Игорь Ефимов - Джон Чивер

Игорь Ефимов

Джон Чивер (1912–1982)

Из книги «Бермудский треугольник любви»

БАС. Если бы Голливуд заказал мне сценарий биографического фильма о Джоне Чивере, я бы начал с такой сцены: Бостон, 1974 год; раннее утро в неприбранной квартире; на столе, на полу, под кроватью — пустые бутылки, грязная одежда, апельсиновая кожура. Аспирант Бостонского университета Лоренц Шварц открывает дверь своим ключом, подходит к голому человеку, лежащему в кровати, будит его, помогает одеться. Они вместе выходят из дома, направляются к близлежащему дайнеру. Усевшись за стол, обитатель квартиры пытается закурить, но пальцы не слушаются, спички ломаются одна за другой. Официантка, не дожидаясь заказа, приносит ему стакан водки со льдом. Он начинает по-птичьи, поднеся губы к краю стакана, стоящего на столе, отхлебывать. После нескольких глотков пальцы его перестают дрожать, и ему удается взять стакан рукой. Следующий кадр: знаменитый писатель Джон Чивер в сопровождении Шварца неуверенными шагами входит в университетскую аудиторию и начинает занятия со студентами.

ТЕНОР. Нет, я бы для начала выбрал другой эпизод — случившийся на восемь лет раньше. Джон Чивер беседует с психиатром и объясняет ему, что пришел поговорить о нервном расстройстве своей жены. Она постоянно подавлена, огорчается и тревожится по пустякам, проявляет необъяснимую враждебность к своему замечательному супругу. Эта враждебность уже довела его до пьянства и импотенции. Необходимо что-то предпринять. Да, она согласилась подвергнуться обследованию, ждет в приемной. Входит Мэри Чивер, усаживается рядом с мужем, психиатр начинает расспросы. Наплыв. После часовой беседы психиатр остается с Чивером наедине и объясняет ему, что с женой все в порядке, она не нуждается в помощи врачей. А вот ему срочно нужно заняться своим душевным здоровьем. Тревожные симптомы указывают на следующие расстройства: нарциссизм, маниакальная депрессия, эгоцентризм, бегство в мир иллюзий и безудержное фантазирование, позволившее ему выстроить эту защитную версию о психическом заболевании жены.

БАС. Когда я думаю о творчестве Чивера, мне на ум приходит такая метафора. Представим себе купца из сказки, приплывшего на корабле в неведомую страну. Его неистощимая фантазия способна наполнить трюмы корабля самыми разнообразными товарами. Проблема в том, что он не может уловить, какой товар будет пользоваться успехом на незнакомом рынке, а какой останется нераспроданным. Каждое утро он является в свою лавку с новой порцией товара и с недоумением и досадой смотрит на покупателей, равнодушно проходящих мимо изделий, столь похожих на те, которые еще вчера шли нарасхват. Писатель Чивер часто приходил в растерянность от похвал, расточаемых каким-то его произведениям, и возмущался, когда редакторы и критика отвергали то, что казалось ему явной удачей.

ТЕНОР. При этом с фантазией своей он обращался очень осторожно. Так дрессировщик обращается с тигром, львом, слоном, когда не уверен в полной послушности своих зверей. Предпочитал срисовывать своих персонажей с живых людей, которых он хорошо знал. На страницах его рассказов и романов без конца всплывают образы и отдельные черты отца, матери, старшего брата, жены, ее родственников, собственных детей. Фрейдистам в его биографии всегда будет раздолье. Ну чем, чем ему могла так досадить в детстве его мать, что он поносил ее потом с таким же упорством, с каким его кумир Хемингуэй поносил свою?

БАС. Начать с того, что она не скрывала от него обстоятельств, сопутствовавших его рождению. У супругов Чивер уже был один сын, Фред, взаимная любовь их увяла, и они не имели намерения заводить новых детей. Однако во время большого банкета ассоциации бостонских торговцев оба выпили по нескольку «манхэттенов» и ночью забыли об осторожности. Джон был на семь лет младше брата и всегда болезненно ощущал себя обделенным родительским вниманием. Другой постоянный пункт обвинений: когда отец разорился и семья начала погружаться в нищету, мать «унизилась» до того, что открыла лавку сувениров. Маленький Джон не мог без презрения смотреть на отца, шатавшегося по дому без дела, но еще сильнее презирал мать за ее деловую хватку, практичность, умение ладить с поставщиками и покупателями.

ТЕНОР. Хотя вообще-то абстрактные ценности культуры ценились в семье Чиверов очень высоко. Мать зачитывалась романами и религиозными книгами, посещала театр, отец музицировал, тетка рисовала картины, а сын ее стал пианистом. Чтение книг было главной страстью Джона Чивера с детства, он проводил часы, погружаясь в Диккенса, Шекспира, Фолкнера, Чехова, Филдинга, Флобера. Также любил театр, музыку. В школе, правда, успехами не блистал, перебивался тройками и двойками даже на уроках английского. «Чего может добиться в жизни человек, не могущий освоить основы арифметики?» — говорила его мать. Зато талант рассказчика открылся в нем очень рано. Учительница литературы была поражена, когда двенадцатилетний Джон сочинил у нее на глазах и рассказал перед классом историю в духе рассказов Киплинга.

БАС. Жалкое положение отца в семье вызывало сочувствие Джона и усиливало раздражение против матери. Та, в добавление к лавке сувениров, открыла еще небольшой ресторан и работала в нем допоздна. Только когда уходил последний посетитель, она давала поесть мужу. «Боже, чем я заслужил такое отношение?!» — восклицал тот. Но при этом ни за что не согласился бы на работу, которую считал ниже своего достоинства. «Все хозяйственные заботы — женское дело, — учил он сына. — Помни, что ты из рода Чиверов, что твои предки приплыли сюда в XVII веке». Понятия гордой нищеты были крепко усвоены Джоном на всю жизнь, и он предпочитал скорее голодать, чем унизиться до поденщины.

ТЕНОР. Наиболее распространенным путем к самоутверждению для американского подростка был спорт. Однако и здесь Джону не повезло. Он был маленького роста. Перенесенный в раннем детстве туберкулез оставил шрамы в его легких, так что путь в бейсбольную, футбольную или хоккейную команду был для него закрыт. Он выучился кататься на коньках, плавать, ездить на велосипеде и всю жизнь старался находить время для спортивных упражнений. Вообще придавал огромное значение своему внешнему облику: держался прямо, не толстел, пускался в долгие пешие прогулки, купался в холодной воде. Но это не могло принести ему того, о чем он мечтал, — признание и славу.

БАС. Признание и слава могли прийти только из мира литературы. Он оставил школу и написал рассказ «Исключенный», который был вскоре напечатан в известном журнале «Нью рипаблик». Опубликовать первое произведение в восемнадцать лет — немногие литераторы имели такую удачу в начале пути. Но пройдет еще много лет, прежде чем на свет появится самостоятельный и оригинальный писатель Джон Чивер. А пока он подрабатывал развозкой газет и проводил вечера со старшим братом, который взял его под свое покровительство. Иногда они застревали в городе за полночь, и их отец, недовольный этим, запирал двери дома. Однажды Фред попытался пролезть внутрь через боковое окно и наткнулся в гостиной на отца, поджидавшего его с пистолетом в руке. Впоследствии Джон утверждал, что он проснулся в своей спальне от выстрела и, спустившись вниз, увидел пулевое отверстие в стене. «Ты не должен был этого делать, дэд», — сказал побледневший Фред.

ТЕНОР. В начале 1930-х Фред Чивер неожиданно увлекся идеями национал-социализма и уговорил брата совершить совместную поездку в Германию. Джон остался равнодушен к парадам под свастикой и расистской пропаганде, оценил только немецкое пиво. Фред же был в восторге от идей фюрера, от культа дисциплины и от великолепного качества всего, что имело на себе марку «сделано в Германии». По возвращении Джон пытался заинтересовать редактора в «Нью рипаблик» своими путевыми впечатлениями, но тот остался равнодушным. На другом конце политического спектра у Чивера возникли контакты с представителями коммунистической прессы, которые объясняли молодому литератору, что он не напишет ничего путного, пока не отдаст свое перо на службу борющемуся пролетариату.

БАС. Примерно в это же время у Джона возобновились отношения с одноклассницей, которой он увлекся еще в школьные годы. Они случайно встретились на занятиях в скульптурной мастерской, открывшейся в Бостонском музее искусств. Их общение неизбежно привело к тому, что девушка познакомилась и с Фредом тоже, и тот загорелся еще сильнее, чем его брат. У него к тому времени уже была приличная работа, и выглядел он солиднее и надежнее. Практичная девушка выбрала Фреда, и вскоре они поженились. Неизвестно, как Джон пережил этот удар. Но писатель Чивер будет мстительно воскрешать брата и его жену в своих произведениях и дневниках много-много раз.