Вокруг Света - Журнал "Вокруг Света" №8 за 2005 года

Полин бомбардировала его письмами, умоляя вернуться домой. «Хочу, чтобы ты был здесь, спал в моей постели, мылся в моей ванной, пил мой виски. Дорогой Папа, приезжай скорее домой!» — писала она. И он ненадолго вернулся в тихий Ки-Уэст, чтобы вскоре вновь умчаться в Испанию. В осажденном Мадриде он чувствовал себя как человек, «у которого нет жены, детей, дома, катера, ничего». Ездил с Мартой на машине по Арагонскому фронту, ночуя в сараях или в кузове грузовика, снимал документальный фильм об испанской войне, таская под обстрелом тяжелую аппаратуру и ища наиболее удачный ракурс для камеры. Скоро оба уехали в Париж, где Эрнеста ждала Полин. После победы франкистов Эрнест, утомленный ссорами с женой, поселяется в Гаване, в своем любимом отеле «Амбос Мундос». Каждый день с восьми часов и до обеда он писал свой новый роман об испанской войне под названием «По ком звонит колокол». Впоследствии, когда его спрашивали, что он хотел сказать этим произведением, он отвечал, что хотел написать «о земле, которая пребудет вовеки». Марта жила вместе с ним. «Колокол» имел огромный успех. Роман сразу растащили на цитаты. Даже слова из эпиграфа: «Не спрашивай никогда, по ком звонит колокол — он звонит по тебе», стали крылатым выражением. Студия «Парамаунт» приобрела права на экранизацию романа. Тем временем, разведясь с Полин, он сразу женился на Марте. Почти со всеми своими бывшими женщинами он поддерживал хорошие отношения. «Если по-настоящему кого-то любишь, то уже никогда не избавишься полностью от этой любви», — говорил он. Марта в отличие от прочих жен Эрнеста не очень годилась на роль хранительницы домашнего очага. «Она самая честолюбивая женщина из всех, что жили на земле», — вспоминал писатель.

После нападения японцев на Пёрл-Харбор США вступили во Вторую мировую войну. Марта моментально испарилась из кубинской Финки, где они к этому времени поселились, и умчалась на фронт. Хемингуэй, страдая от одиночества, решил организовать сеть контрразведки для выявления вражеских агентов, пробравшихся на Кубу. Он сам вербовал официантов, рыбаков, грузчиков и пил в обществе своих многочисленных кошек. Написав «Колокол», он понимал, что установил себе тем самым планку, и если следующее произведение будет слабее, пойдут разговоры о том, что Хемингуэй исписался. В конце концов, измотанный физически и душевно, он приехал к Марте в Лондон, где познакомился с Мэри Уэлш, невысокой блондинкой и тоже американской журналисткой. Он шокировал ее, сразу заявив, что хочет на ней жениться… Изрядно выпив на вечеринке, он, возвращаясь в отель на машине, врезался в цистерну с водой и сильно ударился головой. Пришлось провести некоторое время в больнице. Марта пришла навестить его и, увидев забинтованную голову, громко засмеялась. Эрнест обиделся, а она набросилась на него с упреками, говоря, что «на войне так себя не ведут», и отбыла в зону боевых действий.

Эрнест тем временем решил совершить полет на английском бомбардировщике. Вероятность того, что самолет собьют, была велика, и накануне вылета писатель чувствовал себя не очень уютно. К тому же горничная случайно выбросила его талисман — камешек, подаренный ему сыном Бэмби. Суеверный писатель окончательно потерял душевное равновесие, и тогда горничная дала ему на счастье пробку от бутылки из-под шампанского. Самолет, сбросив свою порцию бомб, благополучно вернулся на аэродром, а пробку Эрнест еще долго носил в кармане, считая ее «счастливой».

В 1944 году Хемингуэй вместе с американскими частями моторазведки вошел в небольшой французский город, где с местными партизанами организовал круговую оборону. Вид оставленного немцами Парижа вызвал у него слезы: «В горле у меня запершило, потому что впереди раскинулся жемчужно-серый и как всегда прекрасный город, который я люблю больше всех городов на свете». После обороны, обосновавшись в номере «Ритца» со своими заросшими и вооруженными до зубов приятелями, которые готовы были пристрелить всякого, кто обидит их Папу, он долго и бурно праздновал победу. Вскоре в «Ритце» появилась Мэри, и они провели свою первую ночь в номере, заваленном ружьями, гранатами и пустыми бутылками, слушая, как на улице распевают «Марсельезу». В конце 1945 года, когда он развелся с Мартой, в одной бульварной газете появилась статья под названием «Колокол звонит по трем женщинам Хемингуэя».

Вернувшись в Финку, писатель совсем расклеился. Его мучили головные боли, ночные кошмары. Вообще голова была его ахиллесовой пятой. Не проходило и года, чтобы он не получал сотрясения мозга. Все из-за рисковых занятий вроде рыбалки, бокса и охоты в сочетании с привычкой к спиртному. В результате он стал хуже слышать, появилась замедленность речи. Присутствие Мэри, его ангела-хранителя, всегда действовало на него успокаивающе. «Она — просто жена, а не склочная, одержимая карьерой женщина», — говорил он. Когда Мэри забеременела, он повез ее из Гаваны на север США, чтобы показать врачу. Беременность оказалась внематочной, по дороге открылось кровотечение, и Мэри впала в кому. Врач предложил ему проститься с женой… Все, что происходило, до ужаса напоминало концовку в «Прощай, оружие!» И он решил, по собственному выражению, «изнасиловать судьбу». Он велел под свою ответственность вливать Мэри плазму. После операции, на которой он присутствовал, писатель неделю сидел возле постели жены. Мэри поправилась.

После приезда с женой в Италию он на охоте познакомился с молодой девушкой Адрианой Иванчич, которую увидел вечером в охотничьем домике. Она сидела у огня и сушила после дождя свои черные блестящие волосы, расчесывая их длинными пальцами. Эта первобытная картина заворожила писателя. Хемингуэй сломал свою расческу и отдал ей половинку. Девушка происходила из старинного далматинского рода. Последняя любовь писателя была безгрешной, их связывали только платонические отношения. Черноволосая муза положила конец творческому кризису. Ее «длинные ресницы, очень смуглая кожа», ее классическая красота вдохновили Эрнеста на написание последнего романа «За рекой, в тени деревьев». Девушке льстила любовь маститого писателя, сама же она не испытывала к нему глубоких чувств. Роман «За рекой…» во многом автобиографичен. Из творческого подъема, вызванного последней привязанностью, родилась также повесть-притча «Старик и море», лебединая песня Хемингуэя.

Мэри построила в Финке трехэтажную башню, где он мог работать в уединении. Однако работа не ладилась. Писатель часто раздражался, ругал всех и вся, ходил по барам с известной гаванской проституткой по кличке Ксенофобия. Когда к нему приехала погостить Адриана, он повез ее на побережье. Они долго в молчании смотрели на море, после чего Хемингуэй тихо сказал: «Спасибо». 4 мая 1953 года он рыбачил на «Пиларе», когда по радио сообщили, что ему присуждена Пулицеровская премия. Игрок Хемингуэй всегда стремился к победе, зато, когда одерживал ее, она переставала что-либо значить для него. Дорога может быть интереснее, чем цель, к которой по ней идешь. После триумфа он устроил себе каникулы. Они с Мэри отправились в Испанию, потом в Африку. Эрнест решил показать Мэри свои любимые зеленые холмы с высоты птичьего полета, и они наняли самолет. Самолет ударился о телеграфные провода и стал падать. Под ними были болота с крокодилами. Пилот дотянул машину до твердой земли и совершил посадку. У Мэри были сломаны несколько ребер, у Эрнеста — вывихнута рука. Вдобавок, когда они вернулись в лагерь, рядом разразился лесной пожар. Помогая его тушить, писатель споткнулся и упал в огонь. Через мгновение он уже не слышал собственного голоса, в глазах появилось двоение.

На пароходе, плывшем в Венецию, ему стало совсем плохо. Голова все время кружилась, рана на ней — последствие ожогов — гноилась, и все внутри адски болело. Однако он отправился на машине из Венеции в свою любимую Испанию. По дороге он понял, что явно переоценил свои силы.

Вернувшись в Финку, писатель по совету врачей сел на диету и стал значительно меньше пить. Он надеялся, что, поправив здоровье, снова сможет писать. Его пишущая машинка, стук которой он сравнивал с треском пулемета, молчала и пылилась. 28 октября 1954 года ему была присуждена Нобелевская премия по литературе за повесть «Старик и море». Эрнест боялся зазнаться и говорил: «Премия — это проститутка, которая может заразить дурной болезнью. Слава — сестра смерти».

Вокруг его персоны начался подлинный ажиотаж. В письмах друзьям он жалуется, что репортеры буквально вламываются в его дом. «Я чувствую себя так, словно кто-то оправился в моей личной жизни», — писал Хемингуэй, после чего на некоторое время переселился на «Пилар», где с грустью обнаружил, что вытаскивать больших марлинов ему уже не под силу. Он стал часто ссориться с Мэри, но жена считала, что гению все позволено, и относилась к его часто несправедливым обвинениям как к милому детскому лепету. К своей последней жене писатель чувствует глубокую привязанность. «Когда ее нет, наша Финка пуста, как бутылка, из которой выцедили все до капли», — писал он. В середине пятидесятых на Кубе началась революция. Как всегда писатель не обращал внимания на опасность и продолжал жить в Финке. Однажды солдаты диктатора Батисты, ворвавшись в его дом в поисках оружия, убили Блэк Дога — старого пса писателя, который предпринял героическую попытку защитить Финку. Это надолго лишило его душевного равновесия. Он не мог писать, если старый пес не лежал рядом на шкуре куду. Хемингуэй больше не чувствовал себя здесь как дома. Он любил Финку — любил, чтобы его кошки сидели на столе и у него на плечах, когда он пишет, любил загорать на крыше башни и сидеть на ступеньке, которую никогда не позволял ремонтировать, потому что сквозь нее проросли цветы. Но он знал, что должен отсюда уехать. И уехал.