Екатерина Светова, - Двор Алексея Михайловича в контексте абсолютизации царской власти
ховных иерархов и монастырей иметь свои слободы и промысло-торговые
заведения на посадах 230. Главным в этой концепции было запрещение рос-
та церковного землевладения под угрозой конфискации вновь приобретен-
ных церковью земель. Монастыри и архиерейские кафедры лишались
«белых слобод» с населявшими их закладчиками. В политической и судеб-
ной сферах ущемление прав церкви проявилось в учреждении Монастыр-
ского приказа, которому в Соборном Уложении посвящена отдельная
глава. Новый приказ вмешивался в дела управления церковью, контроли-
ровал ее доходы, взыскивал налоги с духовных феодалов. Никон отмечал,
что новое законодательство – это «хула на Бога». Согласно Уложению,
церковь лишалась судебных привилегий по недуховным делам: духовенст-
во и светские лица были подсудны одинаково государственному суду.
Критика Никоном глав Соборного Уложения, именование патриарха
«великим государем», которое даровал ему сам Алексей Михайлович,
взгляды патриарха на первенство церкви перед светской властью вызвали
недовольства царя, который стремился к своей абсолютной власти и не
желал ее делить со вторым «великим государем». Алексей Михайлович
дал понять наиболее влиятельным лицам из своего окружения, что необхо-
димо найти способ избавиться от Никона как от патриарха. Как известно,
дело закончилось низложением Никона и судом над ним.
88 -
В борьбе с патриархом придворные группировки были едины, но
главными лицами по «делу» Никона считают Н.И. Одоевского, Ю.А. Дол-
горукова, А.Н. Трубецкого, М.П. Салтыкова и С.Л. Стрешнева. Прежде
всего, Никон критиковал боярина князя Н.И. Одоевского, возглавлявшего
Уложенную комиссию и составлявшего главы Соборного Уложения. Осу-
ждая Н.И. Одоевского за вмешательство в духовные дела, Никон писал
ему: «Почто сам не содрогаешься от суда Божия, суда патриарха и митро-
политов и архиепископов и епископов и прочих священного чина, …како
смел о себе сотворити суд» 231. Поскольку Ю.А. Долгоруков руководил ре-
формой посадского строения, т.е. изъятием «белых слобод» и закладчиков
церкви в пользу государства, Никон и на него обрушил свой гнев.
Оппонентом Никону по отношению к Ю.А. Долгорукову выступил
протопоп Аввакум, который писал: «Да воевода бы мне крепкий, умной –
князь Юрья Алексеевича Долгорукой! Перво бы Никона, собаку, и рассек-
ли на четверо, а потом бы никониян…Здрав буди князь, а благословение
мое есть на главе твоей» 232. На соборе 1666 г. Ю.А. Долгоруков взял на се-
бя роль представителя царя и Боярской думы и выступил против Никона,
«всячески его уничижая» 233.
Конфликтовал Никон и с князем А.Н. Трубецким, первоначально
возглавившим комиссию по делу патриарха. Алексей Михайлович поручил
Трубецкому разобрать личный архив патриарха, оставшийся в Патриар-
шем дворце Кремля после отъезда Никона в Ново-Иерусалимский мона-
стырь. На основании пересмотренных писем, жалованных грамот
монастырям и других документов, князь предоставил отчет царю обо всех
выдачах из патриаршей казны 234, что, несомненно, глубоко возмутило Ни-
кона и породило его неприязнь к А.Н. Трубецкому.
После Трубецкого «дело» Никона перешло в руки боярина П.М. Сал-
тыкова. Своим противником Никон считал и царского дядю, боярина Се-
мена Лукьяновича Стрешнева, поскольку именно он в 1662 г. составил
обвинение в виде тридцати вопросов, обращенных к митрополиту Паисию
89 -
Лигариду, жившему в это время в столице. С.Л. Стрешнев составил посла-
ние по поручению царя и всей Боярской думы и выразил в нем общее от-
ношение высшей аристократии к Никону. В послании, с помощью
вопросов, Стрешнев излагал поступки Никона и просил газского митропо-
лита дать им оценку.
Стрешнев ставил следующие вопросы: «Согрешил ли государь в том,
что оставил церковь Божию вдовствовать?», прав ли Никон, что созванный
царем собор «ни во что почел?», «хорошо ли созвать собор по делу Нико-
на?», «следует ли бояться проклятья Никона?». Вероятно, будучи патриар-
хом, Никон часто прибегал к проклятию бояр и даже, по слухам,
распускаемым его врагами, грозился проклясть самого царя.
Лигарид, в свою очередь, будучи папским ставленником, которому
католической церковью поручалось скомпрометировать патриарха, во всех
ответах подтвердил неправоту Никона. Однако же Никон дал свои ответы
на вопросы С.Л. Стрешнева, обвинив во вмешательстве в духовные дела.
Одним из главных своих недругов Никон считал боярина и оружни-
чего Богдана Матвеевича Хитрово. Поводом для конфликта между ними
послужил случай, когда Б.М. Хитрово намеренно или непреднамеренно
ударил патриаршего стряпчего. В связи с этим фактом, патриарх обратился
к государю с жалобой на царского дворецкого, однако, никакой реакции
царя не последовало. Вероятно, случай со стряпчим послужил лишь пово-
дом, а истинной причиной конфликта явилось недостойное и даже грехов-
ное поведение Б.М. Хитрово, о котором знал весь двор, включая
служивших там иностранцев.
Царский врач С. Коллинс отмечал: «жена Богдана Матвеевича (имея
важные причины к подозрению) приревновала своего мужа к прекрасным
невольницам, которые жили отчасти в его садах, а отчасти в доме; это бы-
ло ему неприятно, и прошедшей зимой ее угостили каким-то кушаньем, а
поутру найдена была мертвая в постели». Далее автор сообщал, что такое
90 -
происшествие сделало много шуму в народе, а царь приказал Б.М. Хитрово
отказаться от развратной жизни или удалиться от должности 235.
Патриарх, конечно, будучи осведомленным о поведении царского
дворецкого и оружничего, не мог не обрушить на него свой праведный
гнев. Находясь в ссылке, Никон предпринял попытку сказать на Б.М. Хит-
рово «слово и дело государево», но и она не имела продолжения. Пожалуй,
единственным, кто оказывал поддержку Никону, был боярин Н.А. Зюзин,
обязанный ему своим продвижением от чина стольника до боярина. Такие
известные личности, как Ф.М. Ртищев, А.Л. Ордин-Нащокин и А.С. Мат-
веев, заняли нейтральную позицию.
В целом же, вся элита двора выступила против Никона, ее поступка-
ми руководила не только личная неприязнь к патриарху, но и стремление
угодить царю, поддержать абсолютистский характер его власти и, как
следствие, нейтрализовать попытки патриарха вернуть прежнее положение
церкви и усилить ее позиции как государственного института.
Как уже было показано, при дворе действовали различные группи-
ровки, объединявшиеся на основе общих интересов. Немаловажную роль в
их формировании играл принцип родства, или «свойства» 236. В XVII в.
родственные связи имели первостепенное значение, они служили как бы
залогом и крепких взаимоотношений внутри большого семейства, и ус-
пешной карьеры его членов. Вступление в брак, крещение детей роднили
между собой многие знатные рода.
Наиболее ярким примером создания придворной группировки из
родственников в первые годы царствования Алексея Михайловича было
установление родственных связей между Морозовыми и Милославскими.
Царский «дядька» сосватал за юного царя Марию, дочь Ильи Даниловича
Милославского. А сам, как известно, спустя две недели после царской
свадьбы женился на другой дочери Милославского – Анне, став свояком
царя и обеспечив тем самым крепкие семейные узы с государем.
91 -
Желая создать себе большую и прочную опору при дворе, Морозов
выстроил «целый семейный клан». Известный князь Ю.А. Долгоруков же-
нился на тетке Б.И. Морозова Елене Васильевне, а родной брат Ю.А. Дол-
горукова Дмитрий стал супругом еще одной сестры царицы М.И.
Милославской, а значит, и родственником Алексея Михайловича (еще
раньше царь Михаил Федорович первым браком женился на Марии Дол-
горуковой). В родственную группировку Б.И. Морозова вошли рода Рти-
щевых и Хитрово: Феодосия Прокофьевна Соковнина, троюродная сестра
Ф.М. Ртищева, стала женой боярина Г.И. Морозова, брата Б.И. Морозова;
Б.М. Хитрово был женат на Пелагее Алексеевне Ртищевой, приходившей-
ся родной теткой Ф.М. Ртищеву. В этот же «клан» вступил и кравчий,
