александр.

- А костюм ночью зачем надел? Чтобы спать в нем?

- Понравился.

Допрос длился долго - очень много времени заняли формальности. Составлялись объяснения, исковые заявления, протоколы. Пришел эксперт, сфотографировал вываленные на стол вещи и документы - пригодятся для суда как доказательство. Александр уже снял свой нарядный костюм, вернул все, даже подаренную рубашку, - остался вообще без вещей.

Перед тем как отпустить потерпевших, Людмила Арсентьевна Осипенко спросила, не хочет ли задержанный что-либо сказать еще. Он сказал, что хочет, только со следователем наедине. Улыбаясь, парни вышли из кабинета. Тогда Александр спросил:

- А вы и поверили, что они просто так согласились взять меня с собой - бывшего заключенного, дали денег?

Опытный следователь, Людмила Арсентьевна, конечно, могла предвидеть, что задержанный станет оправдываться, искать и юлить. В самом деле, разве мало таких людей, которые готовы помочь незнакомому человеку в беде, даже дать денег?

- Я сначала тоже думал так. Потом, когда мы выпили, они прямо сказали, чем мы будем в Симферополе заниматься. Вчера я что-то не слышал про тетушку. Только про то, что мы не пропадем, если будем действовать с умом. Очень им понравилось, что я вор. Вчера я им же сказал, что сидел за кражу государственного имущества.

Вначале Осипенко даже немного разозлилась: ну зачем этому попавшемуся воришке грязнить добрых парней, которые открыли ему и кошелек и душу? Однако возразила сдержанно:

- Вы говорите искренне? Вы понимаете, как осложнится все, без выгоды для вас, если то, что вы сейчас говорите, не подтвердится?

- Я все понимаю. У честных людей я и не взял бы их добра. Они же воры. Они и не пошли бы в милицию, не кинулись искать меня, если бы их документы остались у них, а не в сумке.