Торговые войны Англии с Ганзейским союзом. Борьба на Балтике за рынки России и Речи Посполитой в Елизаветинскую эпоху - Цинз Хенрик
В течение многих лет шла обширная дискуссия о ценности и важности последовательных томов регистров Зунда, выпущенных начиная с 1906 г. Ниной Эллингер Банг, од нако здесь нет смысла повторять аргументы. Подчеркивая огромную важность этого источника для исследования балтийской торговли, многие авторы также обращали внимание на различные трудности, возникающие при использовании этих регистров, в том числе трудности, вызванные способом их редактирования. После первых восторженных оценок публикации этого источника, особенно со стороны Д. Шефера в 1907 г., Г.В. Кернкампа в 1909 г., Э. Бааша и др., стали находить выражение все более критического мнения, сначала со стороны Э. Арупа в 1909 г., затем С. ван Бракеля в 1915 г. и с особой строгостью сформулированые Астрид Фриис в 1925 г. Самое обширное и подробное обсуждение ценности этих регистров было проведено А.Е. Кристенсеном в 1934 г., а на польской арене Л. Кочи вспоминал отголоски споров 1937 г.
Обвинения, выдвинутые против регистров платы за проход в Зунде, в целом носили двоякий характер и касались как ценности регистров как исторического источника, так и способа их редактирования. Что касается первого вопроса, то с момента выступления Эрика Арупа все больше и больше подчеркивалось, что регистры не дают полной картины коммерческого движения через Зунд, поскольку имела место контрабанда не просто товаров, но и целых кораблей, которые проскользнули мимо Кронборга в тумане или ночью, не будучи замеченными датскими таможенниками. Кроме того, было подтверждено, что по пути из Балтики на запад некоторые суда обходили Эресунн и использовали проход между Зееландом и островом Фюн, проходя через пролив, известный как Сторе-Бэлт (Большой Пояс). Конечно, все согласны, что этот трафик не был большим, однако имел существенное значение для общей торговли Балтийского моря. Датская писательница Астрид Фриис особенно яростно критиковала ценность регистров как исходного материала для истории балтийской торговли. Сравнивая данные английских портовых книг за 1-ю половину XVII в. с регистрами Зунда в том, что касается экспорта ткани, она обнаружила серьезные расхождения в ущерб регистрам Зунда, которые показывали меньшие количества ткани, чем их английские аналоги, из чего следовало, что датские таможенники, должно быть, пропустили большое количество не прошедших через таможню товаров. Выразив скептицизм относительно ценности регистров Зунда из-за элемента контрабанды, Астрид Фриис также поставила под сомнение способ и метод их представления в печатной форме.
При составлении таблиц редактор регистров допустил ошибку, в частности посчитав, что термин Hjemsted относится к порту приписки судна, а не к гражданству капитана судна. Ибо определить национальность капитана обычно по месту его жительства вернее, нежели порт приписки судна, ничего не говорящий нам о происхождении купца. Упрямо настаивая, несмотря на критику, на своей интерпретации Hjemsted как указания на порт приписки судна, Н.Э. Банг внесла значительную путаницу в интерпретацию регистров Зунда. Здесь следует пояснить, что эти регистры, как и большинство таможенных регистров, ограничивались указанием корабля. Тем не менее при отсутствии других данных допускается, что в большинстве случаев из приведенной детализации, то есть указания родного города капитана, можно сделать определенные выводы, и было бы естественно, чтобы между судовладельцем и купцами данного города, с одной стороны, и местными капитанами судов – с другой, существовали прочные связи. Эти местные жители были лучше всего известны купцам, вызывали бы наибольшее доверие и всегда были бы под рукой.
Еще один момент, который следует отметить, заключается в том, что рубрика Afgangshavn, в которой указывается название последнего порта захода судна перед прибытием в пролив, не всегда обозначает порт, из которого судно забрало все находившиеся на борту товары. Во время своего плавания оно часто заходило в несколько портов, но в регистрах об этом не говорится. Особенно это касалось английской торговли с Прибалтикой, корабли обычно забирали товары как из Эльбинга, так и из Данцига (если говорить о периоде после 1580 г.), а нередко и из Кёнигсберга. Еще одной серьезной трудностью при использовании регистров Зунда является отсутствие каких-либо указаний на пункт назначения судна. Мы можем только предполагать, что английские корабли, груженные товарами из Балтики, вернулись в свои порты приписки, что же касается других стран, особенно Голландии, которая занималась посреднической деятельностью в очень больших масштабах, такое предположение имело бы еще меньше оснований. Но, вообще говоря, можно признать, что во 2-й половине XVI в. еще небольшой английский флот занимался балтийской торговлей почти исключительно для обслуживания нужд собственной страны. Таким образом, представляется, что суда, зарегистрированные в регистрах Зунда с пометкой «Англия», на самом деле перевозили товары из Англии в Балтийское море и наоборот. Можно добавить, что английские суда перевозили преимущественно товары английских купцов. Иностранным купцам просто не платили за фрахтование английских судов, поскольку стоимость фрахта была очень высокой.
В заключение этих общих наблюдений желательно также упомянуть результаты наиболее тщательного исследования регистров таможенных пошлин Зунда, предпринятого А.Е. Кристенсеном, который, опираясь на результаты обширных исследований, попытался проверить надежность и ценность этого источника. Сравнив регистры с регистрами ряда городов Прибалтики, он представил доказательства, которые в некоторой степени опровергли более резкую критику Фриис. Он действительно подтвердил, что в случае с Ростком, например, в 1-й половине XVII в. до 25,7 % судов, приходящих и отходящих из этого порта, не отмечались в регистрах Зунда, но в случае со Штеттином он отметил весьма обширное совпадение между регистрами Штеттина и Зунда. Это относилось также к Стокгольму и Любеку, и прежде всего – факт, имеющий для нас особое значение, – к Данцигу. Можно добавить, что, как мы уже говорили, данные о движении судов, содержащиеся в зундском и эльбингском таможенных регистрах, довольно тесно коррелируют. Кристенсен далее отметил, что более ранние оценки масштабов судоходства через Большой Пояс были явно преувеличены. С 1429 г. этот путь был практически закрыт для кораблей Англии и других западных стран, и этот запрет строго соблюдался в XV и XVI вв. В основном Большим Поясом пользовались только ганзейские суда.
Принимая во внимание перевозки товаров через Зунд, Кристенсен подтвердил наличие контрабанды, но не обнаружил разительных расхождений между таможенными регистрами балтийских портов и записями о взимании платы за проход в Зунде. Но обнаружил довольно интересную форму мошенничества, практикуемую купцами, занимавшимися экспортом польского зерна на запад. Выяснилось, что, хотя регистры Зунда и данцигские источники – так называемая Kolekta hiszpanska – дают примерно одинаковые цифры по польскому экспорту в целом, между цифрами по ржи и пшенице существует большое несоответствие. Таможенная пошлина на пшеницу была в два раза выше, чем на рожь, поэтому очевидно, что по прибытии в Зунд купцы давали ложную информацию, значительно занижая фактически перевозимое количество пшеницы. В результате, если кто-то захочет проверить данные регистров Зунда о зерне, необходимо будет увеличить показатель по пшенице примерно на 50 % и соответственно уменьшить показатель по ржи.
Завершая свою оценку ценности регистров пошлин Зунда, Кристенсен выразил мнение, что, конечно, их не следует рассматривать как универсальный источник, способный решить все возможные проблемы северной торговли, как это делали некоторые более ранние историки. Их первостепенное значение обусловлено прежде всего их преемственностью и широтой охвата как географического, так и хронологического. Ввиду пробелов и беспорядочной сохранности других источников регистры позволяют нам восполнить некоторые из этих недостатков и часто обеспечивают ценную форму контроля, с помощью которой можно проверить другие материалы, но обычно они являются единственным источником.
