Русская эмиграция и гражданская война в Испании 1936–1939 гг. - Константин Константинович Семенов
С эмигрантами-республиканцами случались и курьезные случаи. Один из них связан с капитаном Карчевским, служившим комендантом штаба XIV интернациональной бригады. В годы Гражданской войны в России он был петлюровским офицером, затем оказался в эмиграции во Франции. Вступив в интербригаду с целью «кровью искупить вину перед Родиной», он последовательно командовал взводом, батальоном, затем был назначен комендантом штаба бригады, а потом и 35‑й дивизии республиканской армии[281]. Этот вполне идейный борец с фашизмом отличился при нападении на тыл дивизии марокканской кавалерии. Собрав весь штабной персонал, включая поваров и нестроевых, он с двумя пулеметами занял позицию. Подпустив кавалерию на близкое расстояние, люди Карчевского открыли огонь. Марокканцы были обращены в бегство. На следующий день из Мадрида для выяснения всех обстоятельств дела прибыл советский военспец и попросил рассказать Карческого о победе. Он поведал ему следующее: «Я собрал всех, а как только занял позицию, смотрю… идут большевики, так я по ним…»[282]
Не все потенциальные добровольцы попали в ряды республиканской армии: некоторые были оставлены на местах для оказания помощи соратникам в Испании. Это подтверждается воспоминаниями К.С. Ружина: «В 1936 г. я записался ехать в Испанию, но меня не отпустили. Не думаю, что по возрасту (мне был 41 г.). Всю испанскую войну я по заданию партии переправлял всякие грузы через границу (иногда до 30 машин)»[283].
Участие добровольцев-эмигрантов в войне за республику достаточно широко освещалось советскими военспецами в воспоминаниях.
А.И. Родимцев вспоминал о встрече с эмигрантами на базе в Альбасете: «Здесь можно было видеть немало русских, украинцев, белорусов, когда-то увезенных родителями в разные капиталистические страны. Теперь они пришли в Испанию, чтобы заслужить возвращение на Родину. Особенно много было украинцев, эмигрантов из западноукраинских земель, находившихся в составе буржуазной Польши. Они были вынуждены в поисках работы переселиться во Францию, Бельгию, Аргентину и другие страны. Хлебнувшие немало горя, познавшие прелести “буржуазного равноправия”, добровольцы из Западной Украины, преодолевая множество препятствий, пришли на помощь своим братьям по классу – рабочим и крестьянам. Была даже сформирована украинская рота имени Тараса Шевченко. Украинских добровольцев насчитывалось около тысячи человек. Многие из них знали испанский язык и работали переводчиками. Необходимость конспирации скрыла от нас их истинные имена»[284].
Другой советский советник, М.П. Ботин, резко негативно оценивал наличие эмигрантского фактора в Испании: «Вопросов подобного рода было много, и мне становилось совершенно ясно, что среди простого народа Испании существует много туманных и превратных представлений о нашем социальном строе и жизни советских людей, чему всячески способствовали злобные измышления окопавшихся в Испании троцкистов, остатков эмигрантской белогвардейщины, проповеди реакционного духовенства и другие источники дезинформации о нашей стране»[285]. И это при практически полном отсутствии русской диаспоры в Испании!
Лев Троцкий в годы Гражданской войны в Испании сильно критиковал действия Советского Союза. Это стала одной из причин его ликвидации
Но в целом советники позитивно оценивали участие эмигрантов в борьбе с фашизмом. Нередко подчеркивали изменения в сознании эмигрантов: «За годы, проведенные на чужбине, они, видимо, настолько глубоко осознали свое преступление перед родиной и народом, что готовы были искупить его любой ценой, лишь бы вернуться в родную страну. Впоследствии мое убеждение в искренности раскаяния эмигрантов подтвердились многими другими фактами»[286].
А какими же видели эмигрантов-республиканцев их противники – эмигранты в армии националистов?
Один из белоэмигрантов так рассказывал про своего младшего брата, вступившего в республиканскую армию: «Он в Париже отбился от рук, вел знакомство со всякой сволочью и вот результат»[287].
Встречались и более объективные оценки эмигрантов-республиканцев:
«Интересно еще отметить недавний мой разговор с одним белым офицером, только что прочитавшим обширный репортаж французской газеты о посещении ее корреспондентом одной из Интернациональных бригад под Мадридом. Там описывались разговоры с красными добровольцами разных национальностей и разных профессий. Мой собеседник мне заявил, что хоть эти люди и являются его личными врагами, врагами всякой государственности, врагами подлинной морали, но все же, читая их заявления корреспонденту, он не мог не проникнуться уважением к их жертвенности той идее, которую они защищают, в большинстве покинувши насиженные и обеспечивающие их существование места»[288].
Непосредственное участие эмигрантов-республиканцев в боевых действиях на фронтах Испании нашло менее заметное отражение. Как правило, отмечается храбрость и исполнительность добровольцев без раскрытия подробностей участия в боях.
Изменения во внутриполитической обстановке в Испании, фракционная борьба и последствия тяжелых боев на фронте негативно сказались на интербригадах: возросли потери, увеличилось дезертирство, упала дисциплина, стала сказываться усталость. В связи с этим секретариат Коминтерна 25 августа 1938 г. решил отозвать интербригады из Испании. Организация и проведение эвакуации были поручены коммунистическим партиям Испании и Франции. 21 сентября 1938 г. премьер-министр Испании Хуан Негрин официально заявил об отзыве всех иностранцев из испанской республиканской армии. 25 сентября начались вывод интербригад с фронта и последующее сосредоточение в тылу для демобилизации. На фронте осталась лишь 129-я бригада, а остальные были сосредоточены в 10 центрах демобилизации в районе Барселоны. Планировалось демобилизовать и репатриировать 12 673 добровольцев[289]. Почти через месяц, 28 октября 1938 г., в Барселоне состоялся последний парад интербригад, превратившийся в торжественные проводы. Затем начался вывод интернационалистов во Францию: 13 эшелонов было отправлено до конца 1938 г. и один – в январе 1939 г.
Один из добровольцев вспоминал те трагические дни: «Вместе со всей 13‑й бригадой мы перешли франко-испанскую границу. Для нас начались черные дни в концентрационных лагерях Франции»[290].
23 декабря 1938 г. франкисты перешли в решительное наступление в Каталонии. В этих условиях республиканцам был дорог каждый человек, и в январе 1939 г. из не успевших покинуть Испанию интербригадовцев началось формирование новых интернациональных частей, но русских эмигрантов среди них были уже единицы. Дав последний бой франкистам 1500 добровольцев свободы перешли границу Франции 10 февраля 1939 г. и отправились в концентрационный лагерь.
В лагерях царили тяжелейшие условия – голод, холод, болезни косили ряды добровольцев. На день в лагере выдавалось довольствие: 1 буханка хлеба на 6 человек и мешок риса на 400 человек. Для интернирования бойцов интербригад французы организовали 8 лагерей: Агд, Аржель-сюр-Мер, Баркарес, Брам, Верне, Гюрс, Сен-Сиприен, Сетфон[291]. Один
