Вера Лукницкая - Николай Гумилев
Кабинет - большая комната, совсем заброшенная и нелюбимая. Это называлось "Абиссинская комната". Вся завешана абиссинскими картинами была. Шкуры везде были развешаны".
Комната АА ярко-синяя, шелковая обивка, сукно на полу, какой-то зверь у кушетки лежал (выдра?).
Все это до осени 15 года. А с весны 16-го все было иначе. Комнаты АА и Николая Степановича сданы родственнице (Миштофт). АА переехала в кабинет, а Николай Степанович жил наверху в маленькой комнате.
"Все очень плохо было, только моя комната была сделана со вкусом. Белые обои были...
Когда жили в Царском Селе, Николай Степанович ездил в город, почти каждый раз привозил 1 - 2 книжечки и говорил, что хочет иметь в своей библиотеке все русские стихи. Не мог равнодушно видеть их у букинистов".
Ниже в дневнике изображен план квартиры и расположения мебели в комнатах, сделанный Лукницким, а дальше - рисунок Ахматовой с расположением комнат и мебели в той комнате, которая называлась библиотекой. (Опись сделана под диктовку Ахматовой. - В. Л.).
Полки со стихами. На полке - избранные модернисты (Сологуб, Брюсов и др.). Тут же стояли книжки Ахматовой и Гумилева.
АА, улыбнувшись: "Когда я на Колю сердилась, я вынимала его книги с этой полки и ставила на другую, а на других были сотни книг - из тех, которые присылались в "Аполлон" для отзыва, и т. п. - всякой дребедени".
Узкие и высокие полки, на которых стояли Брокгауз и Эфрон и классики.
Диваны, которые Николай Степанович называл "тахтами". Над высоким диваном висел портрет Жореса ( ?- В. Л.).
Стол круглый, коричневый. Обои - коричневые и занавески коричневые на окнах... Полки - светлые, полированные... "Кресло там было кожаное, огромное... два, кажется, кресла было, кажется, я там одно пририсовала от своих щедрот..."
Осенью Гумилев стал постоянно бывать в Петербурге - встречался с сотрудниками редакции "Аполлон", иногда обедал с ними в ресторане "у Лейнера", обдумывал планы создания новой литературной организации - "Цеха Поэтов", стал обсуждать свои планы с поэтом С. М. Городецким.
Еще задолго до этого - в 1909г., как уже говорилось, наметился кризис внутри символизма, "когда пришедший к логическому концу символизм задыхался в мистическом тупике и метафизических умствованиях, и поэтическая молодежь уже ясно отдавала себе отчет в том, что дальше танцевать на символическом канате над бездной мироздания не только рискованно, но и бесполезно, ибо зрители, которым наскучили картонные солнца и звезды, наклеенные на черном коленкоре символического неба, начали зевать и разбегаться".
Прекратил существование журнал "Весы", вокруг которого группировались символисты. В только что созданном "Аполлоне", казалось бы близком по духу "Весам", ни Брюсов, ни Белый, ни Бальмонт, как, впрочем, и другие "весовцы", не обрели настоящего пристанища. В итоге между Брюсовым, считавшим поэзию только искусством, и Вяч. Ивановым, возлагавшим на нее еще и религиозно-мистические функции, возникли серьезные разногласия. А у Гумилева, считавшего, что слово должно выражать то, что оно означает, без надуманных, эфемерных, потусторонних символов, уводящих живое слово в заумь, - с ними обоими.
Основатель и главный редактор журнала С. Маковский предугадал в Гумилеве - своем активном помощнике в создании журнала - бескомпромиссного, преданного сотрудника, а позже поручил поэту руководство отделом критики, несмотря на отрицательное отношение к этому Вяч. Иванова.
На заседаниях "Общества ревнителей художественного слова" в редакции "Аполлона" поэты читали стихи, спорили, выступали с докладами по вопросам поэзии.
Выступления публиковались на страницах "Аполлона"; в частности, доклады А. Блока и Вяч. Иванова о символизме были опубликованы в "Аполлоне", No 8, в 1910 году и раскритикованы В. Брюсовым в следующем номере журнала.
В течение двух с лишним лет Гумилев пересматривал, вынашивал, высказывал в своих выступлениях собственные взгляды на поэзию, доказывая несостоятельность символизма, независимо от внутренних трений и разногласий, и предсказывал рождение нового литературного течения.
20 октября в квартире С. М. Городецкого (Фонтанка, 143, кв. 5) состоялось первое собрание "Цеха Поэтов", на котором был утвержден состав членов. Ахматова, Блок, Гумилев читали в тот вечер стихи...
Из дневника Блока. "Перед вечером пришел Пяст... Долго говорил я ему о создавшемся положении с Вячеславом Ивановым и с Аничковым 20 октября 1911 г. Потом мы втроем с Любой пошли к Городецким. Люба в новой лиловой бархатной шубке.
Безалаберный и милый вечер... *** Е. Ю33. читает свои стихи и танцует. Толстые - Софья Исааковна похудела и хорошо подурнела, стала спокойнее, в лице хорошая человеческая острота. Тяжелый и крупный Толстой рассказывает, конечно, как кто кого побил в Париже. ....
Молодежь. Анна Ахматова. Разговор с Н. С. Гумилевым и его хорошие стихи о том, как сердце стало китайской куклой ....
...Было весело и просто. С молодыми добреешь".
В "Цех" входили поэты различных направлений (в письме Брюсову Гумилев говорит о 26 членах), но некоторые из них - О. Мандельштам, А. Ахматова, В. Нарбут, М. Зенкевич, С. Городецкий, Василий Гиппиус, Е. Кузьмина-Караваева образовали некое ядро, сгруппировавшись вокруг идей Гумилева.
"Цех Поэтов" пробовал свои силы. Еще не было ни четкой программы, ни планов - в общем, никаких серьезных организационных действий пока не предпринималось. Собирались, читали стихи, разговаривали о поэзии и ждали: нужно ли будет продолжать или нет, скучно им вместе или нет? Скучно не было - встречи становились частыми, постепенно они стали необходимыми.
Второе заседание "Цеха Поэтов" состоялось 1 ноября у Гумилева в Царском. На следующий день Гумилев уехал в Финляндию проведать находящуюся в санатории и уже смертельно больную Машу Кузьмину-Караваеву.
Ноябрь, декабрь - частые заседания "Цеха Поэтов", заседания "Академии стиха", работа в редакции "Аполлона", проводы Маши Кузьминой-Караваевой в Италию на лечение... Стихи, переводы, статьи...
За это время Гумилев сблизился с О. Э. Мандельштамом. Именно в "Цехе" эта дружба закрепилась навсегда.
<><>
ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО
5.12.1925
В. Ш и л е й к о: "Мандельштам очень хорошо говорил в эпоху первого "Цеха Поэтов": "Гумилев - это наша совесть ".
Из письма Мандельштама и Лукницкого Ахматовой. 25.08.1928. Дорогая Анна Андреевна, пишем Вам с П. Н. Лукницким из Ялты, где все трое34 ведем суровую, трудную жизнь.
Хочется домой, хочется видеть Вас. Знаете, что я обладаю способностью вести воображаемую беседу только с двумя людьми - с Николаем Степановичем и с Вами. Беседа с Колей не прерывалась и никогда не прервется...
В 1911 году н а п и с а н о:
В конце марта - поэма "Блудный сын".
В апреле - два акростиха: "Ангел лег у края небосклона...", "Аддис-Абеба - город роз..."
Весной - "Жизнь" ("С тусклым взором, с мертвым сердцем..."), "Константинополь", "Из логова змиева...", "Когда я был влюблен, а я влюблен...", "Старая дева" (первый вариант), "Да! Мир хорош, как старец у порога...", "Однажды вечером".
"Молюсь звезде моих побед" 23 мая ;
" "Двенадцатый год"- не позже 24 мая;
"Warum" ("Целый вечер в саду рокотал соловей..." }
"Мыльные пузыри" ("Какая скучная забота..." } - 26 мая;
"Неизвестность" ("Замирает дыханье и ярче становятся взоры..."}
"В четыре руки" ("Звуки вьются, звуки тают..."} - 27 мая;
"На кровати, превращенной в тахту" ("Вот троица странная наша..."}
"Прогулка" ("В очень, очень стареньком дырявом шарабане..." }
"Лиловый цветок" ("Вечерние тихи заклятья") } - 29 мая;
"Куранты любви" (" Вы сегодня впервые пропели...") } - 2 июня;,
"В вашей спальне" ("Вы сегодня не вышли из спальни..." }
"Медиумические явления" ("Приехал Коля, тотчас слухи...") } - 4 июня;,
"Девушке" ("Мне не нравится томность...") }
" О признаньях" ("Никому мечты не поверяйте...") }
"Сомнение" ("Вот я один в вечерний, тихий час...") } - 10 июня;
"Страница из Олиного дневника"("Он в четверг мне сделал предложенье...")}- 13 июня;
"Борьба" ("Борьба одна: и там, где по холмам...") } - 16 июня;
"Вечерний медленный паук..." }
"Райский сад" ("Я не светел, я болен любовью...") }
"Ангел-хранитель" ("Он мне шепчет...") } -17 июня;
"Ключ в лесу" ("Есть темный лес в стране моей...") }
"Опять прогулка" ("Собиратели кувшинок...") } -19 июня
"Ева или Лилит" ("Ты не знаешь сказанья о деве Лилит...") }
"Слова на музыку Давыдова" ("Я - танцовщица с древнего Нила...") }
"Две розы" ("Перед воротами Эдема...") } - 21 июня
" Остров любви" ("Вы, что поплывете...") } - 27 июня
" Сон" ("Вы сегодня так красивы...") } - 3 июля
"11 июля 1911 г." ("Ты, лукавый ангел Оли..." }
"Четыре лошади" ("Не четыре! О нет, не четыре..." } - 20 июля;
"Огромный мир открыт и манит..." } - 26 июля;
Ряд несохранившихся стихотворений(кроме нескольких строчек)наполеоновского цикла, задуманных еще в Париже в 1910 г.; "Письма о русской поэзии" ("Вяч. Иванов. Cor Ardens, ч. 1", "Антология к-ва "Мусагет"); некрологи К. М. Фофанову, В. В. Гофману.
