Мифология «Ведьмака» - Виктор Кашкевич
Однако в то же время в Польше существовала другая часть общества — националисты, патриоты в самом религиозном смысле этого слова. Они либо открыто критиковали коммунистический режим, либо вели тайную контрпропаганду. Эти люди грезили о былом величии Польского государства — о тех временах, когда Речь Посполитая простиралась «от моря до моря» и играла одну из ключевых ролей в европейской политике[15]. Именно эта группа в будущем пришла к власти в Польше и на первых порах выстраивала внутреннюю и внешнюю политику «от противного»: выступала против всего того, за что ратовали коммунисты, и поддерживала все то, что коммунисты старались истребить.
В итоге на протяжении долгих лет Польшу раздирали внутренние противоречия. Страстные сторонники коммунистической идеи, ее страстные противники, уйма неопределившихся, которые притом одинаково презирали как коммунистов, так и националистов. Анджей Сапковский — полиглот, вполне успешный сотрудник сферы международной торговли — был интеллектуалом в мере, достаточной для того, чтобы расценивать общественные процессы как вакханалию абсурда. Вот только в жизни, в отличие от ситкомов, абсурд всегда связан с загубленными судьбами и упущенными возможностями.
Как быть, если действующая система ценностей не устраивает, а к экстремизму душа не лежит? Рецепт прост и проверен десятилетиями — удариться в эскапизм. Сегодня способов сбежать от реальности огромное множество: компьютерные игры, путешествия (безопасные как никогда), экстремальные виды спорта. Но в описываемую эпоху выбор был невелик. Многие предпочитали путешествовать по граням воображения, то есть приобщались к творчеству фантастов.
Период второй половины XX века, с холодной войной, локальными конфликтами и прочими политическими игрищами (самая неоднозначная эпоха в новейшей истории), стал временем наибольшей популярности фантастической литературы и сопутствующих видов искусства.
«Дюна», «Звездный путь», «Звездные войны», «Властелин колец», киноадаптация конаниады, «Стальная крыса»[16] и множество прочих фантастических франшиз захватили внимание читателя именно тогда.
Карта Королевства Польского со всеми принадлежащими ему землями. И. Г. Шрайбер, ок. 1733–1763 гг.
National Museum in Warsaw
Но вернемся к «Ведьмаку» и Польше. Первый рассказ о Геральте из Ривии увидел свет в 1986 году, ближе к концу века, а это уже совсем другая эпоха. Другие условия и совершенно уникальные обстоятельства. В конце 1980-х — начале 1990-х слабость социалистических режимов достигла критической точки, и это привело к череде переворотов разной степени интенсивности в европейских социалистических странах. В Польше такой переворот произошел в 1989-м. К власти, как мы уже упоминали, пришли те самые патриоты, что начали действовать наперекор прежнему курсу.
Капитал и частная собственность стали новыми звездами общественной повестки. Если прежнее общество хоть для видимости, но пыталось следовать идеям бескорыстия и милосердия к ближнему, то новое из одного только чувства противоречия над этими качествами насмехалось. Тех, кто честно трудился на общественное благо и не имел за душой ничего, кроме воскресной смены белья, клеймили голодранцами, бескорыстных романтиков и альтруистов — глупцами либо опасными дураками, которым не место в новом мире всеобщего стремления к процветанию. Эта черта нового общества и его оппозиция старому отразилась в случайной мысли, которую Сапковский вложил в голову чародейке Трисс Меригольд. Она отметила, что старый ведьмак Весемир, наставник Каэр Морхена, совершенно не владел собой, потому что «в его времена мир был лучше. Лицемерие считалось пороком, которого надлежало стыдиться. Искренность не осуждалась».
В таком хаосе создавалась новая реальность, а все новое рождается в муках. Новый мир всегда строится на обломках старого. Именно это происходило в описываемый период — эти же драматичные события и стали основой саги о ведьмаке.
Часть II. Витчерленд
Анджей Сапковский видел, как его сограждане буквально на ощупь создают новую реальность, и задался вопросом: насколько состоятельна новая общественная идея? Будет ли новый мир прочен в своем основании или рассыплется прахом даже быстрее, чем предыдущий? Как это проверить? Конечно, можно, условно говоря, сесть на берегу реки и наблюдать за развитием событий. Но у писателя-фантаста есть в арсенале более тонкий инструмент исследования, чем простое ожидание.
Пан Сапковский владеет шестью европейскими языками, еще на нескольких свободно читает и обладает глубокими познаниями в медиевистике, мифологии и фольклоре разных народов. Все это помогает ему хорошо ориентироваться в области международной культуры, и именно с использованием этого интеллектуального багажа он оценивает окружающую его реальность. Неважно, какая общественная парадигма правит бал сегодня: ее подлинная ценность познается в сравнении с извечными идеалами. Но что такое извечные идеалы и где набрать этого добра для сравнения?
Извечными идеалы потому и называются, что сопровождают человечество от самого его возникновения. Во все времена, во всех концах света человечество ценило доброту и храбрость, преданность близким, верность долгу и родной земле. Эти качества — точнее, свое представление о них — народы стремились передать следующим поколениям. Средством такой передачи служили мифы.
В мифах могучие боги создавали и разрушали миры, воевали с абсолютным злом, проявляли милосердие к поверженным врагам, дружили и любили внутри собственного пантеона. Со временем мифы превратились в сказки, где главные роли играли существа, приближенные к реальности: простые люди, звери и все, кого не отнести ни к тем ни к другим. В метафорической форме сказки описывали все те же проблемы и превозносили все те же идеалы смелости, верности долгу и семье, милосердия и целеустремленности. Что же было после сказок? Пришло время фэнтези.
Все верно: теоретические взгляды Сапковского на жанр основываются на том, что фэнтези не что иное, как продолжение мифотворческой традиции, порожденное XX веком. Если разобраться, лучшие образцы фэнтези апеллируют все к тем же извечным ценностям. «Властелин колец», «Волшебник Земноморья», «Хроники Нарнии» и «Хроники Амбера», сага о Гарри Поттере (1997–2007) — герои всех этих произведений отважны и находчивы, они познали радость дружбы и горечь предательства, им известна цена милосердия и жестокости. И главное: все они меняют мир. Собственными руками. Именно это и привлекает в литературе подобного рода: значимость индивида
